Наперегонки с темнотой - Рина Шабанова

меня заразила! Хотел! Она душила меня и я уже почти сдался! Думал, что так мы хотя бы останемся вместе… Это все моя вина… Все моя вина… — уже тише повторял он. — Я не защитил мою Айлин… Я не спас ее…

Он затрясся сразу всем телом и, продолжая беззвучно рыдать, тяжело упал на ступеньки. Я стоял рядом с ним, не зная, чем могу помочь, поэтому просто молча ждал, когда вспышка его безудержного горя немного ослабнет, а за ней придет черед прострации и отупелого ступора. Кому, как не мне, было известно, что рано или поздно это произойдет.

Пока я так стоял, не переставал думать о произошедшем. Мне все было ясно, но одно оставалось загадкой — я не мог взять в толк, зачем Айлин открыла им дверь. Это выглядело таким странным, ведь даже если она увидела снаружи Тодда, не могла же она не заметить, что он заражен. Вряд ли он постучал в дверь, кроме того, она знала, что у него есть ключ.

Скорее всего, она услышала производимый ими шум и вышла проверить. Это было единственное объяснение, которое приходило на ум. По всей вероятности, Айлин сглупила и эта роковая ошибка стоила ей жизни.

На удивление Роб успокоился быстро. Уже через пару минут он оторвал голову от согнутых в локтях рук, распрямился и, поспешно вытерев лицо, сказал:

— Нужно уезжать. Сегодня.

— Я помогу тебе собраться, — проговорил я тихо, а затем как можно осторожнее спросил: — Имеет ли теперь смысл ехать на двух машинах? Ты сейчас не в том состоянии, чтобы сидеть за рулем.

— Я не брошу пикап, — ответил он со свойственным ему упрямством. Это был хороший знак. — С Айлин я тоже решу сам. Я должен это сделать. Думаю, она бы хотела, чтобы это был я, а не кто-то другой.

Я кивнул и больше ничего не стал говорить. Также я решил пока не упоминать, что не поеду дальше на юг. Мне было невдомек, как заставить его отправиться вместе со мной к побережью, но решение этого вопроса я перенес на потом. В данный момент перед нами обоими стояла задача посложнее.

Пройдя к машине, я достал из-под сиденья заряженный обрез и вернулся к Робу. Он уже встал на ноги и, поджидая меня, готовился войти в дом. Глаза его еще влажно блестели, но на лице проступала несгибаемая решимость.

Переступив порог, я увидел первую тварь у полутемной, уносящейся на второй этаж лестницы. Труп Тодда валялся недалеко от входа в кухню. Узнать его можно было только по одежде, потому как на месте лица виднелось лишь сплошное черное месиво. От них обоих кошмарно воняло. За два прошедших месяца я успел забыть этот отвратительный, выворачивающий нутро запах, поэтому с трудом сдержал рвотный позыв.

— Она не могла выбраться? Ты хорошо ее запер? — прикрыв нос ладонью, обернулся я к стоящему за моей спиной Робу.

Ответом мне послужил глухой, донесшийся из кухни стук. Судорожно сглотнув наполнившую рот слюну, я посмотрел в том направлении. Руки предательски задрожали, желудок сдавила холодная волна страха. Стараясь не наступать в черную зловонную массу, сочащуюся из твари, которая когда-то была Тоддом Дэвисом, я аккуратно подошел к дверному проему и заглянул внутрь.

Повсюду на полу и стенах виднелись пятна от пролитого кофе, валялись осколки битой посуды, а на кухонном столе в луже супа лежала перевернутая кастрюля. Все говорило о том, что недавно здесь произошла настоящая бойня. Чулан был заперт на металлический засов, но оттуда отчетливо доносились хрипы и такое знакомое горловое бульканье. Было почти невозможно поверить, что эти звуки издает Айлин.

Не отставая, Роб следовал за мной, но когда я прошел в кухню, остановился на пороге и уперся взглядом в закрытую дверь чулана. На короткое мгновение я испугался, что он опять впадет в буйство или, что еще хуже, не сможет выстрелить в нужный момент. Роб и Айлин три десятилетия были практически одним целым и я не мог представить, как он справится с задуманным.

В голове промелькнуло, что я бы не желал оказаться на его месте, но если он подпустит ее слишком близко, у меня не останется выбора. Если Роб не справится, стрелять в Айлин придется мне.

Внимательно вглядевшись в его лицо, я спросил:

— Роб, ты уверен?

Он перевел взгляд на меня и кивнул, но теперь уже я не был уверен. Возможно, оставить ее запертой в чулане не такая уж плохая идея? Мне совсем не хотелось смотреть, как мой лучший друг выстрелом в лоб убьет единственную женщину, которую когда-либо любил. Даже если теперь эта женщина превратилась в жаждущее заразить всех вокруг чудовище.

Так как я медлил, он сказал:

— Открывай. Я смогу.

Он был поразительно спокоен. Сжимая в руках взведенное ружье, Роб сосредоточенно глядел на дверь и ждал. Мне оставалось лишь надеяться, что он до конца понимает, что именно ему предстоит сделать. Держа наготове обрез, я набрал полные легкие воздуха и уже протянул руку к засову, как он вдруг воскликнул:

— Постой!

Оглянувшись, я натолкнулся на пристальный взгляд его серых глаз. Они были покрасневшими от пролитых слез, но в то же время светящийся в них лихорадочный блеск придавал им холодное выражение. На секунду я струсил. В мозгу кометой пронеслась мысль, что, помешавшись от горя, Роб может запросто пальнуть в меня.

— Ты бы выстрелил в Анну? — спросил он. — Выстрелил, если бы там была она?

На шее у меня выступил ледяной пот. Его вопрос поставил меня в тупик, но, казалось, он с такой щемящей тоской ждет моего ответа, словно от него зависит вся его дальнейшая жизнь. Набравшись мужества, я посмотрел на него в упор и с твердостью произнес:

— Да. Я бы не позволил ей стать одной из них.

Произнеся это, я нисколько не кривил душой — я бы действительно поступил так. Видимо, прочитав это в моем лице, Роб опустил голову, но тотчас вскинул ее вверх и дал мне знак, что на этот раз точно готов. Я потянул засов. Взвизгнув металлическим лязгом, он с легкостью поддался, после чего я резко дернул дверь и отошел на шаг назад.

В чулане было темно, поэтому Айлин не сразу сообразила, что наступил рассвет. Стоя между полок с припасами, она находилась в глубине узкого прямоугольника комнаты, но как только дверь распахнулась, стремглав направилась к выходу. Однако едва утренний свет достиг ее страшно почерневших глаз, она замерла.

Все произошло очень быстро. Я успел лишь подумать, что это уже