Метро 2033. Отступник - Евгений Шкиль

― Знаешь, — рыжеволосый, откинулся в кресле, — мясо имеет поганую тенденцию быстро портиться, по крайней мере, летом. А коптить его на радиоактивном воздухе у меня нет никого желания. Поэтому мне придется сперва отрезать тебе одну руку, потом другую, потом ступню... ну и так далее. Естественно, чтоб ты не помер от кровопотери, я буду прижигать тебе раны.

― Но... может быть, мы договоримся по-другому? — пленник снова поморщился, каждое слово отдавалось острой болью в затылке. — Ты ведь видел, я хожу по городу без защиты, а значит во мне куча радионуклидов.

― А ты не глуп, — заметил рыжеволосый, — сам-то человечинку пробуешь?

― Нет, я не ем людей, — сказал Дрожжин.

― Интересно девки пляшут! Все едят, а ты нет. Ладно, — удовлетворенно хмыкнул мужчина. — А откуда у тебя «Глок-34»?

― Нашел...

― Другого ответа и не ожидал. Ну что ж, — рыжеволосый встал с кресла. — Мне нужен помощник для ловли людей. Ведь нет ничего вкуснее человечины. Хочешь стать моим помощником? Только учти, обмануть меня не удастся, так что пока будешь на цепи. А потом, как распробуешь прелесть поедания человеческой плоти, я, может, тебя и отпущу. Ты согласен?

Леониду пришла в голову мысль соврать, согласиться, однако привычка говорить правду взяла вверх.

― Я не ем людей, — парень отрицательно покачал головой.

― Я тоже, — хохотнул рыжеволосый. — Это я так, хотел проверить, что за мразь ломится в мой дом. Ты, кстати, один живешь? Или вас таких много?

Мужчина почти вплотную приблизился к лицу пленника. И пронзительные зеленые глаза сузились в щелки. Почему-то Дрожжин подумал, что попал в руки сумасшедшего и от этого стало по-настоящему страшно.

― Один, — голос Леонида предательски дрогнул.

― Врешь, — рыжеволосый улыбнулся. — С кем ты живешь? С женщиной? Ведь так?

― Послушай, — парень сглотнул тяжелый ком. — Отпусти меня. Взамен я научу тебя передвигаться по поверхности без всяких средств защиты.

― А тот, кто с тобой живет, тоже не боится радиации?

― Не боится, — подтвердил Леонид и тут же прикусил язык.

― Умный, но наивный, — засмеялся рыжеволосый. — Странно даже, как ты до сих пор еще жив. Давай, расскажи мне свой секрет.

― Давай так, — сказал пленник, как можно спокойнее и рассудительней. — Мы договоримся о встрече. А сейчас ты меня отпустишь, но завтра я принесу вещество, которое тебе поможет. Ты ведь уже облученный. Сколько еще протянешь?

― Ну, — поднял брови рыжеволосый. — Думаю годик еще пожить. А ты и вправду умный дурак. Наивный умный дурак. Ты знаешь, я пять лет учился на военного, а потом пять лет служил. Уволился почти майором. Потому что понял: все врут, все! И с этим надо что-то делать. И вот теперь ты полагаешь, что я тебя отпущу, поверив на слово?

― Я держу свое слово! — выпалил Леонид. — Ты слышишь! В отличие от всех вас, подонков, я держу слово! И никого никогда не предавал!

― Интересно девки пляшут! Ну, ладно, — задумчиво протянул рыжеволосый. — Посмотрим, насколько ты другой. Завтра в полдень буду ждать на пересечении Маршала Жукова и Бакинской. Знаешь, где это?

― Знаю, — кивнул Дрожжин.

― Но пистолет я у тебя конфискую, не серчай, — мужчина развел руками. — Очень уж мне нравится твоя австрийская штучка. Это залог. Будешь хорошо себя вести, я, может, его даже верну, или отдам свой «Макаров». Надеюсь на твое слово.

* * *

Когда рыжеволосый, назвавшийся Валерой, освободил Леонида, парень не сразу пошел домой. Он более часа кружил по переулкам, заходил в подворотни, постоянно оглядывался, пытаясь обнаружить «хвост», однако ничего подозрительного так и не заметил.

Конечно, можно было завтра и не прийти на встречу, но бывший военный его отпустил, что само по себе казалось очень странным, поэтому, может быть, мужчина не был сумасшедшим, во всяком случае, если бы удалось с ним подружиться, шансы на выживание сильно повысились бы, и Леонид собирался выполнить договор.

Накормив Сашу, Дрожжин принялся делать целебное снадобье. Чтобы новый знакомец не сообразил, каков главный ингредиент смеси, парень растер водоросли в кашицу, смешав ее с пеплом и добавив немного соли.

Спал Леонид плохо. Подперев изнутри обе двери дома ломиками, бывший педагог недоумевал, почему за все эти месяцы он ни разу не подумал, как следует позаботиться о безопасности жилья. Ведь можно было поставить решетки или хотя бы заколотить окна первого этажа досками. А сейчас Валера, приди ему в голову напасть, может проникнуть в здание откуда угодно. Парень уложил малыша на кровать, сам лег рядом на матраце, поставив у стены деревянные дротики с металлическими наконечниками, а под подушку положив остро наточенный кухонный нож и бинокль. Возле входов он поставил растяжки из пустых кастрюль. Если кто-то попробует проникнуть через дверь, поднимется невероятный грохот. Но где гарантия, что нападающий не вторгнется через окно?

А еще Леонид мучительно размышлял, сможет ли убить человека? И не выстрелом издалека, а так, врукопашную. Да и есть ли шансы против рыжеволосого?..

...вот враг наклеивает на стекло какую-то липкую ленту. Удар получается глухой, тихий. Черная фигура пробирается через окно внутрь. Осторожно выходит в коридор, бесшумно поднимается по лестнице на второй этаж. Но Дрожжин понимает: что-то не так, он слышит легкое шарканье шагов убийцы, и, схватив нож, поднимается с матраца, прячется за дверью. И вовремя. Человек в черном заходит в комнату. Он не видит Леонида, проходит на середину. Вот, мерзавец, стоит во весь рост, даже не оглядывается. Парень неслышно подходит к противнику сзади, замахивается. Нужно просто ударить ножом в спину или в шею, но Дрожжин не может, проклятый огонь, горящий внутри, не дает это сделать, он обжигает жалостью сердце.

«Не убий, не убий, не убий...» — звенит в мозгу.

Рука парня дрожит и нож опускается. Человек в черном начинает смеяться, он поворачивается и снимает с лица маску. Это Антон Орлов.

― Глянь на этого хиляка, — говорит десантник. — Разве он сможет тебя защитить? А я смогу.

Маленький Саша, оказывается, уже не спит, он слез с кровати и с широко открытыми глазами смотрит на Леонида.

― Я даю тебе десять секунд, — обращается к малышу Орлов, — больше ждать не буду. Время пошло...

― Прости, папочка, — говорит ребенок и бежит на руки Антону.

Содрогнувшись, Дрожжин проснулся с дико колотящимся сердцем. В заоконной темноте где-то кричала птица. Несмотря на ночной холод, парень взмок. Он поднялся, взял один из дротиков, достал из-под подушки бинокль, и, осторожно прячась за штору, выглянул в окно. Вроде все спокойно, никакого движения в густом предутреннем мраке заметно не было.