Блуждающий Трактир - pirateaba

– ошибка. Это всё, кем она была и кем будет. Жалкая третья дочь маленького королевства, умирающая в одиночестве в трактире, который ей не принадлежит. Она – никто.

Девушка свернулась калачиком на полу, глядя, как угли камина то разгорались, то затухали. Она перестала плакать, потому что даже это было бесполезно, и просто лежала, ожидая смерти. Девушка затихла, свернувшись в клубок страдания. Но затем открылась дверь, и внутрь вошёл антиниум.

***

Паун не знал, зачем он пошёл в Блуждающий Трактир. Просто его ноги сами его туда принесли. Антиниум понятия не имел, что делать и куда идти; он просто знал, что сможет найти ответы на свои вопросы, если немного послушает одну девушку.

Прошло много времени, с тех пор как он сюда приходил. Собственно, сегодня утром он и не собирался ничего подобного делать. Паун проснулся, сидя на своём маленьком спальном месте, и решил, что сегодняшний день будет таким же, как и все остальные. Пустым и полным неопределённости.

Антиниумы не ложились для того, чтобы поспать. Не то чтобы они не могли, но их спины не изгибались, как у млекопитающих. Спина самого Пауна во многом напоминала спину жука, и ему не нравилось раскачиваться, когда он пытался лечь. Таким образом, и Рабочие, и Солдаты спали сидя. Это было наиболее экономичным использованием пространства, и в огромном спальном помещении, похожем на барак, где размещалось пятьсот Рабочих, Паун отдохнул свои положенные шесть часов.

Так начался день Пауна. Он вытащил себя четырьмя руками из своей маленькой грязной каморки и встал в ряд с другими Рабочими, которые синхронно выходили из помещения, чтобы получить утреннюю порцию еды.

Сегодня Пауну было легче себя вытащить, чем несколько недель назад. На его руках отросли все пальцы, кроме нескольких, а отрубленные конечности почти полностью восстановились благодаря уникальным целебным веществам, которые использовали антиниумы. Стоя позади Рабочего, Паун разминал пальцы и удивлялся тому, что от одного этого простого действия ему становилось намного легче.

Рабочие впереди и позади Пауна не смотрели на свои руки и даже не двигались, помимо того, чтобы шагать вперёд. Они не были похожи на него. Они смотрели прямо и не разговаривали. И они давали Пауну больше места, чем это было минимально необходимо.

Он был странным. Паун это знал, но старался не пользоваться своим положением. Когда он встал в очередь, Рабочий дал ему столько же коричнево-серой пасты, сколько и другим Рабочим. Возможно, если бы он попросил больше, ему бы дали, но и рассчитанного пайка будет достаточно, чтобы продержаться весь день. Кроме того, никто никогда не просил у Рабочего больше, чем положено.

Паун стоял в зоне приёма пищи и медленно глотал полученную им гадость. У антиниумов не было мест, где можно было бы поесть сидя; они просто брали свои пайки в глиняных мисках и ели как можно эффективнее, прежде чем поставить миски на место, чтобы их снова использовали Рабочие, приходящие в помещение.

Рабочие и Солдаты ели отдельно. Не потому, что одна группа ела более качественную пищу, чем другая… они все ели одну и ту же высококалорийную пасту, просто Солдаты ели в три раза больше, чем Рабочие, и поэтому использовали другие контейнеры, что требовало отдельного помещения для питания. Паун уставился на коричневый комок перемолотого… чего-то, положил его между мандибулами и принялся жевать. Еда проглотилась легко, но вкус…

Он уже привык к нему. Тем не менее привыкание трудно было назвать лёгким. Рабочие ели быстро, не выказывая никаких признаков отвращения, хотя Паун знал, что они испытывали тот же вкус, что и он. Если бы у них был рвотный рефлекс или альтернативный источник пищи, всё могло бы быть иначе.

Но еда была едой, и альтернатив не было. Кроме разве что трактира Эрин. Паун помнил, как ел там вкусную пищу, и ему пришлось заставлять себя доесть остатки пайка. На последнем кусочке что-то хрустнуло. Что-то было не полностью переработано? Но антиниум всё равно это проглотил. Это было приятным дополнением к остальному пайку. Возможно, это был фрагмент кости.

Затем, как только они закончили есть, Рабочие, как один, вышли из большой пещеры, где готовилась еда, и направились в туннели, чтобы приступить к своим ежедневным обязанностям. Паун следовал за ними, не замедляясь, чтобы пригнуться, хотя потолок туннеля был едва ли в футе над его головой.

Это была ещё одна особенность улья антиниумов в Лискоре. Хотя некоторые из пещерных помещений были действительно очень большими, рассчитанными на большое количество антиниумов, многие части Улья были оптимизированы для экономии места. Так, туннели, используемые исключительно Рабочими, были едва достаточно просторны для их размещения. В тесных коридорах, рассчитанных на одновременное пребывание двух Рабочих, у них был только фут свободной высоты. И в нём двигался поток Рабочих, идущих к своим ежедневным обязанностям…

Любое существо, страдающее клаустрофобией, сильно бы мучилось. Паун не возражал против тесноты; это было то, к чему он привык. Он шагал вместе с сотнями других Рабочих. Они шли по туннелям и рядом друг с другом в идеальном, синхронизированном потоке движения, который никогда не останавливался и не терял времени попусту. Сотни Рабочих двигались во всех направлениях, поднимаясь на поверхность, чтобы работать на город, или погружаясь глубже, чтобы копать, укреплять обвалившиеся стены туннелей или выполнять другие задачи в Улье.

Это была лишь одна из смен Рабочих, которые сменяли друг друга в течение дня. Паун был одним из тех Рабочих, которые спали с полуночи до рассвета, поэтому он считал себя обладателем близкого к «нормальному» режиму сна. Но существовали и другие Рабочие, которые спали в середине дня. Не то чтобы это имело значение; время суток в Улье мало что значило.

Паун шагал по узким коридорам Рабочих, пока не вышел к главному перекрёстку Улья. Здесь движение расходилось, и всё новые и новые тела вливались в непрекращающийся каскад движения. Крупные Солдаты маршировали огромными колоннами по огромному шоссе тел, направляясь на укрепление слабых мест в Улье, или же чтобы поесть, или просто отдохнуть, пока их снова не призовут. Здесь Рабочие присоединялись к другим потокам, двигаясь вглубь Улья или наверх.

Паун шёл вперёд, следуя за Рабочим впереди себя, пока не дошёл до разрыва в потоке. Там он в сомнениях остановился. Рабочий позади него остановился, как и рабочий за ним, и за ним, и так далее. В одно мгновение тысячи тел остановились на одну критическую секунду, пока Рабочий за Пауном неловко его не обошёл. Рабочий, стоящий за ним, последовал его примеру,