Террор Бешеного - Виктор Доценко

- Я бы сказал несколько иначе: настораживающие...

- Константин Иванович, можно опустить подготовительную фазу? - нетерпеливо попросил Савелий.

- Опущу мелкие, не столь важные подробности и термины. Озвучу главную мысль, прозвучавшую у нескольких, работавших независимо друг от друга, специалистов.

- Вы что, испытываете меня на прочность?

- Ладно, не сердись. Слушай лучше. Почти все из них сошлись на том, что наш Воронов подвергся какому-то психосоматическому воздействию. Отсюда и неадекватность поведения в отношении близких ему людей.

- Это точно или высказано лишь как предположение?

- Стопроцентного вывода никто из них не дал, но меня настораживает, что каждый из них, исследовавший запись и письмо, независимо друг от друга, пришли к одному и тому же выводу, хотя и с оговоркой, что это не аксиома.

- А что вы думаете по этому поводу?

- Я? Мне труднее сделать правильный вывод: во-первых, я не специалист, во-вторых, ты знаешь о жизни Воронова гораздо больше меня! Вот и выходит, что только ты, услышав разные точки зрения, можешь найти наиболее точный ответ.

- Хорошо вы сказали: разные точки зрения! - напомнил Савелий. - Пока я услышал лишь одну.

- Были и другие, но настолько неправдоподобные, что не стоит даже голову тебе морочить. Правда, одна меня задела всерьез.

- Какая?

- Понимаешь, Савушка, если бы речь шла о каком-нибудь важном политическом или государственном деятеле или о денежном мешке, то я бы с нее и начал. Но речь идет об обыкновенном майоре ФСБ.

- И все-таки?

- Тебе, конечно же, известны разработки спецслужб разных стран, связанные с кодированием человека?

- Об этом особенно много писалось, когда почти подряд покончили с собой несколько высокопоставленных чиновников КПСС после путча 1991 года. Честно говоря, я не очень в это верю. Мне кажется, что такое кодирование может быть успешным только в отношении слабых людей, слабых не физически, а слабых духом! Надеюсь, вы не считаете таким Андрея?

- Не считаю, но я на твоем месте не был бы столь категоричен. Помнится, ты сам как-то убеждал меня, что человек пока использует только три-четыре процента возможностей своего мозга...

- Могу и сейчас подтвердить это.

- А ты возьми и представь себе, что кто-то сумел найти способ воздействия именно на те самые проценты мозга, что не используются человеком! Вообрази, что может натворить такой человек?

- Честно говоря, даже думать об этом не хочется!

- Хочется не хочется, а приспичит - придется подумать. Во всяком случае, я бы на твоем месте, встретившись с Вороновым, был бы крайне осторожен: неизвестно, насколько сильно воздействовали на его тело и мозг.

- Вы хотите сказать, что я должен опасаться предательства своего брата? Того брата, который не раз рисковал своей жизнью, чтобы спасти меня?

- Мне кажется, Савелий, ты чего-то недопонимаешь, - заметил Богомолов. Опасаться ты должен не предательства близкого человека, опасаться ты должен того, кто будет скрываться под личиной твоего брата!

- Господи, неужели такое возможно?! - с болью воскликнул Савелий.

- Может быть, и нет, но к этому нужно быть готовым! - уверенно сказал генерал.

- Вы сообщили Лане, что Андрей исчез? - спросил Савелий.

- Нет, не смог. Я сказал ей, что Андрей выполняет спецзадание.

- И правильно сделали. Узнай Лана об исчезновении Андрюши, неизвестно, как бы она поступила, а ей нужно о ребенке заботиться.

- Может, тебе навестить ее перед отлетом в Америку?

- Я собираюсь это сделать прямо сейчас, после нашего разговора.

- Узнай, может, помощь какая нужна?

- Хорошо. Интересно, что завтра скажет Воронов? Назовет место встречи или...

- Какая разница? Как только ты ступишь на американскую землю, тебя сразу начнут подстерегать опасности: не забывай, что на тебя охотится Тайный Орден! Честно признаться, я очень сильно переживаю за тебя. Может быть, стоит кому-то тебя подстраховать? - ненавязчиво предложил Богомолов.

- Нет, Константин Иванович, это мой брат, и он обратился за помощью ко мне. А значит, это моя битва! - категорически возразил Савелий.

- Ну, что ж, тебе виднее, - неохотно согласился генерал, - я скажу своим, чтобы они на всякий случай проследили завтрашний звонок.

- Хорошо. До завтра.

- До завтра, Савушка.

Информация Богомолова о психосоматическом воздействии на человека глубоко запала в душу Савелия, и он думал об этом все время по дороге к дому Воронова. Дверь открыла Лана:

- Саву... - но тут же, увидев его настороженный взгляд, поправилась: Сереженька, что же ты не предупредил о своем приезде?

- Не успел, - улыбнулся Савелий.

- Проходи, дорогой. - Она закрыла дверь и повернулась к нему: - Давай хоть обнимемся! - сказала Лана и сама, заметив его нерешительность, обняла его и трижды, по-русски, чмокнула в щеки. - Чай, кофе? Может быть, ты голоден?

- Нет-нет, я не голоден, - запротестовал Савелий, - а вот чайку с твоим печеньем, если оно есть, я бы с огромным удовольствием выпил.

- Господи, да сколько угодно! - обрадовалась она. - Только что напекла!

- То-то меня словно в бок что толкнуло, - улыбнулся Савелий.

- Это не в бок тебя толкнуло, а твой нос аромат учуял, - смущенно поправила его Лана.

- И то правда. Еще подходя к дому чувствовал - пахнет печеньем, и даже слюни потекли.

- Ты уж придумаешь... Давай, рассказывай.

- О чем?

- Где пропадал? Чем занимался?

- Отдыхал, Ланочка, отдыхал, - слукавил он, не желая нагружать ее проблемами, тем более уже минувшими.

- Отдыхал? И где же?

- У друзей, под Омском.

- Ничего себе, куда занесло! - Лана подозрительно уставилась на него.

- А где же мой тезка? Мой любимый племянник? - быстро перевел разговор Савелий.

- На днях уехал с детским садиком на дачу.

- Далеко?

- Под Солнечногорск!

- Не так уж и далеко... Это на Истринском водохранилище?

- Ну... Так вроде бы и недалеко, но поезди два-три раза в неделю, замучаешься!

- А зачем так часто?

- Так скучаю очень!

- Тогда что жалуешься?

- Я не жалуюсь, а так, по-бабьи скулю. Господи, как же я давно тебя не видела! Слушай, у тебя все нормально?

- А почему должно быть что-то ненормально?