Боевой разворот. И-16 для «попаданца» - Александр Самохвалов

Решили, в общем, за основу брать немецкую. Тактику. Только чуток плотнее, имея в виду, не на «яках» летаем. То есть ведомый от ведущего метрах в двухстах – четырехстах, чуть сбоку и немного выше. Как воздух контролировать, тоже договорились. При атаке бомберов мы с Жидовым пытаемся связать прикрытие. При сопровождении мы выше, а пара Харитонова ниже сопровождаемых. И поплотнее. Чтоб не получилось, как в прошлый раз. Это я так рассказываю… Конспективно. На самом же деле довольно живое обсуждение получилось. Сплошные бииип. Я разумеется, только подтявкивал изредка, в казавшихся нужными местах. Новый ведомый Харитонова, сержант Сосницкий, Вова, и вовсе помалкивал. С виду ничего парень. К нам из 160-го иап. Хорошо хоть что не со штурмового. Остальных на переформирование, а с десяток, на оставшихся «в живых» «чайках», – сюдоть. Долговязый, стеснительный, огненно-рыжий-конопатый. Молодой, прошлогоднего розлива – их почему-то сержантами выпустили, не то потом опустили, не повезло, в общем, – но вроде как с опытом уже, пара сбитых имеется. Будем посмотреть.

Пока суд да дело, настало время дежурить. Расписался за самолет у Коли, посидел в кабине и отправился к ребятам – не все обсудили. Однако едва устроились на травке – как ракета с КП, дежурное звено на взлет, – а нам, следовательно, по машинам. Как бы на смену.

Не успел пристегнуться, снова ракета. Это уже нам. Первым Жидов – как-то они промеж собой решили, что он таки старшой, над всей, в смысле, четверкой, – за ним я, потом прочие. Еще при разбеге секу за небом, насколько это возможно из данного ероплана, – пока ничего. Только поднялся над лесом, вижу. Правее сзади дежурная четверка сцепилась с «мессерами», шустрые ребята, и те, и те. «Мессеры» пытаются атаковать в две пары, со снижением на скорости, наши же крутятся, наподобие собаки, пытающейся укусить собственный хвост. Пока по нулям. Еще пара, обнаружимши взлетающих нас, заходит на пару Харитонова. Облом. Резкий боевой разворот, почти слитный, и «худые» резво взмывают ввысь, причем за одним, похоже… дымок не дымок… может, просто выхлоп чуть гуще обычного? Мы же набираем высоту, потому что девятка «штук» уже почти над аэродромом. Нам до их четырех с лишним тысяч минут шесть еще ползти, они за это время отбомбиться и уйти успеют, запросто. Видимо, этих в пикировании еще не перехватывали, а четыре БС – это не два, однако. Пока что дисциплинированно набираю высоту, в общем, держась за ведущим. На паре тысяч «мессеры» пробуют нас отвлечь, четверкой, огрызаемся навстречу – отваливают. Не очень как-то они агрессивны нынче. Может, после утреннего? А скорее действуют в рамках своей задачи – прикрыть бомбардировщики, и точка.

Те в безопасности. Пока. Выстроились привычным уже кругом, «кольцом смерти», и ведущий, заваливаясь на крыло, уходит с переворотом в пикирование. Последнее. Потому что в принципе не такая уж неразрешимая задачка. Оказывается. У карабкающейся в высоту «чайки» скоростенка где-то двести, «лапотник» еще и пятисот не набрал, к тому же не отвесных, а так, по вертикальному смещению, где-то четыреста – главное, не ошибиться с направлением. Он-то уже без малого баллистическое тело – ничего не видит, поскольку занят прицеливанием, а если и видит, сделать ни хрена не могет. «Лапотник» – не истребитель, дерни порезче – сам развалится. Усилены только элементы, упрочняющие конструкцию по нагрузкам при выходе. Из пике. А так – сарай летающий. И правильно ему Жидов врезал. Дерьмо в принципе самолет, по нынешним временам. Аккурат соперник нашим «чайкам». Причем слабоватый соперник. Мы его даже нагнать можем, в отличие от прочих.

Кстати, о прочих, которых я внимательнейшим образом контролирую, пока Жидов развлекается с не самым удачным изделием германского авиапрома. «Мессеров» проняло, и они всей шестеркой – нет, пятеркой, один ушел, значит, не обманывал, с дымом-то, – устремляются к нам. Впрочем, четверкой уже, потому что аккуратнее из боя выходить надо, даже с допотопными бипланами. Всеми фибрами делаю вид, будто не замечаю, наподобие девицы, проходящей по своим делам мимо строя солдат. Надо же, купились! Очччень резкий боевой разворот – аж в глазах темнеет, – теперь их стало трое, проскочивших к тому же ниже Жидова, непринужденно и без помех заходящего на очередного пикирующего представителя полюбившегося ему вида «штука обыкновенная, лапотная». Раздумал, однако. Немец. Бросают бомбы с горизонтали. Что, естественно, в разы менее эффективно, чем с пикирования.

С заметно разрочарованным – даже по манере пилотирования чувствуется – Жидовым продолжаем набор высоты. Горючки еще больше чем на час, боеприпасы почти все, и как-то не похоже это было на простой одиночный налет. Ниже пара Харитонова, еще четверка чуть выше их, но мы выше всех. Успели забраться. Нам и карты в руки – с северо-востока четверка. Похоже, «худые». Точно. На четырех где-то тысячах. Высота – скорость – маневр – огонь – так там, кажется, у Покрышкина было? Но эти явно не «покрышкины», к тому же приведись тому вести бой, скажем, на Ла-5 ФН[231]либо «аэрокобре»[232], против CR-42[233], он бы что-нибудь другое выдумал. Потому что та формула – для боя с самолетами сопоставимого класса. Мы же – нет. На их скорости с нами маневр не получится, а без маневра – какой огонь? Тем более что по огневой мощи мы не уступаем, отнюдь. Однако фишка не в том.

А в том, что с противоположной стороны, где-то на паре тысяч, заходит аж восьмерка Bf-110. И это уже было – суета сует и всяческая суета. Мы с Жидовым пытаемся сковать четверку «худощавых», ниже шестерка против восьмерки, если иметь в виду, что мы над своим аэродромом – терпимо. Главное, мы их видим… Хотя верхней парой делаем вид, что не.

Опять, в который уже раз, шурую где-то на трехстах пятидесяти, газ на взлетную, рука на регуляторе. Шага. Ждем-с. В зеркальце – кстати, теперь у всех наших такие – довольно хорошо видны заходящие в атаку «мессеры». Пара четко в хвост, вторая – где? Ага, чуть сзади и справа заходят. И поглубже малехо. Чтоб мы в разворот, а они нас в брюха. А мы в разворот не пойдем. Вот так. Жидов в разворот, а мы с Костиком в вираж чуть раньше и со снижением. Очень удачно получилось. Жидов, слышно, стреляет уже. Выше, но очень близко. А я выдаю завесу аккурат перед парой, нацелившейся в Жидова снизу. Ведущий извернулся, ведомый же увлекся и не успел. Жадность фраера… Я, собственно, его и хотел. По ведущему не получалось. Этот же – хорошо горит! Выпрыгнул… раскрылся… жаль.