Ниалл. Возвращение Повелителя Света - Валерия Катина

ладонь, обтянутую прозрачными перчатками, мерцающими словно звезды в ночном небе, и сказала:

— Пойдем со мной, дитя, ты больше не причинишь боль моему сыну.

Персефона поклонилась, огромными ледяными глазами она рассматривала создательницу мира, но ладонь принимать не спешила.

— Вы пришли за мной? Но как же…

— Хонг? — хмыкнула Богиня. — Я не вмешиваюсь в судьбу мира, Персефона, но ты — другое. Ты должна была умереть еще там, во льдах Нефритовой Арфы, если бы Ушакхал не принял решение спасти тебя. Вставай, тебе пора в Небесное Царство.

Персефона кивнула. Так будет правильно. Она протянула ладонь, но, когда ее пальцы коснулись прохладной руки Богини, та резко одернула ее, словно обожглась. Ресницы Вселенной дрогнули, пухлые губы распахнулись, с них сорвался выдох:

— Не может быть!

В абсолютной тишине раздалось хлопанье крыльев. Такое громкое, что Вселенная вздрогнула всем телом и завертелась на месте. Персефона замерла, стоило ледяным глазам наткнуться на двух бабочек. У обеих сломано одно крыло, но золотая бабочка бережно несла на своей спине сломленное насекомое поменьше. Нить, что раньше связывала их, порвалась и висела лохмотьями. Бабочка подлетела к Богине, а когда та вытянула ладонь, она приземлилась на нее и уставилась на Вселенную своими глазами-бусинками необычного лазурного цвета. Дверь распахнулась, и словно обычный человек, в дом вошел Фат. Он поклонился, улыбнулся притихшей Персефоне и протянул свою ладонь Госпоже.

— Пойдем, Повелительница, нам пора.

— Но как же…?

— Я же говорил, их не разлучить, даже если вы порвете нить. Посмотрите как Ушакхал — раненый, сломленный Бог, несмотря на боль, тянет ее на себе. Вам этого не изменить, он найдет способ вернуть ее к жизни. Разве что…

— Что? — с надеждой спросила Вселенная.

— Если не казнит ее собственной рукой.

Богиня кивнула, грустно улыбнулась Персефоне, а затем коснулась губами мохнатой головки бабочки и, взяв Фата за ладонь, растворилась в золотистых брызгах, а две раненые бабочки, цепляясь друг за друга, взмыли ввысь и потерялись в лазурной глади бескрайнего неба.

Глава 20. Финал

Карие глаза с прищуром смотрели на пришедшего Повелителя Света. Губы приподнялись в усмешке, руки взметнулись вверх, чтобы натянуть рукав повыше, оголяя недавно «набитую» метку. Это были весы, где на одной чаше горело золотом солнце, а на другой сияла серебром луна. Ниалл опустил лазурный взгляд на его предплечье и из груди его вырвался смешок:

— Каждый из Богов уже родился с меткой, а ты свою фломастером нарисовал?

Хонг опустил взгляд, улыбнулся, обнажая ряд белоснежных зубов, проглотил издевку и промолчал. Пальцы Ниалла в обрамлении колец из белого золота засветились, глаза брата же заволокло черным дымом. Он обернулся к Богу Света, уголки губ приподнялись в усмешке. Адриан протянул ладонь, Ниалл схватил руку брата, сцепляя пальцы между собой.

— Как мило, — состроил рожицу Хонг.

Селена кивнула, стоило ей взглянуть на братьев, развела ладони в стороны и кандалы с громким хлопком рассыпались крошкой, освобождая запястья Госпожи Порядка. Она наклонилась к Ленару, шепнув:

— Дафна позаботится о тебе, — коснулась нити магии и за долю секунды переместила возлюбленного в замок, не дав ему сказать и слова, а затем встала плечом к плечу с братьями.

Вспышка магии выбросила Ленара на пол. Он рухнул на спину и застонал от боли, что пронзила живот. Из зияющих краев потекла обжигающая кровь и мужчина тут же приложил ладонь к животу. Дафна вздрогнула, стоило раздаться вспышке. Она распахнула дождливые глаза, вскочила с диванчика, на котором сидела, и рухнула на колени рядом с Ленаром. Энергия мужчины была на нуле. Кольцо, что Ниалл даровал лучшему другу, Хонг превратил в пыль. Фанни ахнула:

— Ленар! — и приложила ладонь, сияющую обсидиановым туманом, к его животу.

Мужчина мученически застонал, запрокидывая голову и закрывая потухшие изумрудные глаза. Когда края раны затянулись, Дафна помогла Ленару подняться и сесть на диван. Глаза его слипались, тело требовало отдохнуть и восстановить силы. Он разомкнул сухие губы, чтобы жадно выпить протянутый стакан воды.

— Ты как? — тихо спросила Фанни.

Ленар поморщился, приподнимаясь, но девушка схватила его за плечо, потянув назад.

— Там Ниалл и Селена. Я должен помочь, — прохрипел мужчина.

— С ума сошел? Ты смертный, — возразила Фанни.

Ленар скинул ладонь со своего плеча и рыкнул:

— Там Селена, ты не понимаешь!

Девушка вскинула смоляные брови. Не понимает? Ее сердце обливалось кровью от одной только мысли, что Адриан может пострадать, или еще того хуже — не вернуться! И она как никогда хотела ринуться в бой с мечом Хаоса наперевес. Но она понимала, что даже будучи бессмертной, ее сила никогда не сравнится с Богом.

— В тебе говорит сожаление, Ленар, что ты оставил ее в трудный момент. Но послушай! Вы будете только мешать друг другу. Да и что может противопоставить обычный смертный сумасшедшему, подчинившему себе сразу три фракции?

Ленар поджал губы. Дафна была права как никогда, и пусть он до сих пор не питал к ней любви из-за магии Хаоса, что текла по ее венам, он может только навредить Селене. Мужчина лег на диван и уже через секунду погрузился в сон, а Фанни подошла к окну, обхватывая себя за плечи. Адриан обязан выжить, ведь у них впереди — вечность!

Хонг похлопал ладонями. Его руки по локоть макнуло в магию. Правая покрылась золотом, левая же серебром, а глаза заволокло обсидиановым туманом. За спиной поползли черные тени. Обжигающе-холодные, они покрыли травинки и листья на деревьях голубым инеем.

— Я вас недооценил, — хмыкнул Хонг. — Думал, многовековая ссора так и не решится, но, кажется, вас это объединило.

Послышался свист. Тетива сотней луков синхронно натянулась, наконечники стрел горели золотым огнем, серебристым, черным. Маги стояли, широко расставив ноги, и ожидали приказа своего нового хозяина. Ниалл лениво наклонил голову набок. Сотни лет правления коту под хвост. Жалкие смертные, которым он даровал теплое местечко у своих ног, повелись на напускное величие. Чего же Хонг пообещал им? Неужели объединить все три фракции. Вот она человеческая сущность — слабая, не верная, жалкая. Ниалл облизнул губы, подавляя свечение своего тела, которое вот-вот бы охватил огонь от разочарования. Он до последнего надеялся, что его маги последуют только за Повелителем Света.

— Что он пообещал вам?

Маги молчали, только один, что стоял ближе к Богам, сделал шаг вперед, сильнее натягивая тетиву, и гордо выплюнул:

— Силу!

— Сильными рождаются, а не становятся, — констатировал Ниалл. — Впрочем, так даже лучше. Предатели в отряде мне не нужны.

Мужчины медлили. Пара сотен глаз неотрывно смотрели вперед, поверх голов Повелителей. Не каждый решался