Завоевание - Алия Якубова

— Благодарю вас, сударь. Это очень любезно с вашей стороны.

На это вампир ответил ослепительной улыбкой, стараясь при этом не сверкнуть клыками. Он позволил себе ощутить аромат горячей крови этой женщины, и жажда тотчас развернулась в нем, словно змея, заполнила все его существо.

Антуан уже готов был вонзить клыки в нежную шею своей жертвы, как вдруг его будто окатили ледяной водой. Внезапно потемнело в глазах, стало трудно дышать. Он словно падал или тонул, а что-то внутри него натягивалось, пока не лопнуло, причиняя жуткую боль. Даже пришлось опереться о стену дома, чтобы не рухнуть.

— Сударь, что с вами? Вам плохо? — с трудом различил Антуан голос женщины.

— Нет-нет, все нормально, — ему и впрямь стало лучше. Странный приступ прошел так же внезапно, как и начался. Он не знал, что и думать. Возможно, дело было в неутоленной жажде?

— С вами точно все в порядке?

Женщина склонилась над ним, и Антуан мог разглядеть, как пульсирует жилка на ее шее. Это напомнило ему, зачем он, собственно, здесь. Жажда снова подняла голову, выглянула из его глаз.

— Да, все хорошо, — проговорил он, а в следующую секунду клыки пронзили плоть. Но женщина даже не вскрикнула, находясь полностью во власти его глаз. Наоборот, она с радостью отдавала свою кровь, будто это доставляло ей удовольствие. Хотя, скорее всего, так и было. Еще один побочный эффект питания вампиров.

И все же процесс насыщения в этот раз был каким-то смазанным, и не принес Антуану обычного удовлетворения. Внутри поселилось какое-то странное ощущение, и он терялся в догадках, в чем причина. И еще какая-то беспричинная тревога. Все это ему очень не нравилось.

Но к утру вроде все прошло, и Антуан спокойно лек на дневной отдых. Больше приступ не повторялся. Вскоре вампир вообще забыл о нем. Ну было и было.

Гораздо больше Антуана волновало то, что от Рауля все еще не было письма, а ведь время шло, уже апрель подходил к концу. Конечно, в тех краях снег начал таять не так давно, и письма могло не быть и в мае, но это ожидание выводило Антуана из себя.

И вот, в одну из ночей, когда Антуан, покинув свой гроб, переодевался, чтобы отправиться к Сантине и остальным, в дверь его дома робко постучали. Так и не надев камзола, в одной рубашке и узких штанах, он пошел открывать, гадая, кто бы это мог быть, ведь он не ждал никаких гостей.

Спустившись вниз, Антуан уже знал, что на пороге стоит вампир. От этого его любопытство лишь усилилось. Дети ночи редко ходят друг к другу в гости.

Он открыл дверь и увидел ту, которую уж никак не ожидал встретить не то что в этом городе, но и в этой стране. На пороге стояла Сайен. В простом темно-синем платье, закутанная в плащ, волосы распущены, а в руках массивная резная шкатулка. Но больше всего Антуана поразили ее глаза. Они были печальны, в них больше не было огня. От него остались лишь тусклые искорки.

— Сайен? — только и смог проговорить вампир.

— Да, Антуан, это я, — в ее голосе было не больше жизни, чем во взгляде. — Могу я войти в твой дом?

— Конечно, проходи.

Она вошла и остановилась возле камина. Было видно, что Сайен хочет протянуть руки к огню (хотя было более чем тепло), но боится выпустить свою драгоценную ношу. Словно в этой шкатулке для нее сосредоточился весь мир. Потом вампирша грациозно села в кресло и повернула свое красивое лицо к Антуану.

Закрыв дверь и сев напротив, он сказал:

— Вот уж не ожидал тебя увидеть! Позволь узнать, чем вызван этот визит? И где Рауль? — он ощутил какое-то нехорошее предчувствие. — Неужели он не пожелал встретиться с братом?

При упоминании этого имени Сайен вздрогнула, ее глаза чуть расширились, и в них заблестели слезы. Все это еще больше не понравилось Антуану, и он взмолился:

— Да скажи же, что произошло! Где Рауль?

— Здесь, — глухо ответила Сайен, потупив взор и проведя рукой по полированному дереву шкатулки.

— Что? — вскричал вампир, вскочив на ноги и в мгновение ока оказавшись возле нее. — Что ты такое говоришь?!

Стараясь не смотреть ему в глаза, Сайен поднялась и проговорила:

— Мне очень жаль, но твой брат погиб. Он вышел на солнце. Он был слишком молод, поэтому, когда я его нашла, от него остался лишь пепел.

— Нет-нет, этого не может быть! — закачал головой Антуан.

— Но это так. Поверь, я разделяю твою боль, поэтому и проделала столь долгий путь, чтобы лично сообщить о случившемся и передать тебе его прах.

Все это он слушал как в тумане. Было ощущение, что земля уходит из-под ног. Рухнув обратно в кресло, Антуан закрыл лицо руками и еле выдавил из себя:

— Почему? Почему он так поступил?

— Когда он приехал, то я была очень рада. Но к середине зимы Рауль стал сам не свой. Постоянно пребывал в состоянии задумчивой печали. Стал охотиться лишь тогда, когда жажда вконец истощала его. Иногда мне приходилось даже приводить ему жертв. Знаю, что многие из нас очень тяжело переживают расставание с человеческой сущностью, но чтобы так... Я из последних сил старалась раздуть огонь его жизни, но ничего не вышло. Он предпочел солнце, злое весеннее солнце, — обреченно закончила Сайен.

— Но какая сила заставила его пробыть на солнце целый день?

— Он не мог уйти. Какая бы не была боль, но с рассветом Рауль погрузился в сон, который должен был длиться до заката.

Из этой фразы Антуан уловил лишь одно слово — боль. Его брат не просто покончил с собой. Он погиб в адских муках. И одно это заставило вампира содрогнуться. Ему вспомнился его странный приступ. Теперь он знал, четко знал, что это было. В ту минуту он ощутил смерть брата.

Думая об этом, он далеко не сразу услышал слова Сайен:

— На следующую ночь я нашла два письма. Одно было адресовано мне, а другое тебе. Вот оно.

Антуан тупо уставился на протянутый ему сложенный листок бумаги. Наконец взял его в руки, которые предательски дрожали, и развернул. Сомнений не было, почерк принадлежал Раулю. От этой мысли он не сразу сумел сосредоточиться на тексте. Письмо же гласило:

"Антуан, дорогой мой брат!

Прости меня! Если ты читаешь эти строки, то уже знаешь о том, что я сделал. И наверняка спрашиваешь, почему...

Умоляю, не вини себя! Исполни эту мою последнюю просьбу. Просто твой щедрый дар вечной жизни оказался мне не по плечу. Я честно старался, но не мог принять в себе вампира. Я оказался слишком слаб. И жизнь стала мне не в радость.

Прости, что так и не решился повидаться с тобой, перед тем как совершить это. Не хватило воли. К тому же я боялся, что ты меня отговоришь. А тогда я навсегда перестану быть собой. Прости. Прости, что своим поступком заставил тебя страдать. Ты всегда был очень дорог мне.