Прекрасная леди - Бренда Джойс

Клифф был потрясен, немедленно уловив приближение неминуемого поцелуя. Он зашагал к дверям террасы, схватившись за свой кинжал.

— Тпру, дружище, стоп! — окликнул его Шон О'Нил, входя в комнату вместе с Рексом. — Чье это горло ты собираешься перерезать?

Клифф задержался, но все-таки не оторвал взгляд от пары, которая, как ему показалось, уже чуть ли не обнималась.

— Кто, черт возьми, этот Гаррет Маклахлен, кроме того, что он шотландец?

Рекс тихо засмеялся.

— Он — сын графа, Клифф. — Рекс ловко повернулся на своем костыле, чтобы оказаться рядом с братом, Шон подошел к ним.

— Ах, кажется, я начинаю понимать, — нарочито растягивая слова, сказал Шон. — Он добивается внимания прекрасной мисс Кэрр?

Клифф резко повернулся к ним обоим:

— Этот Маклахлен явно беден — на нем поношенная одежда.

— Он — сын графа, — с нажимом повторил Рекс, продолжая хихикать.

— Он, несомненно, крадет коров у своих соседей, — сквозь зубы бросил Клифф.

Шон рассмеялся:

— Он шотландец, Клифф, а не вор рогатого скота!

— Это одно и то же, — уже рычал от злости Клифф. — А теперь прошу меня извинить.

— Что не так? — усмехнулся Шон. — Боишься, что дело окончится свадьбой? Вероятно, Маклахлен присматривает себе жену. Элли рассказывала, что ты ищешь мужа мисс Кэрр, так в чем же проблема? Похоже, это большая удача.

— Она не выйдет замуж за шотландца, — выдавил Клифф, выходя из гостиной. Он буквально пролетел по лестнице вниз, шагая через три ступеньки.

Когда Клифф подошел к Аманде и Маклахлену, они обернулись. Лицо де Уоренна превратилось в ничего не выражающую, непроницаемую маску.

— Аманда, графиня хочет поговорить с вами, — солгал он.

Взор Аманды устремился к Клиффу, и он вдруг отчаянно обрадовался тому, что снова привлек ее внимание.

— Конечно. — Она обернулась к Маклахлену и чересчур любезно улыбнулась ему.

Новый приступ бешенства охватил Клиффа.

— Благодарю вас за приятную прогулку и интересный рассказ! — воскликнула Аманда. — Судя по всему, Северная Шотландия — прекрасное место.

— Нет ни одного места на этой земле, столь же приятного, как моя родина, — ответил Маклахлен. — Мне очень жаль, что наша прогулка подошла к концу, мисс Кэрр.

Он учтиво поклонился и добавил:

— Я от души насладился садами — и, разумеется, вашим обществом.

Аманда продолжала приветливо улыбаться.

— Я тоже. — Она сделала реверанс и поспешила к дому, ни разу не оглянувшись по пути.

Клифф заметил это, и в его душе вскипела какая-то неосознанная, дикая радость. Но, увидев, как Гаррет с явным вожделением смотрит вслед Аманде, он снова рассердился.

— Какие у вас намерения, Маклахлен? — все тем же нарочито спокойным, не предвещавшим ничего хорошего тоном спросил Клифф, словно бросая сопернику перчатку.

Шотландец обернулся к нему:

— Для вас — лорд Маклахлен. И кстати, ваша слава бежит впереди вас. Это просто поразительно, что такой, как вы, может быть опекуном девушки.

— Меня совершенно не волнует, поражены ли вы, Маклахлен. Я задал вам вопрос и требую ответа.

Гаррет с отвращением фыркнул:

— Вам еще очень повезло, что я так восхищаюсь вашим отцом.

— В самом деле? С какой это стати?

— Вам нужно брать уроки хороших манер, — заметил Гаррет.

Клифф рассмеялся, с наслаждением предвкушая предстоящую ссору.

— Сколько вам лет, мой мальчик? Вы явно не хотите мериться со мной силами — как, впрочем, и всем остальным.

— Мне двадцать четыре, — с достоинством бросил шотландец. — Я знаю, что вам нет равных на морских просторах. Но должен предупредить, я провел немало сражений на земле и на море, и я вас не боюсь.

— Не боитесь? А следовало бы. Вы здесь — нежеланный гость.

Гаррет бесстрашно посмотрел на де Уоренна:

— Я хочу снова навестить вашу подопечную. Она восхитительна — как глоток свежего воздуха в этом городе!

— Я советую вам наслаждаться вашим свежим воздухом в Шотландии, — холодно изрек Клифф.

Рука Гаррета нащупала рукоятку кинжала, висевшего на его поясе.

— Мой отец — Александр Железное Сердце, граф Бейнский, и я не женат. И вы не можете отвергать мои ухаживания за вашей подопечной.

— Могу, и я их отвергаю. Аманда не будет наспех выскакивать замуж за дикаря шотландца. Кроме того, очевидно, что вы охотник за приданым.

Гаррет вспыхнул от гнева:

— Я наслышан о том, что у мисс Кэрр весьма скромное приданое. Если бы я бегал за богатыми невестами, я бы не стал спрашивать разрешения ухаживать за вашей подопечной.

— Ах, так теперь мы говорим об ухаживаниях? Мой ответ неизменен, — резко бросил Клифф. — И я не изменю своего мнения.

Гаррет взглянул на него, пылая от гнева. Потом, немного помедлив, произнес:

— Вы ведь ирландец. Черт побери, мы же братья!

— Все мои братья здесь, в том доме, — ответил Клифф, жестом показывая на особняк позади них. — Это мое последнее слово. Хорошего дня.

Гаррет повернулся и размашисто зашагал по лужайкам, пыхтя от гнева.

Удовлетворенный итогом беседы, Клифф посмотрел ему вслед.

Дульсия Белфорд изобразила на лице приятную улыбку и помедлила перед парадным входом в Хэрмон-Хаус. Она опустила свой и без того нескромный лиф ниже, а потом взялась за дверной молоток.

Дочь леди Белфорд находилась в городе уже больше недели, но Дульсия ни разу не видела ее, даже мельком. Однако вчера вечером она столкнулась с Бланш Хэррингтон на званом вечере и узнала, что Аманда наносила той визит вместе с графиней Адарской, — это был первый выезд девушки в Лондоне. В сущности, Дульсию это не удивило. Все вокруг знали, что графиня Адарская осталась в прекрасных отношениях с Бланш — женщиной, которая почти стала ее невесткой. И если Аманда на самом деле была столь невоспитанной, как говорил Клифф, ее первый визит наверняка был заранее спланирован. Ах, как умно со стороны де Уоренна!

Мысль о Клиффе теперь приводила леди Белфорд в бешенство, хотя еще недавно их случайной встречи в чьей-нибудь гостиной было достаточно, чтобы заставить ее потерять голову от восхитительного вожделения. Дульсия пробовала соблазнить де Уоренна в прошлом году, но он вежливо прекратил все ее прелюдии. Дульсия не могла поверить в это тогда, да и теперь отказывалась мириться с его равнодушным, черствым отношением — ей никогда прежде не отказывали, никогда не обращались с ней так грубо. Да как он смеет ее презирать — словно она что-то должна Аманде Кэрр! Дочь воспитывал Кэрр, и если ее нынешнее положение было тягостным, вина за это целиком лежала на ее отце, а не на ней, Дульсии!