Чума Атлантиды - А. Дж. Риддл

* * *

Кейт последовала за Дэвидом через тоннель.

Катакомбы напомнили ей каменные коридоры, по которым Мартин вел ее под Марбельей. По правде говоря, и сам городок Рабат сильно напоминал Марбелью.

Кейт казалось, что воспоминания маячат почти в пределах досягаемости – завершение ее прежней жизни, остаток истины о случившемся в Гибралтаре. И в то же время ей казалось, что если она позволит им всплыть, то остатки ее собственной личности испарятся. И она лишится Дэвида. Величайшим злом здесь ей представлялось то, что раскрывают воспоминания, но Кейт понимала, что Дэвид прав: в других тоннелях рыскал убийца.

Центр по контролю заболеваемости

Атланта, Джорджия

Доктор Пол Бреннер медленно открыл дверь частной палаты своего племянника в больнице.

Мальчик лежал неподвижно. Пола охватила паника.

Прошла секунда, и грудь Мэтью слегка приподнялась.

Вдох.

Пол тихонько прикрыл дверь за собой.

– Дядя Пол! – окликнул Мэтью, поворачиваясь, и закашлялся.

– Привет, Мэтт. Я на минутку в гости.

– Где мама?

– Твоя мать… еще помогает мне кое в чем.

– Когда я смогу ее увидеть?

Пол оцепенел, не зная, что сказать.

– Скоро, – рассеянно проронил он.

Сев, Мэтью снова зашелся кашлем, оросив свою ладонь крошечными брызгами крови.

Пол смотрел на капельки крови, начавшие медленно стекать по руке мальчика, сливаясь в алые ручейки.

Мэтью посмотрел на них и вытер ладонь о рубашку.

Пол схватил его за руку.

– Не вытирай, просто… погоди, я позову медсестру.

Поднявшись, Бреннер поспешно выбежал из палаты. Услышал, как Мэтью окликает его, но быстро зашагал по коридору. Он не мог смотреть, не мог задержаться в комнате еще хоть на секунду. «Я, наконец, ломаюсь, теряю рассудок», – подумал он.

Ему хотелось скрыться в своем кабинете, запереть дверь и переждать, пока все завершится, пока с миром не будет покончено.

– Доктор Бреннер, вам сообщение… – поднялась ему навстречу ассистентка.

Он лишь отмахнулся на ходу.

– Никаких сообщений, Клара.

– Это из Всемирной организации здравоохранения, – сообщила она, поднимая два листочка. – И еще из британской разведки.

Выхватив у нее листочки, Пол пробежал их взглядом. Перечитал еще раз. Повернулся и побрел в кабинет, по-прежнему не отрывая взгляда от листков. «Что это значит?»

Закрыв за собой дверь, он поспешно набрал номер Кейт Уорнер. Сеть без единого гудка тут же переключила его на автоответчик. Спутниковый телефон то ли был отключен, то ли находился вне зоны приема.

– Кейт, это Пол… э-э, Бреннер, – ну, конечно, она и так знает, какой Пол. Почему-то он занервничал, даже просто оставляя ей сообщение. – Слушай, я получил известие от своего контакта в ВОЗ. У них никаких сведений о докторе Артуре Янусе. Из британской разведки тоже есть новости. Там не слышали ни о каком агенте по имени Адам Шоу. Они проверили даже секретные материалы… – Он помолчал, не зная, что добавить. – Надеюсь, вы живы и здоровы, Кейт.

* * *

Хлопнув дверцей вертолета, захваченного его спецкомандой, Дориан уставился на то, как осаждающие Валлетту орды становились все меньше и меньше.

– Место назначения, сэр? – оглянулся на него пилот.

Дориан вытащил телефон. Никаких сообщений.

– Они полетели на запад, – крикнул он в ответ. – Надо высматривать их вертолет. Сначала попробуем города.

* * *

В катакомбах Святого Павла, расположенных под городом Рабат, Камау сопровождал Януса. Высокий африканец с автоматом шел первым. Луч фонаря, который он примотал к стволу, был едва в состоянии осветить широкий тоннель. И сияние фонаря Януса за спиной не очень-то помогало.

– Вы откуда родом, мистер Камау? – вполголоса поинтересовался ученый.

– Из Африки, – помешкав, сказал тот.

– Из какой части?

Очередная пауза, словно Камау не хотел отвечать.

– Из Кении, под Найроби. Теперь нам следует…

– Рядом с колыбелью современного человечества. По-моему, весьма подобающе, что в нашу экспедицию, разыскивающую единственного африканца, изменившего историю, направившего человечество на его путь, входит представитель Восточной Африки.

Камау развернулся, направив луч фонаря Янусу в лицо.

– Надо хранить молчание.

– Ладно, ладно, – ученый вскинул руки, чтобы защитить глаза.

* * *

В другом уголке катакомб доктор Чанг шел чуть впереди Шоу. Британский солдат заставил того идти первым.

– Для безопасности, – пояснил он.

Остановившись, Чанг развернулся, направив фонарь в лицо Шоу.

– Вы записываете наш путь? – спросил он.

– И бросаю хлебные крошки, доктор. Ступайте.

Фонарь освещал лицо Шоу лишь наполовину, и в этот миг Чанг подумал, что этот тридцатилетний мужчина на мгновение будто стал моложе.

И это лицо – это юное лицо – было знакомо Чангу. Где и когда он его видел?

Годы, десятилетия назад… Сразу же после того, как он извлек Кейт из тела матери, из трубы…

В его воспоминании возник Говард Киган, директор «Часовой башни» и один из двух членов Совета Иммари, сидел за массивным дубовым столом в своем кабинете. Чанг нервно ерзал в кресле напротив него.

«Я хочу, чтобы вы дотошно осмотрели мальчика, которого извлекли из трубы. Его зовут Дитер Канн, но теперь мы зовем его Дорианом Слоуном. У нас возникли проблемы с… акклиматизацией».

«А он…»

«Это вы мне скажите, что с ним не так, доктор, – нацелил Киган палец на Чанга. – Не проглядите ничего. Просто проведите полный медосмотр и возвращайтесь сюда, понятно?»

Окончив осмотр, ученый вернулся в кабинет Кигана, заняв то же место перед колоссальным столом, открыл свой блокнот и принялся зачитывать отчет. «Физически вполне здоров. На два сантиметра выше средней нормы для своего возраста. Несколько свежих синяков. Пара крупных шрамов, тоже недавних… – Чанг поднял глаза. – Вы подозреваете, что над ним издеваются?»

«Нет, Господи, помилуй, доктор! Это он задира. Какого черта с ним не так?»

«Боюсь, что я не…»

«Послушайте меня. Шестьдесят лет назад, когда он отправился в эту трубу, он был милейшим ребенком на свете. А когда вышел, стал коварным, как чертов змей. Буквально на грани социопатии. Эта труба что-то сотворила с ним, доктор, и я хочу знать, что именно».