Террор Бешеного - Виктор Доценко

Савелий слышал, что есть препараты, под воздействием которых даже волевой человек, каким, несомненно, является Воронов, становится безвольным и послушным, и его можно вынудить действовать во вред даже близким ему людям.

Собственно говоря, почему он должен верить, что Воронов звонит из Нью-Йорка? Может быть, он сидит где-нибудь под Москвой, ничего не соображает и зовет Савелия туда, где его будут ждать враги?! Но это-то легко проверить: Савелий прикрепил "пуговичку" к трубке и набрал номер Богомолова:

- Это я, Константин Иванович.

- Привет, Савелий, - бодро отозвался генерал.

- Вы где?

- Дома.

- А как...

- Звонок был действительно из Нью-Йорка, - перебил его Богомолов. - Что можешь сказать после разговора?

- Может быть, сначала вы послушаете его?

- Не хочешь сбивать меня своими догадками? - устало спросил генерал. Ладно, давай!

Савелий подключил трубку к спецаппаратуре и нажал клавишу воспроизведения. Ни разу не остановив запись, Богомолов внимательно прослушал всю беседу.

- Что ты хочешь от меня услышать? - спросил он.

- Ваше откровенное мнение.

- Сначала поздравляю тебя за идею с женой и ребенком. Это был классный ход, - похвалил он. - Ты заметил, что Воронов за весь разговор впервые проявил хоть какие-то эмоции? Грешным делом, я уже начинал подумывать, что ты разговаривал с магнитофонной лентой!

- Об этом я тоже подумал.

- А тебе не приходило в голову, что он разговаривает под контролем?

- Если честно, то да, - признался Савелий.

- На чем основано твое предположение?

- Дело в том, что мы с Андрюшей с детства увлекались играми в шпионов и разработали не только знаковую систему общения между собой, но и кодовые фразы, слова, благодаря которым мы могли сообщить друг другу то, что никто бы не понял, кроме нас. Помните ту подземную базу в Казахстане?

- Еще бы.

- Благодаря нашему детскому увлечению, мы тогда спаслись от смертельной опасности.

- Верю. Должен признать, что в детстве вы зря время не теряли. И что же конкретно ты уловил из разговора с Вороновым? Помогли ваши кодовые фразы? Сработал "Эндрю"?

- К сожалению, реакции не последовало - ответ оказался нейтральным.

- А вообще какое впечатление?

- Честно говоря, если бы я не был уверен, что это голос Андрея, то подумал бы, что разговариваю с незнакомцем.

- Вот чего я больше всего и боялся от тебя услышать.

- Вы тоже подумали об этом?

- Мы с тобой одной крови: ты и я, - усмехнулся Богомолов. - Что же ты думаешь делать дальше?

- У вас есть специалисты, разбирающиеся в психотропных препаратах, особенно блокирующих волю и позволяющих настроить человека даже против самых ему близких?

- Когда с тобой приключилась эта беда, я поднял на ноги всех наших специалистов, чтобы самому разобраться. Наиболее удачные результаты в разработке подобных препаратов достигнуты в Америке, в Японии и даже в Китае.

- А у нас?

- И у нас, конечно же. - Генерал проговорил таким тоном, словно ему обидно было услышать такой наивный вопрос. - Однако, увы, пока наши препараты слабее зарубежных аналогов.

- В таком случае логичен только один шаг.

- Какой?

- Отдать запись на анализ специалистам.

- В какой области?

- Ну, там, не знаю... психиатрам, психологам, психоаналитикам, психотерапевтам... типа этого...

- Без проблем!

- Выводы желательно услышать до следующего звонка Воронова!

- Разумеется! Давай, чтобы не откладывать до завтра, перемотай разговор на начало, а я пока подсоединю трубку к магнитофону. - Через несколько минут Савелий услышал: - Готово. Включай.

Когда запись закончилась, Савелий хотел попрощаться, но генерал вдруг сказал:

- Послушай, Савелий, мне кажется, что чем больше специалисты получат исходного материала для анализа, тем точнее они сделают выводы.

- Вы имеете в виду письмо Воронова? - догадался Савелий.

- Только вот как его побыстрее мне заполучить? - Генерал задумался, но Савелий прервал его мысли:

- У вас дома факс есть?

- Факс есть у моего соседа по этажу. Сейчас пошлю.

- Жду.

С письмом Воронова Савелий вышел на площадку и позвонил в квартиру напротив. С соседом он познакомился совершенно случайно: однажды тот, чисто по-соседски, попросил у него соли. Сосед, приятный парень в очках, примерно тридцати пяти лет, оказался весьма словоохотливым малым. Когда он представлялся, многозначительно сказал, что его зовут Михаилом Юрьевичем и через паузу добавил: Шевченко.

На что Савелий заметил, что еще забавнее было бы, если бы он назвался Тарасом Лермонтовым. Тот так рассмеялся, что с трудом смог остановиться. Кроме того, он рассказал, что возглавляет небольшую риелторскую фирму "БФГ-Недвижимость". И несмотря на то что у него в штате лишь трое сотрудников, фирма вполне процветает и за десять лет работы заняла довольно прочное и уважаемое положение на рынке недвижимости. А все потому, что они еще ни разу не только не обманывали своих клиентов, но даже не подводили их. Более того, когда случались накладки, независимые от работы фирмы, и клиенты должны были нести потери, эти непредвиденные потери фирма им компенсировала.

Почему-то Михаил сразу потянулся к Савелию, возможно, потому, что он пришелся ему по душе, но, скорее всего, потому, что они оба были одиноки. Они несколько раз общались, и преимущественно по праздникам. Михаил звонил накануне, спрашивал, как Савелий собирается их отмечать, и если слышал, что нет особых планов, то приглашал к себе "посидеть по-холостяцки".

Холостяцким стол назвать было невозможно: он был красиво сервирован и ломился от обилия домашних закусок. Тайну эту Мишаня, как называл его Савелий, раскрыл в первый же день. Оказалось, что он, как и Савелий, в раннем возрасте потерял своих родителей, однако, в отличие от Савелия, воспитывался не в детдоме, а старшей сестрой Валентиной. Когда Мишаня подрос и стал вполне самостоятельным человеком, сестра вышла замуж за весьма обеспеченного бизнесмена, своего босса, у которого работала старшим бухгалтером, и переехала жить к нему, оставив брату двухкомнатную квартиру. Муж души в ней не чаял, и когда она попросила снабдить брата некоторой суммой для создания фирмы, тот безропотно выделил столько, сколько она попросила.

Тем не менее, продолжая ощущать материнский долг по отношению к своему младшему брату, она часто навещала его, следила за чистотой в доме, за тем, чтобы он был всегда хорошо одет. Первое время даже пыталась подыскать ему подходящую пару, но потом оставила эти попытки в надежде, что рано или поздно все образуется само собой. Однако в предпраздничные дни, независимо от того, хотел ее брат отмечать праздник или нет, она постоянно делала так, чтобы Мишаня ощущал ее заботу и не чувствовал себя покинутым.