Сентябрь - Розамунда Пилчер

— Нет, возможно.

— Невозможно, потому что все кончено. Молодость прошла. Как только у тебя рождается ребенок, молодость уходит.

— Иди ко мне.

— Я уже не та молоденькая девушка, я совсем другой человек.

— Я так давно не спал с женщиной…

— Не говори, Конрад, не надо.

— Вот в чем заключается одиночество.

— Знаю, — сказала она.

Все замерло вокруг дома в парке, ничто не шелохнется, не дрогнет, только с листьев рододендронов падают капли. Но вот кто-то нырнул в кусты и крадется, оставляя на мокрой траве вдавленные следы высоких каблуков.

Среда, 14 сентября

Изабел сидела за кухонным столом, пила кофе и составляла списки неотложных дел. Она всегда составляла такие списки. И на стене в кухне к доске были постоянно приколоты листочки с перечнем того, что нужно сделать, купить, приготовить, кому позвонить, напоминания самой себе, что пора высаживать нарциссы, выкапывать луковицы гладиолусов, тут же открытки от друзей и детей, адрес мойщика окон. Сейчас она обдумывала три списка: на сегодня, на завтра и на пятницу. Набралось столько всего, что жизнь вдруг невероятно осложнилась.

Она написала: «Сегодняшний ужин». В морозильной камере еще остались куриные окорочка, можно поджарить их на гриле или потушить в овощах. И она продолжала: «Вынуть окорочка и разморозить. Почистить картофель. Налущить фасоли».

Завтра и того сложнее, потому что обитатели ее дома приглашены в разные места. Сама Изабел почти весь день проведет в Коррихиле, будет помогать Верене и ее приятельницам расставлять букеты и убирать огромный шатер снопами и ветками рябины.

И она записала: «Секаторы. Бечевка. Проволочка. Кусачки. Ветки бука. Ветки рябины. Срезать все георгины».

Завтра же у озера пикник по случаю дня рождения Ви, об этом тоже надо позаботиться; кроме того, завтра открывается сезон охоты на куропаток, съехавшиеся охотники пойдут по Криген Дабу, а это значит, что Арчи будет с ними. И Изабел написала: «Булочки и ветчина для Арчи. Имбирные пряники, яблоки. Горячий суп?»

Что касается пикника, на него наверняка захотят пойти Люсилла, Джефф, Пандора и «грустный американец», а это значит, что она должна послать с ними немало разной еды. И на листке появилась запись «Колбаски для пикника Ви. Поджарить котлеты. Приготовить салат из помидоров. Рогалики, розанчики. Две бутылки вина. Шесть банок светлого пива».

Изабел налила себе еще кофе и перешла к пятнице. «Ужин на одиннадцать персон», написала она, подчеркнула написанное и задумалась, что лучше приготовить — куропаток или фазанов. Фазаны «Теодора» производят потрясающее впечатление, если их нафаршировать салом и сельдереем и подать под соусом из взбитых желтков и сливок. Мало того, что «Теодора» эффектно выглядит, ее можно приготовить заранее и не сбиваться с ног в последнюю минуту, когда гости уже пьют коктейли.

Итак, «фазаны „Теодора“», записала Изабел. Открылась дверь, вошел Арчи.

Изабел не подняла головы.

— Ты ведь с удовольствием будешь есть фазанов «Теодора»?

— На завтрак? Не буду.

— Да не на завтрак, я хочу приготовить их к ужину перед балом.

— А почему не жареные куропатки?

— Потому что с ними безумно много возни, их жарят перед самой подачей на стол, крутишься, как угорелая, посыпаешь сухарями, орехами, варишь соус, а гости в нетерпении ждут.

— Тогда поджарь фазанов.

— С ними та же морока.

— «Теодора» это когда они с головами и вроде как полу дохлые?

— Немного похоже, зато их можно приготовить заранее и не скакать, как белка в колесе.

— Может, пригласить тебе в помощницы эту самую белку, пусть она скачет?

Изабел засмеялась.

— Что у нас на завтрак?

— Завтрак в духовке.

Арчи подошел к печке и открыл дверцу.

— Ура, пируем! Грудинка, колбаски, помидоры. Канули в вечность овсянка и яйца всмятку.

— У нас гости. Гостям мы всегда подаем грудинку, колбаски и салат из помидоров.

Он принес свою тарелку на стол, сел рядом с женой, налил себе кофе, взял тост и сливочное масло.

— Вроде бы в пятницу тебе придет помогать Агнес Купер.

— Верно, придет.

— Почему она не может поджарить фазанов?

— Она не повар, Арчи, она будет мыть посуду.

— Но ты можешь попросить ее встать к плите.

— Могу, но к ее стряпне никто не прикоснется, она и яйца сварить толком не умеет.

«Почистить серебряные подсвечники. Купить восемь розовых свечей», записала Изабел.

— Мне не по душе, что у фазанов «Теодора» такой унылый полудохлый вид.

— Скажи это при гостях, и я казню тебя фруктовым ножом.

— А какое первое блюдо?

— Копченая форель.

— А десерт?

— Апельсиновый шербет.

— Вино белое или красное?

— Две бутылки и того, и другого. Или шампанское. Мы потом всю ночь будем пить шампанское, поэтому, может быть, не стоит мешать.

— У меня нет шампанского.

— Я закажу ящик сегодня в Релкирке.

— Ты едешь в Релкирк?

— Что с тобой происходит, Арчи? — Изабел положила ручку и с безнадежной тоской уставилась на мужа. — Ты что, вообще не слушаешь, когда я что-то говорю? Как, по-твоему, почему я сейчас разрядилась в пух и прах? Да, я сегодня еду в Релкирк с Пандорой, Люсиллой и Джеффом. Мы едем за покупками.

— И что же вы собираетесь покупать?

— Массу всего для пятницы. — Она не сказала о новом платье, потому что еще сама не знала, решится на такое безумное транжирство или нет. — Потом пообедаем в «Погребке» и вернемся домой.

— Купите мне патронов?

— Купим все, что тебе нужно, только дай список.

— Значит, меня не берете, — сказал он с довольной улыбкой, потому что ненавидел ходить по магазинам.

— Не берем, ты должен быть дома и встретить «грустного американца». Он взял напрокат машину и едет к нам из Релкирка, вероятно, скоро будет. Пожалуйста, не вздумай куда-нибудь уйти, а то он толкнется в запертую дверь, решит, что его не ждали, и укатит обратно.

— Вот бы хорошо. Чем его накормить?

— В кладовой суп и паштет.

— В какой комнате он будет жить?

— В бывшей комнате Пандоры.

— Как его зовут?

— Не помню.

— Как же я буду разговаривать с ним? Приветствую вас, Грустный Американец!