Водяра - Артур Таболов

Гоша не стал ничего говорить Алихану. Да и что он мог сказать? Не мальчик, должен знать что делает. А если не знает или не хочет знать, разговорами не поможешь. Гоша не понимал Алихана. Денег немеряно, здоровья и энергии хоть отбавляй. Чего еще надо? Если бы у него было столько денег, Гоша знал бы что делать. Ничего. Ездил бы по миру и болт на все забил. В душевном устройстве Алихана чувствовалась пустота в том месте, где расположены центры желаний не физических, а метафизических, связывающих человека с человечеством или даже с Богом, что, по мнению Гоши, было одно и то же. Немудрено, что он пытался заполнить эту пустоту Ларисой. Но не тот был человек Алихан, чтобы женщина заменила ему все. И Лариса была не та женщина.

Однажды он осторожно поинтересовался у нее:

- Ты не обратила внимание, что последнее время шеф какой-то не такой?

- Ты тоже обратил? - отозвалась она, закуривая косячок. - Будешь?

- Нет, спасибо. Может, тебе нужно быть с ним… как бы это сказать? Помягче, поласковее?

- О чем ты говоришь! Я с ним сплю. Что еще я могу для него сделать?

- Кокс. Это ты его к нему приучила?

- Иди ты к черту! - рассердилась Лариса. - Приучила! Что ты несешь? Как можно приучить к чему-нибудь человека, если он этого не хочет?

- А он захотел?

Она пожала плечами:

- Попробовал, понравилось… Господи, за что же мне это наказание? Все хотят от меня больше, чем у меня есть. И устраивают из этого трагедии! Нет у меня ничего. Что есть, то есть. Сплю, стараюсь. Мало?

- Может быть, им не хватает любви?

- Гоша, миленький, но мы-то с тобой знаем, что никакой любви нет! Это миф. Такой же, как демократия, свобода и права человека.

- Насчет демократии спорить не буду. А вот насчет любви… Не знаю, не знаю. Иногда мне кажется, что ты права. Но не хочется в это верить. Как-то неуютно жить без мифов.

- Зато спокойнее! - отрезала Лариса.

Неожиданно позвонил Сухов:

- Заскочи.

В доме на Неглинке царил полный развал. Во двор нагнали строительной техники. Милиция из подвала вытаскивала бомжей. Сухов ходил по окончательно разоренным комнатам, перебирал вещи, складывал в кучку то, что могло пригодиться. В квартире стояла холодрыга, как на улице.

- Батареи отключили, - объяснил Сухов. - Свет отключили. Воду еще не отключили. Так что если хочешь в сортир - это можно. А я валю. С концами.

- В Роттердам?

- В Штаты.

- А там что?

- Посмотрим. Найдется что-нибудь. Там меня знают. Я вот зачем тебе позвонил…

Сухов прошел в мастерскую, из прислоненных к стене картин выбрал небольшой холст, критически его оценил и протянул Гоше:

- Возьми.

Это был портрет Ларисы Ржевской - тот, незаконченный, Гоша видел его еще при первом появлении в доме. Он так и остался незаконченным. И снова, как и в прошлый раз, Гоша поразило исходящее от холста ощущение пустоты, безнадежности, скуки.

Он спросил:

- Зачем мне?

- Отдай хахалю Лариски.

- А ему зачем?

- Не знаю. Думаю, это поможет ему жить. А если не поможет, то ему ничего не поможет…

На другой день Гоша созвонился с Алиханом и вечером приехал к нему в Рузу. Весна была ветреная, дождливая, угрюмо шумели сосны. Обстановка, которую он застал, произвела на него тяжелое, даже болезненное впечатление. В гостиной сидел Алихан, один, и пил водку "Дорохово". В бутылке уже было на донышке, а шеф оставался ни в одном глазу, только словно бы потяжелел.

- "Хеннесси" получил отставку? - весело полюбопытствовал Гоша, хотя веселье далось ему с трудом.

- Если я травлю людей водкой, то будет справедливо, если я сам буду ею травиться, - рассудительно ответил Алихан.

- Но я не травлю людей водкой. Поэтому предпочел бы "Хеннесси". Или его запасы кончились?

- Что-то осталось, посмотри в баре…

- Вообще-то пить в одиночку - это как-то не очень, - осторожно заметил Гоша, пристраиваясь за столом с пузатой бутылкой коньяка. - Чокнуться с дьяволом - так это называется. Не боитесь? Дьявол не лучший собутыльник.

- Не умничай.

- Как скажете. Я вам кое-что привез. От Федора Сухова. Помните его?

- Да. Художник. Он написал портрет Ларисы. Что привез?

- Тоже портрет. Тоже Ларисы. Правда, немного не закончен…

Гоша распаковал холст и поставил его на стул у камина. Алихан некоторое время рассматривал его из-за стола, потом подошел, взял в руки. Гоша не видел выражения его лица, но когда он снова вернулся за стол, лицо у него тяжелое и словно бы безмерно усталое.

- Хороший художник, - без выражения произнес он. - Очень хороший. Господи, Лариса! Она может быть и такой. Ты купил портрет?

- Спасибо за комплимент, но мне не по карману покупать портреты у "Новых реалистов". Он вам его подарил.

- Зачем?

- Сказал, что это поможет вам жить. Понятия не имею, что он имел в виду.

Алихан потянулся за бутылкой, она была пустая. Кивнул:

- Достань. Там, в углу.

Обнаружив под баром целый ящик водки "Дорохово", Гоша восхитился:

- Вот это да! Мечта пьяницы: иметь свой ликероводочный завод. Шеф, вам люто завидует вся Россия!

Алихан поднялся, прошел в ванну. Через некоторое время вернулся, промокая нос свежим платком. Налил полстакана водки, молча выпил. Гоша даже головой покачал. Кокс с водярой, это круто.

- Последнее время у меня все чаще такое чувство, что должно что-то произойти, - произнес Алихан, прерывая затянувшееся молчание. - Что-то страшное, катастрофа… У тебя так бывает?

- Регулярно. С перепоя, - объяснил Гоша. - Естественная реакция организма. Боишься темноты, страшно выйти из дома. И правильно. Набрался - сиди дома, нечего шляться.

- И что ты делаешь?

- Завязываю. И как рукой снимает. Шеф, не мое дело вас воспитывать. Но не кажется ли вам, что вы слегка перебарщиваете? Кокс, водяра. Эти игры до добра не доводят.

- Не учи меня жить, - отмахнулся Алихан.

- Не буду. Да и чему я могу вас научить? Вы состоявшийся человек. А я так, болтаюсь, как цветок в проруби. Но знаете что утешает? У нас одинаковые проблемы. И мне, и вам не хватает любви. Что подтверждает старую банальную истину, что не в деньгах счастье.

- Нет, что-то случится, что-то обязательно случится, нутром чую, - повторил Алихан и надолго умолк, прислушиваясь к тревожному шуму сосен.

Звериное чутье Алихана не обмануло его. Однажды на заводе произошла авария на подстанции, Алихан проторчал там до вечера, ехать в театр было поздно. Алихан послал за Ларисой машину. Она должна была вернуться около девяти. Но в девять ее не было. Не было и в десять. Мобильник Ларисы не отвечал, мобильник водителя отзывался длинными пустыми гудками. Алихан не знал, что и думать.