В поисках настоящего - Александр Рей

А я иступлено размышлял, вспоминая слова Смотрителя Вокзала, когда он рассказывал об алфавите и о том, что мы нужны Богу для воплощения его задумок от одного слоя к другом. Смотритель даже и не знает насколько оказался прав.

Я даже не уловил того момента, когда человек неожиданно подскочив, схватил часы со стола, и швырнул их с силой о стену:

– Ты пришел дразнить меня?! Иди к черту!!!

Испугано отпрыгнув, я старался одновременно наблюдать за ним и так же не отрывать взгляд от места, куда улетели часы.

Замолчав, будто ни в чем не бывало он спокойно взял лежащую на столе картину, встал, и положил ее в середину одной из стопок холстов, а вместо нее взял новый. Затем проделал обратный путь к столу, уселся, положив полотно перед собой.

– Мне здесь время ни к чему… – абсолютно ровным голосом сказал он. – В четырех стенах… зачем оно мне здесь? Нет дня и ночи… утра и вечера… свет не сменяет тьму, а лишь постоянно лампа горит… Зачем мне время? Сюда попадают те, кто пренебрег отведенным ему временем…

– Почему ты мне все это говоришь?! – злюсь я. – Это не помогает мне ни капельки приблизиться к ответам! Зачем мне нужны все твои слова, если я все равно не могу вспомнить мою историю?

Человек тихо шепчет, еле шевеля губами. Мне приходится умолкнуть, чтобы расслышать его слабеющий шепот. Комната пожирает любое движение, даже слова.

– Все помнишь, все знаешь… просто не хочешь вспоминать… Слишком больно вспоминать… Чувства – боль, страх, отчаяние, слабость, тоска… Много их, все они сплелись воедино… огромный слизкий ком, ты утопаешь в нем и постепенно от тебя начинает пахнуть землей, погибелью… больно помнить, слишком больно…

Я подхожу к нему вплотную… но он так и не отрывает свой взгляд от лежащим перед ним чистым холстом. Теперь я могу разглядеть каждую морщинку на его дряблой, такой тонкой и прозрачной коже, что видна каждая вена под ней. Только сейчас я понимаю, что этот подросток в теле старика своим пустым, полным бессилия взглядом напоминает тех людей из торгового центра, бессмысленно бредущих по коридорам.

– Прошу… помоги мне вспомнить! Мне страшно… очень страшно. Я боюсь боли, которая может быть сокрыта в моей жизни, но я готов столкнуться с ней. Я готов рискнуть, и встретить всю тяжесть лицом к лицу…

Мне сложно понять реагирует ли он хоть как-то на мои слова – его лицо никак не выражает даже минимум чувств. Но все же он произносит:

– Я тоже… хочу выбраться… Не хочу… не хочу быть здесь бесконечно… без конца… без времени… В полумраке рисовать…

Он берет кисть, обмакивает ее в стоящую у ног банку с черной краской, и начинает медленно, неспешно, чуть касаясь кисточкой холста вырисовывать линии, которые в конце концов складываются в идеально ровный контур квадрата.

– Я творец… – говорит он, не отрываясь от рисования. – Если я не буду рисовать мои квадраты… если я не буду создавать… творить – мой мозг словно начинает увеличиваться… разбухать от мыслей… и болеть. Тогда все кругом… кажется, что я все кругом начинаю видеть через пленку… целлофан. Чтобы стало легче, нужно выпускать мысли на волю… Освобождать голову от мыслей, как рану от гноя… Нужно рисовать… Именно поэтому я и рисую… Чтобы стало легче, чтобы не было боли… иначе болят мысли в голове…

– Ты рисуешь, чтобы выпускать мысли на свободу? – повторил я его слова, чтобы он видел – я слушаю и стараюсь понять.

– Да… Я творец… я вижу мир иначе и выражаю это… Может быть и ты творец? Присмотрись…

Волна радости захлестнула меня – показалось будто я понял смысл его слов… На что он хотел меня натолкнуть?! Он и я в чем-то являемся похожими, если не единым целым. В том, что он делает, в его рисунках содержится некий смысл, важное для меня послание… «Я творец… Может быть и ты творец?» Но надо успокоиться, ведь я могу и ошибаться. Немного поразмыслив, я решил и дальше продолжить задавать «правильные вопросы».

– Почему ты рисуешь квадраты?

– Он то, что нужно… – отвечает художник и замолкает.

Так, значит это не правильный вопрос.

– Почему именно квадрат, а не, например, круг?

– Круг – это совершенство… Но мир несовершенен… Круг не подходит… а квадрат подходит – это рамки… ограничения… разве ты не видишь рамки? – удивляется он, указывая на очертания квадрата. Сейчас на холсте пред ним нарисованы именно границы, а внутри пустота, белый цвет.

– Почему ты заполняешь квадрат чернотой. Почему квадрат черный?

Он замер, и больше не водит кистью.

– Черный квадрат – это чистое зеркало… В зависимости от того, кто на него смотрит, черный квадрат становится воплощением добра или зла… Каждый, сто́ит только захотеть, может увидеть в нем себя… или не найти ничего… Многие просто смотрят на эту фигуру и ничегошеньки не видят. Но он ведь может отражать всю сущность вещей… самого человека. Черный квадрат может оставаться просто черным квадратом… геометрической фигурой одного цвета. А может и стать целым миром… отражать внутри себя историю всего человечества… Быть целым миром… – он впервые поднимает взгляд на меня. – А что видишь ты?

Даже не подумав я отвечаю:

– Просто контуры квад…

– Нет!!! Нет! – кричит он, в бешенстве ударяя руками о стол. – Смотри… не просто смотри… а будь творцом и смотри взглядом создающего…

Но я даже не успеваю толком присмотреться, хоть что-то понять, как художник вновь начинает обрисовывать контуры фигуры.

– Когда человек творит… создает, он становится таким же, как и Высший Творец… В секунды создания человек сливается с Ним, становится равным Ему… без мыслей… свободным… И видит мир так же, как и Он. Он видит не словами, а образами… ощущениями и чувствами… Это, – он обводит стороны квадрата по периметру, не нарушая идеальных линий, – кредит доверия человечеству… рамки вседозволенности… черта, переступив которую настанет или пустота, или новые горизонты, или все начнется сначала… Все зависит от самих людей…

Я не понимаю, что он имеет в виду, но перебивать с расспросами не решаюсь.

– Если человечество достигнет границ в черном обличие, Творец стирает все, и все начинается заново… Если в белом – оно перейдет на новый уровень… Все просто… Все элементарно! Смотри… – он указывает на пустоту внутри квадрата. – Это самое начало. Здесь нет ничего – ни создания, ни разрушения – ПУ…СТО…ТА! Первые люди… Ева и Адам… Первые капсулы с Идеей, хранящие в себе волю Творца… но они предали свою Ми́ссию… предали себя… – с его кисти срывается крупная капля черной краски и капает в центр квадрата. – Первородный грех… Затем вторая капля, третья, четвертая… Вот Каин и Авель – первое убийство… война за любовь Родителя… Как думаешь, казнь убийцы и преступника – это белая точка или черная?! Черная, потому что черный цвет – это разрушение, а белый – созидание…

– Убийство… – тихо проговариваю я, заворожено глядя на мистерию, развернувшуюся передо мной.