Проклятие зеленоглазое, или Тьма ее побери! - Елена Княжина

Рисса еще не спала: зубрила что-то к зачету, баюкая меня шелестом страниц. Она первая среагировала, когда ящик для магпочты вдруг окрасился экстренно-красным.

– Эв, это тебе, от Граймса, – она кинула конверт на мою кровать, и пришлось оставить попытки заснуть до лучших времен. – Срочный вызов.

Еще одна диагностика? Среди ночи? Я повертела записку в руках и расстроенно охнула. Там было что-то про ампутацию мозга и необходимость срочно явиться в отделение.

И вот именно сейчас, когда стало нельзя, невыносимо захотелось спать! Аж скулы свело, как сладко зевнула.

– Раз красный – надо идти, – я растерла сонное лицо, натянула кофту поверх сорочки и сунула ноги в домашние туфли.

Фидж ленивым мохнатым кульком шлепнулся с кровати на пол и засеменил следом, всем видом демонстрируя, что это не он со мной идет, а я его сопровождаю. Бубнил что-то укоряющее, а потом резко замолк и затормозил в темноте коридора. Мизаур настороженно развернул локаторы вправо… и зарычал. И из ниши в стене выплыл морок.

– Не рычи на него, – я строго сдвинула брови.

Фидж посмотрел на меня, как на… не совсем одаренную умственными способностями.

– Эйфф тронулась? – выразился яснее, не оставляя мне простора для вольных трактовок.

– Он наш нянь, – ответила и, поймав отрезвляюще убийственный взгляд, развела руками. – Ну да, жуткий, мрачный нянь с изнанки. Других не выдавали!

– Твой. Не наш, – Фидж оскорбленно расчихался и, вздыбив короткий хвост, потрусил назад в спальню, подальше от исчадия. Решил, что мне и одной няньки хватит, чтобы дотопать до диагностического.

Ну и ладно! На обиженных гнилые альта-цитроны возят. И крекеров им по ночам не дают.

***

Дверь в кабинет Граймса была приглашающе открыта, и я, махнув мороку, вошла внутрь.

Впереди у шкафчика со всякими склянками и артефактами очертился силуэт. Странный. Потому что в пышной юбке. Док, конечно, своеобразный мужчина, но вряд ли по ночам в платья наряжается!

Я торопливо соткала на пальцах световое плетение и сбросила его на пол. Кабинет озарился желтыми всполохами, разбежавшимися к углам, и девушка у шкафа нервно обернулась.

– Ламберт? Какого гхарра?! – взвизгнула Элодия.

Прямо позади меня послышались шаги. Спешно отдаляющиеся. Я дернулась, выбежала в коридор, провожая взглядом туманную фигуру… Вархова бездна, что тут творится?

Морок не мог наделать столько шума. А Граймс не стал бы убегать. Это ведь глупо – вызвать меня на диагностику среди ночи и скрыться в темноте?

– Где дежурный целитель? – вернулась к мисс Хаммер и пытливо на нее уставилась.

Экстренный вызов отправила не она. Иначе не смотрела бы сейчас, выпучив глаза россохой, которой отдавили хвост.

– Торчит у полоумного профессора, – Элодия дергано пожала плечами и закрыла дверцу шкафчика с артефактами, при этом что-то спрятав в карман. – Я слышала, он совсем плох в последние дни.

– Что ты взяла, Хаммер? – я уткнула руки в бока и решительно двинулась к однокурснице.

– Ничего такого, что нельзя раздобыть в любой аптеке Анжара, – она нервно поправила светлые волосы и надула губы. – Просто в такой час они не работают, да и далековато… А мне срочно надо. Я взяла совсем чуть-чуть, никто и не заметит.

– Пока не покажешь – не выпущу, – предупредила «теоретичку».

Если это она таскает обезболивающие шарики, нам точно будет, о чем поговорить.

– Ты когда в последний раз ходила на боевую практику? – она хмыкнула недоверчиво. И немного с издевкой. – Ладно, смотри, – разжала пальцы с миниатюрной пробиркой. – Несколько капель жидкой «Эйфории». Вейну надо немного раскрепоститься, расслабиться. Он слишком напряжен из-за этой вашей… «ситуации».

– У нас нет никакой ситуации, – отрезала, косясь на пробирку с желтым содержимым.

Как вообще этим пользуются? И каков эффект? Я помню только бабочек и непреодолимое желание забраться Рэдхэйвену под рубашку…

– И я ему о том же толкую! – всплеснула руками Элодия. – У нас свидание через час. Мне надо совсем чуть-чуть разжечь зародившееся пламя. Помочь ему вспыхнуть. И ты, Ламберт, на этот раз не будешь стоять у нас на пути к счастью!

Финал фразы у Элодии получился сумбурным, скомканным. Потому что она одновременно с речью пыталась оттеснить меня к столу Граймса. Я была так поражена ее слепой верой в то, что это я мешаю ее личному счастью, что даже не возмутилась, когда Хаммер коснулась моего плеча и толкнула назад.

И лишь когда с обеих сторон возникли серые стены, а перед носом захлопнулась металлическая дверь, я возмущенно закашлялась.

– Хаммер, ты спятила?

Щелкнул замок, и я полностью окунулась в запах медикаментов.

– Открой! Это глупая шутка, – стукнула кулаком по металлу. – Керроу не ограничится трудовым наказанием, если узнает…

Для теоретика она мыслила слишком неразумно. В дверце приличная щель, воздуха мне тут хватит, утром меня найдут… А Хаммер исключат. Неужели ее сегодняшнее, сиюминутное и ненастоящее «личное счастье» стоит такого риска?

– А я и не шучу, Ламберт, – пыхтела Хаммер где-то в кабинете. – Не все такие фанатичные теоретики, как ты. Некоторые очень даже способны действовать! Брать судьбу в свои руки. Ковать свое счастье. Возьму-ка я еще «Жетемию». Для верного эффекта…

Она ненормальная, конечно. Явно нуждается в медицинской помощи. Элодия просто помешалась на Диккинсе, а ведь мисс Хендрик считала ее вполне способной ученицей.

Соседний со мной шкафчик тонко зазвенел, и я вспомнила про наложенные на него следящие чары.

– Элодия… Ты квахарка, – стукнулась лбом о холодный металл. Уже представляла, как нас обеих найдет Граймс и устроит прилюдную ампутацию мозгов. Обеим.

– Ты его совсем не ценишь. Не замечаешь, – возмущенно сопела девушка. – Да если бы Ровейн хоть раз бросил на меня взгляд, какими он глядит тебе вслед уже третий год! А ты… ты просто держишь его при себе как запасной вариант…

– Мы с ним друзья, – проворчала, елозя лбом по прохладной глади.

Дико хотелось спать, но в узком шкафу ни присесть, ни развернуться толком не выходило.

– С «Жетемией» да под жидкой «Эйфорией» он забудет о том, кто вообще такая Эв Ламберт, – довольно хихикнула Хаммер и хлопнула входной дверью, погрузив кабинет Граймса в тягучую тишину.

Да она полоумная похлеще Мюблиума!

Нет-нет, мой среднестатистический принц заслуживает кого-то более вменяемого. И не склонного к