Весь Дэн Браун в одном томе - Дэн Браун

Проклиная себя за то, что не забрала у Стратмора «беретту», она пыталась вспомнить, где осталось оружие — у него или же в Третьем узле? Когда глаза Сьюзан немного привыкли к темноте, она посмотрела на дыру, зияющую в стеклянной стене. Свечение мониторов было очень слабым, но она все же разглядела вдали Хейла, лежащего без движения там, где она его оставила. Стратмора видно не было. В ужасе от того, что ее ожидало, она направилась к кабинету шефа.

Когда Сьюзан уже сделала несколько шагов, что-то вдруг показалось ей странным. Она остановилась и снова начала вглядываться в глубь помещения Третьего узла. В полумраке ей удалось различить руку Хейла. Но она не была прижата к боку, как раньше, и его тело уже не опутывали веревки. Теперь рука была закинута за голову, следовательно, Хейл лежал на спине. Неужели высвободился? Однако тот не подавал никаких признаков жизни.

Сьюзан перевела взгляд на помост перед кабинетом Стратмора и ведущую к нему лестницу.

— Коммандер?

Молчание.

Тогда она осторожно двинулась в направлении Третьего узла. Подойдя поближе, она увидела, что в руке Хейла зажат какой-то предмет, посверкивавший в свете мониторов. Сьюзан сделала еще несколько шагов и вдруг поняла, что это за предмет. В руке Хейл сжимал «беретту».

Вскрикнув, она оторвала взгляд от неестественно выгнутой руки и посмотрела ему в лицо. То, что она увидела, казалось неправдоподобным. Половина лица Хейла была залита кровью, на ковре расплылось темное пятно.

Сьюзан отпрянула. О Боже! Значит, она слышала звук выстрела Хейла, а не коммандера! Как в тумане она приблизилась к бездыханному телу. Очевидно, Хейл сумел высвободиться. Провода от принтера лежали рядом. «Должно быть, я оставила „беретту“ на диване», — подумала она. Кровь, вытекающая из головы, в голубоватом свечении казалась черной.

На полу возле тела Хейла лежал листок бумаги. Сьюзан наклонилась и подняла его. Это было письмо.

«Дорогие друзья, сегодня я свожу счеты с жизнью, не в силах вынести тяжести своих грехов…»

Не веря своим глазам, Сьюзан медленно читала предсмертную записку. Все это было так неестественно, так непохоже на Хейла, а список преступлений больше напоминал перечень сданного в прачечную белья. Он признался во всем — в том, как понял, что Северная Дакота всего лишь призрак, в том, что нанял людей, чтобы те убили Энсея Танкадо и забрали у него кольцо, в том, что столкнул вниз Фила Чатрукьяна, потому что рассчитывал продать ключ от «Цифровой крепости».

Сьюзан дошла до последней строки. В ней говорилось о том, к чему она совершенно не была готова. Последние слова записки стали для нее сильнейшим ударом.

И в первую очередь я сожалею о Дэвиде Беккере. Простите меня. Я был ослеплен своими амбициями.

Стоя над Хейлом и стараясь унять дрожь, Сьюзан услышала приближающиеся шаги и медленно обернулась.

В проломе стены возникла фигура Стратмора. Он был бледен и еле дышал. Увидев тело Хейла, Стратмор вздрогнул от ужаса.

— О Боже! — воскликнул он. — Что случилось?

Глава 93

Причастие.

Халохот сразу же увидел Беккера: нельзя было не заметить пиджак защитного цвета да еще с кровавым пятном на боку. Светлый силуэт двигался по центральному проходу среди моря черных одежд. «Он не должен знать, что я здесь. — Халохот улыбнулся. — Может считать себя покойником». И он задвигал крошечными металлическими контактами на кончиках пальцев, стремясь как можно быстрее сообщить американским заказчикам хорошую новость. Скоро, подумал он, совсем скоро.

Как хищник, идущий по следам жертвы, Халохот отступил в заднюю часть собора, а оттуда пошел на сближение — прямо по центральному проходу. Ему не было нужды выискивать Беккера в толпе, выходящей из церкви: жертва в ловушке, все сложилось на редкость удачно. Нужно только выбрать момент, чтобы сделать это тихо. Его глушитель, самый лучший из тех, какие только можно было купить, издавал легкий, похожий на покашливание, звук. Все будет прекрасно.

Приближаясь к пиджаку защитного цвета, он не обращал внимания на сердитый шепот людей, которых обгонял. Прихожане могли понять нетерпение этого человека, стремившегося получить благословение, но ведь существуют строгие правила протокола: подходить к причастию нужно, выстроившись в две линии.

Халохот продолжал двигаться вперед. Расстояние между ним и Беккером быстро сокращалось. Он нащупал в кармане пиджака пистолет. До сих пор Дэвиду Беккеру необыкновенно везло, и не следует и дальше искушать судьбу.

Пиджак защитного цвета от него отделяли теперь уже только десять человек. Беккер шел, низко опустив голову. Халохот прокручивал в голове дальнейшие события. Все было очень просто: подойдя к жертве вплотную, нужно низко держать револьвер, чтобы никто не заметил, сделать два выстрела в спину, Беккер начнет падать, Халохот подхватит его и оттащит к скамье, как друга, которому вдруг стало плохо. Затем он быстро побежит в заднюю часть собора, словно бы за помощью, и в возникшей неразберихе исчезнет прежде, чем люди поймут, что произошло.

Пять человек. Четверо. Всего трое.

Халохот стиснул револьвер в руке, не вынимая из кармана. Он будет стрелять с бедра, направляя дуло вверх, в спину Беккера. Пуля пробьет либо позвоночник, либо легкие, а затем сердце. Если даже он не попадет в сердце, Беккер будет убит: разрыв легкого смертелен. Его, пожалуй, могли бы спасти в стране с высокоразвитой медициной, но в Испании у него нет никаких шансов.

Два человека… один. И вот Халохот уже за спиной жертвы. Как танцор, повторяющий отточенные движения, он взял чуть вправо, положил руку на плечо человеку в пиджаке цвета хаки, прицелился и… выстрелил. Раздались два приглушенных хлопка.

Беккер вначале как бы застыл, потом начал медленно оседать. Быстрым движением Халохот подтащил его к скамье, стараясь успеть, прежде чем на спине проступят кровавые пятна. Шедшие мимо люди оборачивались, но Халохот не обращал на них внимания: еще секунда, и он исчезнет.

Он ощупал пальцы жертвы, но не обнаружил никакого кольца. Еще раз. На пальцах ничего нет. Резким движением Халохот развернул безжизненное тело и вскрикнул от ужаса. Перед ним был не Дэвид Беккер.

Рафаэль де ла Маза, банкир из пригорода Севильи, скончался почти мгновенно. Рука его все еще сжимала пачку банкнот, пятьдесят тысяч песет, которые какой-то сумасшедший американец заплатил ему за дешевый черный пиджак.

Глава 94

Мидж Милкен в крайнем раздражении стояла возле бачка с охлажденной водой у входа в комнату заседаний. «Что, черт возьми, делает Фонтейн? — Смяв в кулаке бумажный стаканчик, она с силой швырнула его в бачок для