На грани потопа - Клайв Касслер

— Нет, дружочек, этого я не умею, — ухмыльнулась Боцманша, — зато бесподобно гадаю на картах. Если заглянешь ко мне сегодня вечерком, так уж и быть, раскину для тебя колоду таро. Ничего не утаю, дорогой, все, что было и что, будет, расскажу.

— Спасибо, как-нибудь в другой раз, — с содроганием отклонил предложение Питт, скорее согласившийся бы окунуться с головой в сточную канаву. — Боюсь, леди, что от ваших предсказаний у меня может приключиться расстройство желудка.

* * *

Заметно прихрамывая, Питт доковылял по коридору до капитанской каюты. Как и положено руководителю компании, председатель Кабрильо с возмущением отказался от лазаретной койки и потребовал себе отдельную палату. Не обращая внимания на подсоединенную капельницу, он привольно раскинулся на своей огромной кровати с резной спинкой под высоким шелковым балдахином, с трубкой в зубах и списком повреждений, полученных «Орегоном» в ходе ночного сражения, в свободной руке. Несмотря на утрату ноги, которую пришлось-таки ампутировать, вопреки оптимистичным прогнозам Питта, выглядел шкипер вполне адекватно и казался довольным жизнью. Обмотанная толстым слоем бинтов культя покоилась на горке подложенных под нее подушек.

— Доброе утро, — поздоровался Питт. — Очень жаль, что ничего не вышло. А я так надеялся, что ваш эскулап совершит чудо и пришьет ее обратно!

— Он бы пришил, — хладнокровно усмехнулся капитан, — и даже предлагал, да только чертова пуля раздробила слишком большой кусок кости, и я сам отказался. Уж лучше протез, чем одна нога на полфута короче другой. Слава богу, что ниже колена. Как вам такая картинка: Хуан Кабрильо на дубовой ноге в роли Джона Сильвера?

— Знаете, сеньор председатель, — с сомнением покачал головой Питт, — в моем воображении вы как-то не очень вписываетесь в образ кровожадного пирата, ковыляющего по палубе на деревяшке с тесаком за поясом и костылем под мышкой.

— Ну почему же? — возразил шкипер. — В конце концов, то, чем я занимаюсь, по-другому и не назовешь.

— У меня на сей счет несколько иное мнение, но навязывать его вам я не собираюсь, — улыбнулся Питт. — Да и в сочувствии вы, как я погляжу, тоже не нуждаетесь.

— В чем я сейчас нуждаюсь, — проворчал Кабрильо, — так это в бутылочке «Божоле», чтобы восстановить потерю крови.

Питт осторожно, чтобы не потревожить рану, примостился бочком в кресло у кровати.

— Я слышал, вы приказали мистеру Хенли обогнуть Филиппины стороной?

— Приказал, — кивнул капитан. — Когда китайцы узнают, что мы потопили один из их лучших кораблей вместе с экипажем, они ни перед чем не остановятся, чтобы отомстить. Пойдут на все мыслимые и немыслимые дипломатические уловки и даже на прямое нарушение морского права, если решат, что это сойдет им с рук. Манила, во всяком случае, для «Орегона» закрыта. Не успеем мы бросить там якорь, как судно арестуют, а экипаж посадят в тюрьму.

— Куда же мы тогда направляемся?

— На остров Гуам. На американской территории мы будем в безопасности.

— Может, я не ко времени, — вновь заговорил Питт после паузы, — но позвольте выразить вам мои искренние сожаления по поводу ущерба, нанесенного вашему судну и экипажу по моей вине. Если бы я тогда не настоял на задержке выхода «Орегона» в море, чтобы проникнуть на «Юнайтед Стейтс»...

— По вашей вине?! — резко вскинулся шкипер, не дав ему закончить фразу. — Чушь! Вы слишком много на себя берете, мой друг. Между прочим, наши услуги оплачивает не Дирк Питт и даже не НУМА, а правительство США, заключившее контракт со мною и моими людьми на выполнение конкретного задания. Поэтому вся ответственность за принятые решения и их последствия лежит только на мне, и делить ее с кем бы то ни было, а тем паче переваливать на чужие плечи, я не намерен.

— Я понимаю, — смутился Питт, — но люди-то пострадали.

— Они знали, на что идут! — отрезал Кабрильо. — Более того, именно благодаря вашей последней вылазке каждому из них обеспечена солидная прибавка к обещанному гонорару.

— Как это? — удивился Питт.

— А вот так! Согласно контракту, в случае успеха миссии мы получаем бонус. Осмотр подводной части судна закончился безрезультатно, тогда как ваш повторный визит на объект позволил получить стратегически важную информацию, которая, несомненно, будет по достоинству оценена аналитиками соответствующих спецслужб.

— Но мы же не выяснили ничего конкретного, помимо того, что купленный Шэнем и освобожденный по его распоряжению от всей прежней начинки лайнер своим ходом направляется в принадлежащий ему же порт на американской территории.

— На мой взгляд, этого более чем достаточно, чтобы посчитать операцию удавшейся. В конце концов, отсутствие информации — тоже информация, — напомнил шкипер.

— Да что от нее толку, если мы так и не выяснили мотивов?! — с горечью воскликнул Питт.

— Интуиция мне подсказывает, — улыбнулся Кабрильо, — что, вернувшись домой, вы найдете ответ.

— А у меня, наоборот, нехорошее предчувствие, что ни хрена мы не узнаем, пока Шэнь не выложит на стол свой последний, решающий козырь.

Капитан выбил пепел из потухшей трубки в пепельницу. Нездоровая бледность и синева под глазами свидетельствовали о том, что затянувшийся разговор порядком его утомил.

— По крайней мере, Панамскому каналу катастрофа не угрожает, — констатировал он, откинувшись на подушку и устало смежив веки. — Другое дело, если бы вы обнаружили на лайнере набитые взрывчаткой трюмы...

— Нечто подобное однажды проделали союзники во время рейда на Сен-Назер в сорок четвертом, — заметил Питт. — Только тогда они заминировали списанный миноносец.

— Точно, — согласился Кабрильо. — Я даже его название помню — «Кэмпбеллтаун». Он протаранил сухой док, где нацисты собирались ремонтировать поврежденный «Тирпиц». Пока они бегали и суетились вокруг, сработал часовой механизм спрятанной в трюме многотонной бомбы. Погибло больше сотни зевак, а от дока осталось одно воспоминание.

— У Шэня другие масштабы, — усмехнулся Питт. — Чтобы разнести «Юнайтед Стейтс», понадобится целый эшелон тринитротолуола. Боюсь, правда, что после такого взрыва на милю вокруг не останется ничего живого.

— От него можно ожидать любой пакости. Как вы думаете, по зубам ему раздобыть атомную бомбу?

— Допустим, у него имеется в загашнике ядерный заряд, — принялся рассуждать вслух Питт. — Только применять атомное оружие для стрельбы по воробьям, во-первых, глупо, а во-вторых, накладно. Для бомбы, способной уничтожить город с миллионным населением, и цель требуется соответствующая. Но что он выиграет, сровняв с землей Сан-Франциско, Чикаго или Нью-Йорк? И какой смысл использовать в качестве средства доставки крупнейший в мире лайнер, обошедшийся Шэню в десятки миллионов долларов, когда ту же задачу можно решить куда проще и дешевле? Он ведь не религиозный фанатик и не террорист, а бизнесмен до мозга костей, преследующий исключительно собственную выгоду. Беда в том, что он хитер, коварен и удивительно изобретателен. Каков бы ни был его замысел, держу пари, что мы с вами и за тысячу лет не докопаемся до его сути.