По воле короля - Кира Леви

Лиссандра выпрямилась, отряхнув руки одну о другую, и задумчиво посмотрела на загородку. Поведение вертуна не давало ей покоя. Может быть, он наелся крыс, прибежавших откуда-то из другого места, но тогда сейчас он не вёл бы себя агрессивно. Зверьку явно здесь не нравилось. Колин с трудом удерживал вертящегося в его руках Ленивца. И это при том, что вертун был не в форме после отравления.

Герцогиня прикрыла глаза, прислушиваясь к себе и взывая к своему дару. Было сложно сосредоточиться на ощущениях. Они были незнакомы. Такого Лиссандра никогда раньше не ощущала. Вокруг неё стала клубиться чёрная дымка, которая ощущалась живым существом со своей волей и желанием подчинить себе. Опасная субстанция несла безумие и смерть.

— Миледи, идём в следующий амбар? — издалека донёсся голос лорда Рочера. В трансе Лиссандра оглянулась на него и увидела, как призрачные чёрные длинные пальцы тянутся к людям, проникая в тела через нос и рот.

— Постойте, — Лисса оборвала видение. Встряхнув головой с выбившейся прядью на затылке, щекочущей кожу на шее, она подняла взгляд вверх. Между загородкой и крышей был широкий зазор, через который наполняли амбар зерном. — Принесите лестницы. Мне нужно посмотреть, что там.

— Миледи, вы собрались сами туда забираться? — лорд был ошеломлён желанием герцогини.

Девушка пожала плечами, прежде чем ответить:

— Вы же не сможете. Из-за того, что вы вчера не выполнили мою просьбу, сегодня мне придётся взбираться на лестницу. Стоит ли ваше малодушие моей жертвы? — это был справедливый укол. Лорд скрипнул зубами, но возразить ему было нечего. Из-за колена он не мог подняться по пролётам приставной лестницы.

— Пусть это сделает слуга.

— Или вы, или я, — безапелляционно заметила герцогиня и стала взбираться по лестнице вверх. Рядом по второй поднимался слуга, подсвечивая Хозяйке Стоунберга.

От собственной беспомощности лорд негодовал и очень сожалел, что вчера по-глупому струсил. Он не верил в чудо. Целитель помог ему, чем смог. Что может сделать герцогиня? Так он размышлял, когда не стал идти к ней, чтобы не разочаровываться. А теперь хотел сам себе надавать тумаков.

Тем временем Лиссандра поднялась наверх и наклонилась через загородку. Слуга с факелом за ней.

Лорд Рочер скосил взгляд на управляющего. Барон нервно жевал нижнюю губу и сжимал кулаки, выдавая своё напряжение.

— Вам есть, что сказать? — проникновенно спросил лорд Рочер. — Признаёте ли вы свою вину?

— Нет! — взвизгнул барон и, оглядываясь по сторонам, отступил. Бежать было глупо, он это понимал, но спокойно стоять не мог. Лорд Рочер хитрым приёмом скрутил управляющего, заставляя того оставаться на месте.

Тем временем Лиссандра стала спускаться вниз. В руках у слуги появился платок, завязанный узелком, а в нём зерно с тем самым чёрным порохом, который Лиссандра тщательно смывала с шёрстки вертуна.

— Зерно уничтожить немедленно! — приказала герцогиня. — Оно заражено ядовитым грибом. Барон, вы знали, что покупаете?

— Нет! Нет! Я бы никогда! — взвыл управляющий, повисая в железном хвате рыцаря.

— Разберёмся, — пообещал лорд Рочер. — Мне нужны доходные книги герцога и ваши, барон. Миледи, вы уверены? Обвинение очень серьёзное.

— Спросите у торговцев на рынке. Они послужат независимыми арбитрами.

Лиссандра передала платочек лорду. И как чувствовала, что с этим делом будут проблемы, поэтому второй меньший узелок сохранила у себя, не рассказав о том лорду. Как доказательство того, что она права, а не занимается самодурством.

Дознание завершилось в три дня, и сегодня после завтрака глашатай на площади объявил о преступлении, совершённом бароном Бейли, управляющим крепости Стоунберг. Было доказано, что в последнюю закупку барон осознанно приобрел негодное зерно. Разницу положил себе в карман, а зерно смешал с первосортным, закупленным ранее. Способа отделить плохое зерно от хорошего не существовало. Ядовитый гриб проникал всюду, вредил здоровью слуг, обслуживающих склады, и работников замковой пекарни.

Согласно своду существующих законов, за причинённый ущерб барону причиталось двадцать плетей на лобной площади и возмещение затрат на закупку нового зерна.

Лиссандра нашла в своих книгах по целительству единственный способ обезвредить опасный гриб — сжечь. А слугам, которым предстояло избавляться от этого зерна и протравливать амбар, стоило пройти лечение у целителя.

Дел у Лиссандры всё прибавлялось и прибавлялось. Но, положа руку на сердце, ей нравилось в новом доме. Оставалось только дождаться супруга. Поддержка герцога была необходима Лиссандре. Его сила и уверенность позволили бы ей перевести дух и почувствовать себя просто женщиной.

Площадь шумела и волновалась людским морем. Лорд Рочер руководил процессом, поглядывая на пустующее кресло герцога. Сегодня его должна была занять миледи Лиссандра. Она немного задерживалась, но вот по рядам прошло оживление. Несколько мальчишек звонко засвистели, опережая звук фанфар герольда, обозначивших появление герцогини Гренстон.

Рыцарь по привычке перенёс груз тела на здоровую ногу и тут же выпрямился, став на обе ноги. Герцогиня, как и обещала, помогала избавиться от застарелой травмы. По её словам, нужно было ещё закрепить результат и пока поберечь колено, не давать на него сильных нагрузок, но уже сейчас лорд знал, что всё будет так, как говорила эта изящная женщина, и доверял ей.

— Закон превыше всего! — возвестил глашатай.

Все людские взгляды в этот момент были прикованы к виновному. Лорд Бейли с утра находился в клетке — напоказ, в ожидании своего наказания. Стоило герольду замолчать, как один из подручных воинов открыв массивный замок и вывел подавленного барона из клетки.

Такова была процедура. Её не меняли столетие.

Барон выглядел жалко. Имел помятый неопрятный вид. Хмурил брови и прятал глаза от людей. Унижение, испытываемое им, было велико, а ещё его душила ненависть к чужестранке. Только она была виновна во всех бедах Бейли!

«Хоть бы провалилась в Потумирье!» — в сердцах желал барон, косясь на герцогиню. Та выглядела величественно и грозно, даром, что юная женщина. Герцогские атрибуты власти — венец, тяжёлое массивное ожерелье с рубинами кроваво-красными и перстень — всё было на ней.  

Последние слова герольда, зачитывавшего обвинительный приговор лорду Бейли, затихли. Замершая толпа оживилась, взревела, негодуя, и в барона полетели гнилые овощи, больно попадая в мягкое тело и в голову. Не увернёшься.

Людское море волновалось, опасно гудело. И барон старался запомнить наиболее ярых крикунов. Он вытерпит наказание, чтобы потом вернуть им сторицей!

— Травить нас вздумал! 

Из толпы слышались возмущённые крики. Последние три дня новость не обсуждал только ленивый. Вся крепость гудела, смакуя, как проворовался торгаш Бейли, возомнивший себя аристократом.