Вовлеченные в грех - Шерон Пейдж

— Ты можешь отпустить меня, потому что ты — человек.

От него не последовало никакого ответа, слышались только его удалявшиеся шаги. Заскрипела дверь, и свет от свечи стал едва заметен. Если ради нее он убил женщину, значит, он — не человек. Пусть уходит. Ей надо рассчитывать только на себя.

Дверь захлопнулась, и Энн погрузилась в темноту.

Ощупав пальцами пол, она снова нашла расколовшуюся доску и на этот раз принялась энергично пилить веревки о расщепленный край.

Сквозь учащенное дыхание она услышала слабый звук разбитого стекла. Энн стала напряженно вслушиваться, но шли секунды, и ей уже стало казаться, что это была игра воображения. Потом она все-таки услышала странный гул. До нее дошел едкий запах, который проник в ее легкие и заставил закашляться.

Энн жила в деревне. Она знала, что случается сухим летом, когда ударяет молния или когда выходит из-под контроля огонь для приготовления еды. Она узнала и запах, и звук. Здание было охвачено огнем.

Это не могло быть совпадением. Это сделал Себастьян. Он больше не хотел, чтобы она была его любовницей; хотел сжечь ее заживо. Неужели он так сильно ненавидит ее? За ночной горшок и отказ выйти за него замуж? За то, что она оказалась в борделе?

Энн разразилась истерическим смехом. Неужели ее кузен действительно собирался наказать ее? Убить за то, что она оказалась в таком месте, которое разрушило ее жизнь и ее будущее, которое практически лишило ее надежды и сил? Мысли путались в голове, она переживала целый клубок эмоций, но одна эмоция преобладала над всеми остальными: Энн была в ярости.

Кто Себастьян такой, чтобы судить ее? Она не собирается умирать в устроенной им ловушке. Она намерена выбраться из нее, потом отыскать кузена, донести на него в суд и посмотреть, как он будет расплачиваться за каждый злобный поступок, совершенный им.

Ярость придала ей сил, и Энн продолжила пилить веревку о расщепленную доску. Перчатки превратились в лохмотья, занозы впивались в кожу, плечи ныли от боли. Она с таким усилием пилила веревку, что порезала тыльную сторону ладони. Энн почувствовала острую боль, но веревка лопнула. Слава Богу… У нее так болели израненные запястья, настолько занемели руки, что ей потребовалось еще несколько драгоценных мгновений, чтобы размотать веревку.

Запах дыма усиливался. Послышался странный звук, как будто где-то лилась вода, но это, должно быть, пламя с таким звуком пожирало деревянное строение. Энн взялась развязывать узел на веревке, которой были связаны ее лодыжки.

Когда она наконец поднялась, у нее дрожали ноги, ступни онемели, поскольку долгое время оставались связанными. В помещении было так темно, что она не могла даже понять, где потолок, и едва не потеряла равновесие. Энн сделала вдох и закашлялась. Запах дыма стал таким сильным, треск — таким громким, что огонь наверняка был уже совсем близко.

Если Себастьян хотел ее убить, то устроил бы поджог где-то рядом. За дверью в коридоре наверняка бушует пламя, О Боже. Существует ли другой выход из этой комнаты? Окна? Что ей удалось увидеть здесь, пока горела свеча? На противоположной стене она видела доски; наверное, ими были заколочены окна.

Она бросилась вперед, врезалась в стену и ощупывала ее до тех пор, пока не наткнулась рукой на неровный край доски. Уцепившись пальцами, Энн попыталась оторвать ее, но доска была приколочена гвоздями. Она ощупала все доски, которыми были заколочены окна, но все они крепко держались на месте. Надежда пропала.

От двери ее отделяла темная пустота, но Энн вспомнила о том, как уверенно научился двигаться Девон. Она пересекла комнату, добравшись до другой стены, и стала шарить в темноте. Дверь. Себастьян по крайней мере не запер ее. Ручка оказалась не горячей, и это был хороший знак. Рывком Энн распахнула дверь и выбежала в длинный коридор, в конце которого виднелся тусклый свет. Значит, там есть незабитое окно. Энн побежала туда.

Внезапно в конце коридора послышался рев, и волна раскаленного воздуха откинула ее назад. Энн упала на пол, прижимаясь щекой к доскам, ее окутали клубы дыма. Через мгновение она медленно подняла голову. Господи!

Там, впереди по коридору, языки пламени жадно лизали доски потолка и пола, зловеще дрожали стены. Энн вскочила на ноги, подобрала юбки и помчалась в другую сторону, спасаясь от огня. Но, завернув за угол, остановилась. Еще более сильное пламя охватило стены впереди. Значит, Себастьян поджег постройку с двух сторон, и Энн оказалась в ловушке.

Но ему не победить! Должен же быть какой-то выход…

Сквозь пламя метнулась черная тень. Энн подумала, что сходит с ума или что дым затмил ее разум. Нет, это действительно был человек, который спешил к ней, а над головой он держал одеяло. Сзади его освещало пламя, но Энн не видела его лица. Себастьян? Нет, он не вернется. Мик?

Одеяло опустилось, и она увидела темные волосы, покрытое копотью красивое лицо, которое она любила. Может, она упала в обморок и ей кажется…

— Энни! — закашлявшись, хрипло крикнул Девон. Это на самом деле был он. Подбежав к ней, он набросил на нее одеяло. Мокрая шерсть облепила ее тело. Девон намочил одеяло, чтобы оградить их от огня. Он обхватил руками ее лицо и поцеловал, а потом схватил за запястье и потащил за собой. — Я проник сюда через окно. Надеюсь, пламя не перекрыло нам путь к выходу.

— Как ты нашел меня? — прошептала Энн, едва держась на ногах.

— Вчера я попросил своего сыщика отправиться на вечеринку в загородном доме, которую посещал Норбрук. Но сегодня утром твой кузен уехал…

— Он вернулся, чтобы убить меня, — прохрипела Энн. — Но как ты… — Она беспомощно закашлялась. Как Девон узнал, что ее надо искать именно здесь?

— Уинтер проследил за Норбруком до этого места, — Девон крепко держал Энн, — потом послал ко мне своего человека с запиской. А мне как раз стало известно, что ты не вернулась домой. Когда я приехал сюда, Норбрук уже скрылся в своем экипаже. Уинтер помчался за ним следом, мы подумали, что он прихватил тебя с собой. Но потом на углу улицы я заметил проститутку. Она сказала, что видела, как рыжеволосая женщина — ты — украдкой проскользнула на этот склад сегодня утром. Поэтому я и отправился сюда.

— Я… я не проскальзывала. Мик поймал меня, ударил так, что я потеряла сознание. А очнулась уже здесь…

— Ш-ш-ш… Я знаю. Норбрук заплатил той женщине, чтобы она солгала и сказала, что ты пришла одна. Сейчас нам надо выбраться отсюда, а потом я займусь твоим кузеном.

Дым заполнил весь коридор, и у Энн так жгло глаза, что она ничего не видела. Она покрепче уцепилась за Девона и позволила ему вести себя, полностью доверившись ему. В своей жизни она знала трех мужчин, которым могла верить: отца, дедушку и Девона.

Оглушительный грохот, раздавшийся у них за спиной, заставил Энн вскрикнуть.

— Наверное, обвалилась часть крыши, — проворчал Девон.

Вся постройка могла рухнуть в любую минуту. Они окажутся в ловушке и сгорят заживо.