Уфологи в штатском. Как спецслужбы работают с НЛО - Марк Пилкингтон

и бережного депрограммирования будто бы возымело эффект — Джон успокоился. Хорошо, что так, ведь наше завершающееся путешествие предполагало еще одну остановку.

Случай в Аламогордо

Зажатый между зелеными высотами национального заповедника Линкольн и ослепительными, словно бы гипсовыми дюнами национального парка Уайт-Сэндс, городок Аламогордо возник в конце девятнадцатого века при железной дороге, а теперь служит задачам американской космической экспансии.

Девиз Аламогордо — «Самое дружелюбное место на Земле», но это смотря на чьей вы стороне. Этот маленький и не слишком привлекательный придорожный город, конечный пункт нашего паломничества по местам летающих тарелок, когда-то был на передовой холодной войны. Первое в мире испытание атомной бомбы «Тринити» происходило в ста километрах на северо-запад отсюда, на ракетном полигоне Уайт-Сэндс, упирающемся в соседствующую базу ВВС Холломан, место предполагаемого приземления тарелки, освещенное в фильме Боба Эменеггера и документах по Серпо. Альбукерке и Лос-Аламос расположены где-то в 240 километрах на север — плевое расстояние для тарелки, — тогда как Розуэлл находится примерно в 130 километрах к северо-востоку. Именно эти неземные, бесплодные земли стали местом рождения ранней мифологии НЛО, ее нечеловеческим сердцем.

До 2006 года на Холломане базировались стелс-истребители F117-A. Когда я впервые побывал в этом районе в середине 1990-х, гигантские, нескладные с виду самолеты, формой напоминающие наконечник копья, постоянно носились над моей головой, пока я карабкался по внеземным дюнам пустыни Уайт-Сэндс. Теперь на базе Холломан размещены дорогостоящие и скандальные преемники «стелсов», F-22 «Раптор», также сконструированные корпорацией Lockheed Martin. В потеплевшем после холодной войны климате политики утверждали, что F-22, в первую очередь рассчитанные на воздушные бои, уже порядком устарели, поскольку ни у одной другой нации нет самолетов, способных встать вровень. Смещение акцентов в воздушной стратегии Америки отчетливо сказалось на Холломане, которая теперь служит и главным учебным полигоном постоянно растущего флота БПЛА Военно-воздушных сил — здесь и MQ-1 «Хищник», и MQ-9 «Жнец» (оба — поисково-ударного типа), а еще разведывательный дрон RQ-4 «Глобальный ястреб». Все они — высокотехнологичные потомки почтенного «Светлячка».

Нам с Джоном нужны были кадры с главным входом на базу возле 70-й автомагистрали. Я побрел по общественной стоянке к караульному помещению, чтобы испросить разрешение на съемку. «Разрешено». Мы поставили камеру на треногу и начали съемку.

Стоя за камерой, я снимал проезжающий транспорт, когда мое внимание привлекло что-то, висящее под эстакадой на шоссе, метрах в тридцати от меня. Поначалу я решил, что оно болтается на тонкой нити, закрепленной на эстакаде. Может быть, подумал я с содроганием, это чрезвычайно крупный паук, но тут же понял, какая это глупая мысль: никакой нити я не видел, а паук должен был оказаться полуметровым, чтобы я разглядел его на таком расстоянии.

Я задался вопросом, не торчит ли эта штуковина из земли, высунувшись над щетиной вейника, выросшей под эстакадой. Однако не было видно ничего, что могло бы этот предмет удерживать. Вейник слегка покачивался на ветру, а штуковина — нет. Она была совершенно неподвижна. Вперив взор в ее направлении, через несколько мгновений я понял, что она вовсе не была под эстакадой. Она неподвижно застыла где-то далеко в небе.

Как я ни вглядывался, но не увидел роторных лопастей и не услышал ничего, кроме шума редкой проезжающей машины. Это был не вертолет. Я повернул камеру, всмотрелся в видоискатель и увеличил масштаб, насколько позволяла техника. Объект все еще был слишком далеко, чтобы его можно было разглядеть отчетливо, но стала вырисовываться его форма; он висел, словно наклонившись, темный и зловещий на вид. Помню, то же самое чувство я испытал, когда впервые увидел в воздухе стелс-истребители; они не выглядели так, будто могут летать, — слишком много углов.

Беспокойства добавляло и то, что штуковина оставалась совершенно статичной. Я понял, что никогда прежде не видел в небе чего-то настолько неподвижного. Пару минут я ее поснимал, но, поскольку ничего не происходило, решил сэкономить батарею и пленку. Я позвал Джона, оторвав взгляд от видоискателя на каких-то три секунды, когда посмотрел в его сторону.

— Джон, иди сюда, погляди на… — Взгляд в камеру. Объект уже исчез из кадра. — Пропал! — недоверчиво закричал я. — Но не мог же, он был тут еще секунду назад — как он так быстро исчез?!

Мы осмотрели небо, но смотреть было не на что. Неужели он умчался с невероятной скоростью? Может, он скрылся из виду, включив свои системы оптического камуфляжа? Наблюдал ли он за тем, как мы его снимаем?

Я злился на себя за то, что прервал съемку несколькими секундами ранее — поймай мы исчезновение на камеру, тайна была бы раскрыта или же, возможно, стала еще менее постижимой. Но нет, космический шутник нанес очередной удар, оставив нас с фактом подлинного НЛО.

Мы стояли на периметре авиабазы, специализирующейся на передовых БПЛА, — где еще ожидать встречи с необычными аппаратами? — и все равно были оглушены пережитым мгновением. Мы словно потеряли рассудок, хотя ничего особенного и не произошло. Просто я увидел отдаленную черную точку, парящую в небе. Отвернулся, посмотрел снова, и ее уже не было.

Почему же тогда нас переполняли изумление и восторг? Ровно по той же причине, по которой десятки тысяч других свидетелей феномена НЛО были поражены вещами, которые они не могли объяснить, даже если бы кто-то другой, скорчившийся в кабине пилота или скрючившийся перед экраном компьютера, мог это сделать.

Как бы пафосно это ни звучало, наш случай в Аламогордо служил прекрасным напоминанием способности НЛО поражать и изумлять даже в самом неприглядном своем виде. Мы наконец-то нашли то, что искали.

Той ночью мне приснились НЛО. Их было три. Черные семена на вечернем синем небе. Они кувыркались, как дельфины, раскачивались маятниками, танцевали, наполненные радостью, живые и свободные. Неприкасаемые, неукротимые, непознаваемые. Я понял их послание. Наше путешествие подошло к концу.

18

Оружие массового заблуждения

Чтобы использовать вражеские суеверия, участники психологических операций должны убедиться в том, что: Суеверие либо верование распространено и влиятельно. Участники операции располагают возможностями манипулировать ими, чтобы добиться результатов, способствующих успеху своих войск.

Курс психологической войны, часть 36: Использование суеверий в проведении психологических операций во Вьетнаме. 1967, 10 мая

Прошли месяцы с момента, как мы с Джоном вернулись домой, а НЛО, словно заспанные цикады, продолжали пробуждаться после десятилетней спячки, на радость восторженным СМИ. «Абстрактные огни в небе» (почти всегда — китайские фонарики) поселились на передовицах таблоидов; астронавт Эд Митчелл[278] заявил на радио, что инопланетяне ходят среди нас; многочисленные телевизионные документалки на кабельном обновляли уфологический канон; в кино вышел ремейк фильма «День, когда Земля остановилась» с экологическим подтекстом, а НЛО-секция в