Ультиматум Борна - Роберт Ладлэм

— Сэр, mon! Бежим! — заорал второй коммандос, схватил Джейсона за пиджак и потащил к стене, потом поднял на руки и перемахнул через каменную кладку в густую листву.

Взрыв был мощный, ослепляющий и оглушающий. Ощущение было такое, словно в этот маленький участок маленького острова попала самонаводящаяся ракета с ядерной боеголовкой. Языки пламени поднялись в ночное небо, но быстро опали и превратились в горящие искры, которые унес ветер.

– Тропинка! — хриплым шепотом прокричал Джейсон, поднимаясь из листьев на ноги. — Быстрей туда!

— Вы неважно выглядите, mon …

— Я о себе позабочусь, а ты думай о себе!

— По-моему, я позаботился о нас обоих.

— Хорошо, ты получишь гребаную медаль, и я еще добавлю к ней много денег. А теперь, веди нас к тропинке!

С трудом продираясь и пробиваясь сквозь заросли, ноги Борна уже передвигались, как неуправляемый механизм, двое мужчин добрались до границы тропинки в тридцати футах от дымящихся руин церкви. Они залегли в листве, и через несколько секунд первый коммандос присоединился к ним.

— Они к югу среди пальм, — произнес он задыхающимся голосом. — Ждут, пока рассеется дым, чтобы посмотреть, остался ли кто-нибудь живой, но долго они там сидеть не будут.

— Ты был там? — спросил Джейсон. — С ними?

— Нет проблем, mon. Я же говорил вам, сэр.

— Что происходит? Сколько их там?

— Четверо, сэр. Я убил того, на чье место встал. Он был черный, так что в темноте не видно никакой разницы. Все прошло быстро и тихо. Я перерезал ему горло.

— А кто остался?

— Начальник по наркотикам с Монтсеррат, естественно, и двое других…

– Опиши их!

— Я не мог их хорошо разглядеть, но, по-моему, один был тоже черный, высокий и почти без волос. Третьего я совсем не смог рассмотреть, потому что он — или она — был одет в странную одежду, с накидкой на голове, типа женской шляпы от солнца или москитной сетки.

— Это была женщина?

— Возможно, сэр.

— Женщина?.. Им придется убираться оттуда — ему придется убираться!

— Очень скоро они побегут к этой тропинке, а потом вниз на пляж, где спрячутся среди деревьев в бухте, пока за ними не придет лодка. У них нет выбора. Они не могут вернуться в гостиницу, потому что чужаков сразу заметят, и хотя мы сейчас далеко, и вовсю играет оркестр, люди из наружного наблюдения наверняка слышали взрыв. Они доложат.

— Слушайте меня, — начал Борн напряженным охрипшим голосом. — Один из тех троих — тот, кто мне нужен, и он нужен мне лично! Так что сразу не стреляйте, потому что я узнаю его, только когда увижу. Мне плевать на остальных, их можно выкурить из бухты потом.

Из тропического леса раздалась неожиданная очередь, и со стороны еще недавно освещенного прохода за развалинами часовни послышались крики. Потом одна за другой на тропинку из густой растительности выбежали три фигуры. Первым за леску зацепился светловолосый полицейский офицер с Монтсеррат, натянутая на уровне пояса невидимая прозрачная нить опрокинула его в грязь и порвалась, словно тонкая туго натянутая струна. Второй человек, худой, высокий, со смуглым лицом и небольшой щеточкой волос на лысой голове, подбежал к первому, поднял его на ноги и, повинуясь инстинкту или просто что-то заметив, открыл огонь из своего автомата, вычерчивая очередями арки, срезая нити над тропинкой, которая вела к обрыву и дальше на пляж. Появилась третья фигура. Это была не женщина. Это был мужчина в монашеском одеянии. Священник. Это был он. Шакал!

Борн вскочил на ноги и вышел из листвы на тропинку, сжимая в руках «узи»; это была его победа, его свобода , его семья! Как только облаченная в длинные одежды фигура достигла вершины примитивной лестницы в скале, Джейсон сжал указательный палец, и не разжимал его, поливая врага очередями из «узи».

Силуэт монаха согнулся, потом он упал, и его тело стало катиться, кувыркаться и сползать по ступеням из вулканической породы, наконец, оно достигло конца лестницы и распласталось на песке внизу. Борн, за которым следовали оба коммандос, побежал по неудобной лестнице со ступенями разной высоты вниз. Он спустился на пляж, бросился к трупу и откинул с его лица влажный капюшон. Джейсон с ужасом уставился на смуглое лицо Самюэля, священника острова Транквилити, Иуды, продавшему душу Шакалу за тридцать сребреников.

Неожиданно в отдалении послышался рев двух мощных двигателей, огромный катер выскользнул из затененной части бухты и помчался к проходу между рифами. Вспыхнул луч прожектора, высветив края скал, выступающие из бурлящей черной воды, и развевающийся вымпел правительственного подразделения по борьбе с оборотом наркотиков. Карлос!.. Шакал не был хамелеоном, но и он изменился! Постарел, похудел и полысел — он уже не походил на тот четкий, широкий и мускулистый образ с густой шевелюрой, который отпечатался в памяти Джейсона. Остались только неясные, смуглые латиноамериканские черты лица… лицо и непривычная загоревшая лысина. И вот он исчез!

Двигатели катера в унисон взвыли, когда судно преодолело предательский проход между рифами и вылетело в открытое море. А потом в тропической бухте эхом разнеслись слова на английском языке с сильным акцентом, усиленные далеким громкоговорителем до металлического оттенка.

– В Париж , Джейсон Борн! Приезжай в Париж, если посмеешь! Или, может быть, в один небольшой университет в штате Мэн, а, доктор Вебб?

У Борна окончательно разошлись швы на шее, он осел в набегающие волны, и его кровь смешалась с морской водой.

Стивен ДеСоле, хранитель самых сокровенных тайн Центрального разведывательного управления, с усилием поднял свою тяжелое тело с водительского сиденья. Он оказался на пустынной стоянке небольшого торгового центра в Аннаполисе, штат Мэриленд, где единственным источником света были неоновые лампы вывески закрытой бензоколонки, в витрине которой спала здоровенная немецкая овчарка. ДеСоле поправил свои очки в металлической оправе и покосился на наручные часы, с трудом различая фосфоресцирующие стрелки. Насколько он смог определить, было где-то между 3:15 и 3:20 утра, из чего следовало, что он приехал даже раньше, и это было хорошо. Ему надо собраться с мыслями, а он не мог сделать это за рулем, так как его куриная слепота (он плохо видел в темноте) требовала полной концентрации на дороге, а о том, чтобы нанять такси или водителя, не могло быть и речи.

В начале ему сообщили информацию… ну, просто имя… довольно распространенное имя. Его зовут Вебб , произнес звонивший. Спасибо, ответил он. Ему дали примерное описание, которое подошло бы нескольким миллионам мужчин, поэтому он поблагодарил звонившего еще раз и повесил трубку. Но потом в закоулках его аналитического ума, который в силу профессии и тренировки являл собой хранилище всевозможных необходимых и случайных сведений, сработало нечто вроде сигнализации. Вебб, Вебб… амнезия? Клиника в Виргинии много лет назад. Скорее мертвого, чем живого мужчину доставили самолетом из госпиталя в Нью-Йорке, его медицинская карта была настолько засекречена, что ее нельзя было бы показать даже в Овальном Кабинете. Но специалисты по допросам любят поговорить в темных углах, чтобы снять напряжение или удивить слушателя, и он кое-что узнал о неподдающемся обработке, неуправляемом пациенте, потерявшем память, которого они называли «Дэви», а иногда коротко, грубо и враждебно «Вебб». Он был бывшим бойцом печально известной сайгонской «Медузы», человеком, которого они подозревали в симуляции потери памяти… Потери памяти? Точно, Алекс Конклин сказал им, что боец «Медузы», которого готовили для работы под прикрытием против Карлоса-Шакала, агент провокатор по имени Джейсон Борн, потерял память. Потерял память и был близок к тому, чтобы потерять жизнь, так как его начальство не поверило в историю с амнезией! Этого человека звали «Дэви»… Дэвид. Дэвид Вебб был Джейсоном Борном Конклина! Иначе и быть не могло.