Проклятый металл - Павел Корнев

Впрочем, времени напрасно в эти дни я не терял. Пока экзорцист шлялся по кораблю, у меня была прекрасная возможность перетряхнуть взятые им в плавание пожитки. Благо навесной замок окованного железными полосами сундука особой сложностью не отличался и вскрыл я его без особых проблем.

Вот только ничего интересного внутри обнаружить не удалось. Завернутый в тряпицу серебряный серп, несколько томов из закрытого хранилища библиотеки ордена Изгоняющих да мешочки, наполненные травяными смесями. Полынь, крапива, чертополох, мята, зверобой. Пара серебряных амулетов, запечатанная сургучом бутыль — вот, собственно, и все.

Под вечер возвращавшийся в каюту экзорцист разжигал светильник, какое-то время читал одну из своих книг, потом бормотал то ли мантру, то ли молитву и отправлялся на боковую. Просыпался на рассвете и вновь поднимался на палубу пугать с ужасом ожидавших его появления матросов. Без сомнения, Бернар избегал меня намеренно, но, поскольку такое положение дел вполне устраивало нас обоих, навязывать экзорцисту свое общество я не стал.

Все изменилось на пятый или шестой день плавания. Уже откинув кожаную обложку потертого тома «Ритуалов изгнания младших бесов», Бернар неожиданно насторожился и, озираясь по сторонам, поднялся на ноги.

— Случилось чего? — моментально отложил я в сторону точильный брусок, которым доводил лезвие одного из ножей.

— Не могу понять, — ошарашенно пробормотал экзорцист, без своего кожаного одеяния, к моему немалому удивлению, оказавшийся худощавым мужчиной средних лет с «породистой» внешностью аристократа. — Первый раз такое… Будто скверна не рассеивается, а в тоненькую нить скручивается. Только ощутил — и сразу пропала.

Я прислушался к собственным ощущениям.

— Ничего не чувствую.

— Неудивительно, — не удержался от презрительной гримасы Бернар, отпер сундук и протянул мне один из серебряных амулетов — изукрашенный почти неразличимыми надписями пентакль.

— Зачем еще?

— Ты мне мешаешь, — безапелляционно заявил экзорцист. — Остатки скверны, эманации потустороннего. Не могу толком сосредоточиться.

Я накинул на шею цепочку амулета. Как ни крути, серебра в нем немало — так зачем отказываться?

— Сейчас лучше? Правда, мне кажется, разницы никакой…

— Тебе — никакой. — Бернар сбил сургуч с горлышка непрозрачной бутылки, до половины наполнил стакан, и по каюте тотчас разошелся незнакомый аромат. — Но теперь идущие от тебя остаточные эманации скверны не мешают мне сосредоточиться.

— Понятно. — Остаточные? Ну-ну.

— Нить, нить уходит от нас куда-то во тьму, — выпив ароматную настойку, закрыл глаза впавший в транс экзорцист. — Дрожит, тянется через пустоту и возвращается эхом обратно. Отклик! Он совсем рядом! И он приближается!

— Кто?! — изумленно уставился я на принявшегося судорожно одеваться Бернара.

— Тот, к кому привязана нить на той стороне! Быстрее, надо предупредить капитана!

— Капитан посоветует меньше пить. — Я тяжело вздохнул и принялся завязывать шнурки. — Идемте к графу.

— Да, так будет даже лучше.

Брат-экзорцист вытер выступившие на лбу крупные капли пота, пригладил волосы и напялил шляпу.

— А нить точно уходит от нас? На борту ведь бесноватых нет!

— Я говорю, что чувствую, и если мы не поторопимся, будет поздно!

— Пошли.

Раньше ни о чем подобном мне слышать не доводилось, да и сам экзорцист выглядел донельзя удивленным. Неужели это и есть магия? Но ведь магия — удел Высших?!

Как ни странно, и Рауль Луринга, и Виль Чесмарци восприняли сбивчивый рассказ экзорциста без тени сомнения. Моментально собрались, вытряхнули из каюты капитан-лейтенанта и вместе с ним поднялись на палубу.

— Нить уходит туда, — неопределенно махнул рукой Бернар в сторону кормы. — И она постепенно укорачивается. Нас что-то нагоняет.

— Уверены? — Капитан-лейтенант опустил бесполезную из-за сгустившегося под вечер тумана подзорную трубу.

Полностью разделяя его скептицизм, я поежился от посвежевшего к ночи воздуха и запахнул куртку. Матросы держались поодаль, а вот успевшие вооружиться пехотинцы внимательно прислушивались к спору.

— Да! Забери вас бесы! — вспылил оскорбленный недоверием Бернар. — Я уверен! И если вы не начнете шевелиться прямо сейчас, потом будет уже поздно!

— Поздно что? — ничуть не смутился полученному отлупу командовавший кораблем юнец.

— Если нас что-то нагоняет, — глянул на едва колыхавшиеся под слабыми порывами ветра паруса Чесмарци, — то, скорее всего, это другой корабль. Так?

— Вероятно. Не уверен, — прижав ладони к вискам, забормотал экзорцист. — Странный отклик. Больше напоминает эхо…

— Совсем спятил! Чего его слушать-то! — хохотнул кто-то из пехотинцев, а вот мне вдруг враз стало не до смеха. На какую-то долю мига удалось уловить пронзавшее воздух гудение. Не нить, нет, но — струна. Будто где-то над головой легонько гудела потревоженная неосторожным движением басовая струна…

— И к чему мне тогда готовиться? — всплеснул руками капитан-лейтенант. — К встрече с великим кракеном?

— Исходим из того, что нас преследует чужой корабль, — невыразимо скучным тоном начал Виль Чесмарци, но не в силах больше сдерживаться, бешено зашипел прямо в лицо опешившему капитану: — И лучше бы вам, господин Шилоне, немедленно начать предпринимать соответствующие меры!

— Это мой корабль, — уперся наглый юнец. — И не надо мне указывать, что и когда мне делать! Я и сам могу напомнить вам устав королевского военного флота!

— Устав — это хорошо, — скривился граф Луринга, — но, если вы немедленно не начнете делать то, что вам говорят, остаток плавания проведете под арестом. А по возвращении отправитесь прямиком под трибунал. Уж это я вам обещаю!

— Да я не спорю, — мигом растерял всю свою спесь капитан-лейтенант. — Я сейчас же распоряжусь…

— И не надо шуметь, — предупредил его Чесмарци. — Никаких дудок — любой шум прекрасно разойдется над водой. А мы ведь не хотим дать знать, что осведомлены о преследовании?

— Нет, разумеется, нет…

Решивший больше не строить из себя морского волка парнишка отдал необходимые распоряжения, и тут же на корабле закипела работа. Моряки расчехляли баллисты, снаряжали стрелометы, осторожно перетаскивали из крюйт-камеры керамические шары с горючей смесью, взводили арбалеты и натягивали сети. Куда-то прошмыгнула немногочисленная, но вооруженная до зубов абордажная команда; корабль незаметно начал менять курс, поворачиваясь к неведомому преследователю левым бортом.

— Приближается? — уточнил у кругами вышагивавшего по палубе экзорциста Рауль Луринга.

— Да, уже совсем рядом…

— Не расходиться, — шикнул на пехотинцев граф и обернулся ко мне: — Себастьян, вы что думаете?