Лисий хвост, или По наглой рыжей моське - Светлана Жданова

В итоге меня одели в широченную юбку-солнце, под которую я натянула обещанные Лизину полосатые чулки, и смешную кофточку с рукавами-фонариками и довольно впечатляющим вырезом. Сверху Файта предусмотрительно накинула полупрозрачную шальку с бахромой. Еще и подмигивает, комментируя, когда ее лучше приспускать, позволяя заглянуть туда, куда средний ряд бусиков проваливается. От этих слов я покраснела, прекрасно помня, чем закончилась моя последняя попытка пощеголять декольте перед Вареником.

Пока мы одевались, мой надсмотрщик раз десять требовал не возиться так долго, а один раз даже попытался заглянуть внутрь — но тут же был оглушен девичьим визгом и приложен одним из тяжелых снарядов для жонглирования. Вокруг слышались мужские смешки менее смелых полукровок.

— Это надолго! — Голос Мики послышался совсем близко, значит, они уже закончили совещание. — Эти две сороки могут до вечера в своих тряпках копаться.

Я хихикнула и вывалилась из кибитки прямо в его руки.

— Как не стыдно — приличную хвису сорокой обзывать.

Здоровяк посадил меня на нижнюю правую руку, верхней придерживая спину, и улыбнулся:

— Приличная? Зараза ты приличная, Лиска! В такую историю нас втравила!

Я стыдливо потупилась:

— Это не я! Я вообще мимо пробегала, хвостиком махнула, оно само и втравилось! Так что моей вины тут ну совершенно никакой!

— И ведь не поспоришь с ней! — развел руками Фарт, который уже взялся распрягать лошадку.

А я положила голову на могучее плечо Мики и улыбнулась. С ними так хорошо. Они меня не судят, не ругают, не обвиняют. Просто принимают такой, какая я есть.

Эх, Рей…

Следующие пару часов циркачи знакомились с полукровками, я же комментировала, вспоминая какие-то курьезные случаи с каждым из воинов, или делала замечания по характеру и поведению. Держать мнение при себе мне никогда особо не удавалось, да и ничего плохого я о них сказать не могла.

Исключение составляли двое полукровок, присутствовавших тогда в подвале замка. Их я до сих пор сторонилась.

Очень скоро большая часть лагеря крутилась вокруг нас. Раненые на правах инвалидов подсели поближе и уходить не желали. Угу, поближе к кухне, подальше от начальства. Которое, кстати, один раз показалось, сверкнуло ледяными глазами и скрылось в неизвестном направлении. Ну и не больно-то надо. Я уже за ним набегалась.

Что же он мне душу тянет? Послал бы совсем куда подальше, чем так мучить. Мне ведь немного надо — лишь иллюзию любви, немного нежности и страсти. Обмануть себя, на мгновение поверив счастью. Я ведь не прошу большего! Потом я сама уйду, чтобы помнить в своем мире, в своей жизни о волшебстве сказки… о любви, которой не было.

Файта успокаивающе коснулась моей головы, лежащей на ее коленях, а я грустно улыбнулась. Что за странные мысли сегодня меня посещают?

Ближе к вечеру в лагерь нагрянули очередные гости. На этот раз долгожданные — Елна с парой сопровождающих. Эта дамочка преклонного возраста быстро навела такого шороху — обзавидоваться можно! Полукровки у нее как шелковые стали, от каждого покрикивания вздрагивают и на осмотр идти боятся.

Больше всех, конечно же, досталось Рейвару и почему-то мне. Сначала Елна устроила пятиминутное кудахтанье над его плечом, а потом позвала меня и долго читала лекцию, по большей части сводившуюся к тому, что всяким дурным хвисам с кривыми руками лучше не лезть в медицину и что этой ночью мир чуть не лишился такого великолепного его представителя, как Рейваринесиан. На последнее заявление мне ничего не оставалось, кроме как округлить глаза и прошептать: «Такое горе…» И пусть понимают, как хотят! Хотя особо жаловаться не буду — пока мне ездили по длинным ушкам, я могла полюбоваться на голый мужской торс, который ночью даже не рассмотрела. Только слегка облизала. Тьфу, ну что за мысли в голову лезут!

От таких видов щеки у меня раскраснелись, что даже к лучшему — списали на раскаяние, а взгляд поплыл, его пришлось опускать долу, изображая вселенское раскаяние. Хорошо хоть, они не могли знать, как у меня горело и тянуло внизу живота.

Отчитав нас, Елна отпустила объект моего вожделения и принялась подробно расспрашивать, как мне удалось нейтрализовать яд черной хвисы. Задумчиво помяв в руках какую-то тряпочку, она заставила меня поплевать в чашку. И лишь потом приступила к самому неприятному — разъяснению моего жуткого положения.

У оборотней в среднем период размножения бывает раз в году, причем в это время самка испытывает жуткую потребность… в продолжении рода. В эти дни она выделяет особое вещество (феромоны, как я поняла), которые буквально сводят с ума находящихся поблизости мужчин. Особенно сумасшествию поддаются ее же соплеменники, оборотни. Активная фаза длится около трех дней, и в это время женщины несколько неадекватны, а уж в звериной ипостаси могут легко потерять разум. Оборот мне категорически запрещен. Еще Елна заметила, что именно из-за такого состояния удалось нейтрализовать яд черной, которая в разы сильнее меня. Сейчас вся магия, которая только есть в теле хвисы, просто бурлит, и последствия могут быть неожиданными.

Мне, конечно, пообещали посильную помощь, но ничего глобального. Эх!

К тому же, пока у меня такие трудности, было решено поставить отдельный шатер «для девочек» — подальше от лагеря, как раз у небольшой речушки. Так что я теперь еще и изгой. Ну, любимый организм, спасибо! А я о тебе заботилась, кормила, поила, холила и лелеяла. Предатель!

И что интересно — сразу всех мужчин ненавидишь! Им хорошо, им легко. А бедным женщинам страдай и никакой благодарности в ответ.

Надо признать, все признаки приближения критических дней налицо… Ладно, прыщ на лбу можно волосами прикрыть, а вот чем прикрывать заметно налившуюся грудь? Она, наверное, на целый размер больше стала и болеть начала просто жуть. И это уже не говоря о мерзком настроении и желании то расплакаться, то кинуть в первого попавшегося мужика чем-нибудь тяжелым.

Ну почему я такая невезучая? Только между делом порадовалась, что за месяц не случилось обычной женской «радости», как на тебе — развлекайся!

Где-то я слышала, что хитрость — удел неудачников, которые стараются хоть как-то наверстать недоданное судьбой. И сейчас я с этим соглашалась.

Когда я вернулась к остальным, в центре лагеря уже вовсю полыхал костер, и вкусно пахло едой. Ловкорукий Фарт показывал фокусы, Файта раскладывала кому-то карты, Мики сидел в сторонке в небольшой компании матерых воинов и что-то им рассказывал с таким серьезным лицом, что даже подходить страшно. Пока я ела вкусное рагу с чем-то, напоминающим картофель, но растущим на деревьях, из палатки вышел Рейвар, а вслед за ним и понурившийся Нелли. Попало мальчишке, видно. Ну что ж, мы знали, на что шли.

Нейллин оказался в своем репертуаре и пришел ко мне жаловаться, чему я была только рада — не могу смотреть на его грустное личико, сердце кровью обливается. А так, погладила по каштановым вихрам, послушала, какой у него злой родитель, и все, мальчишка успокоился. А когда мужчины принесли музыкальные инструменты, совсем повеселел.