Помечтай немножко - Сьюзен Элизабет Филлипс

Рэчел поняла, что демоны, овладевшие душой Гейба, не отпустят его на свободу, и любовь, которая была так нужна ей и ее сыну, никогда не поселится в его сердце. Рэчел всегда гордилась своим умением трезво смотреть на жизнь, но в последние недели она обманывала саму себя, выдавая желаемое за действительное. Гейб не мог измениться, не мог взлелеять в себе чувства, которых она так ждала, а это означало, что чем дольше они с ним будут вместе, тем более болезненным будет их неизбежное расставание. Ни о каком счастливом будущем нечего и мечтать. Никакого ключа к счастью в Библии Дуэйна не было, не существовало на свете никакой вечной любви, и не было во всем мире никого, кроме нее самой, кто нашел бы в своем сердце теплые чувства к ее Эдварду.

Время ее пребывания в Солвейшн подошло к концу.

В субботу вечером народу в кинотеатр съехалось больше, чем в день открытия, но Гейб выглядел еще более рассеянным и несчастным. Когда после закрытия он пришел к Рэчел в постель, они совсем не разговаривали, а их страсть была похожа на сухое пламя бенгальского огня, не дающего тепла.

В воскресенье днем, наблюдая из окна своей спальни, как Гейб переселяет Твити в построенный им вольер, Рэчел еще раз убедилась, что возиться с больными животными было бы для него самым подходящим занятием. Но она знала: даже если бы Гейб сам когда-нибудь пришел к такому выводу, ей бы он ни за что в этом не признался.

Выражение горечи и возмущения, которое Рэчел увидела на лице Гейба в тот момент, когда он смотрел на Эдварда, сидящего на плечах у Этана, подтолкнуло ее к действию.

Утром в воскресенье она позвонила Кристи и приступила к осуществлению своего плана. Теперь каждая секунда пребывания в коттедже Энни стала для нее особенно ценной.

Если бы Рэчел ненавидела Гейба, ей, конечно же, было бы легче с ним расстаться, но как она могла ненавидеть человека, единственным недостатком которого было то, что он мог любить только одну женщину и только одного ребенка?

Рэчел провела большим пальцем по обложке Библии Дуэйна. Она тщательно изучила каждую пометку на полях, прочла все отмеченные абзацы, но не обнаружила ничего, кроме проверенной веками мудрости, заключенной в знакомых словах, в которые она, как ей казалось, давно перестала верить.

Прислонившись виском к оконной раме, она внимательно смотрела на человека, которого так неосмотрительно полюбила. Именно сейчас, пока Эдвард играл на крыльце перед парадной дверью, ей надо было сказать Гейбу, что она уезжает.

Рэчел вышла на улицу, и шаткие ступеньки заднего крыльца заскрипели под ее ногами. Гейб с помощью плоскогубцев прилаживал задвижку к дверце вольера, прислушиваясь к отчаянному чириканью своего пациента. Увидев Рэчел, он улыбнулся ей, и в сердце ее невольно вспыхнула радость.

— Гейб, я уезжаю, — сказала Рэчел, предварительно глубоко вздохнув.

— Ладно. — Закончив возиться с задвижкой, Гейб поднялся на ноги. — Я отвезу тебя. Вот только уберу инструменты. Подожди минутку.

— Нет, я не это имею в виду.

Не делай этого! — запротестовало ее сердце. Не произноси этих слов! Но мозг Рэчел оказался более благоразумным, чем сердце.

— Я… я уезжаю из Солвейшн. Совсем…

Гейб замер на месте. У него за спиной раздавалось сердитое цоканье сидящей на магнолии белки, надрываясь, каркала ворона, устроившаяся на коньке старой жестяной крыши дома.

— Ты о чем?

— Сегодня утром я разговаривала с Кристи. Ее родители уже много месяцев уговаривают ее переехать в Клируотер, чтобы помочь им наладить дело в магазине подарков. Я поеду вместо нее. — Рэчел пыталась говорить спокойно. — Кристи говорит, что ей будет спокойнее, если я за ними присмотрю. У них есть собственная небольшая квартира прямо над магазином, где мы с Эдвардом сможем жить. И плюс ко всему, не забывай о флоридском солнце, — весьма нелогично подытожила она.

— Понимаю, — сказал Гейб после долгой паузы. Он посмотрел вниз, на плоскогубцы, которые по-прежнему держал в руке, но Рэчел показалось, что он ничего не видит. — И сколько же они будут тебе платить?

— О чем ты… Ну, сейчас они не могут позволить себе платить мне много, но со временем дело у них наладится. Я как-нибудь выкручусь. Тем более что мне не нужно будет платить за квартиру. — Рэчел подумала о чеке на двадцать пять тысяч долларов, лежащем в верхнем ящике туалетного столика в спальне, и что-то болезненно сжалось у нее внутри. — Как только Эдвард начнет ходить в школу, я постараюсь выбить для себя стипендию и вернуться в колледж. Конечно, я смогу одновременно проходить всего несколько курсов, но мне бы очень хотелось заняться изучением теории бизнеса и финансов.

Гейб сунул плоскогубцы в задний карман джинсов, и в глазах у него появилось жесткое выражение, от которого Рэчел уже успела немного отвыкнуть.

— Все понятно. Я вижу, у тебя уже все продумано, верно?

Рэчел кивнула.

— Значит, никаких дискуссий? А ты не подумала о том, что, может быть, нам стоит обговорить это, прежде чем ты примешь окончательное решение?

— С какой стати мне об этом думать? — Рэчел старалась, чтобы слова ее звучали как можно мягче. Пусть Гейб поймет, что она его ни в чем не винит. — У нас нет никакого будущего, и мы оба об этом знаем.

Гейб, однако, не оценил ее примирительных интонаций. Тяжелыми шагами он подошел к Рэчел вплотную.

— Ты никуда не поедешь.

— Нет, поеду.

Он навис над ней, и у Рэчел мелькнула мысль, что он сознательно использует свои весьма внушительные габариты для того, чтобы запугать ее.

— Ты слышала, что я сказал. Останешься здесь, и точка. Ехать во Флориду — это сумасшествие. Что это за жизнь, если ты будешь работать за гроши и окажешься в полной зависимости от чужих людей, которые за мизерную зарплату будут предоставлять тебе крышу над головой?

— Именно так я и живу сейчас, — заметила Рэчел.

На какой-то момент Гейб ошарашенно умолк, но затем, нетерпеливо взмахнув рукой, снова заговорил:

— Это совсем другое дело. Здесь у тебя есть друзья.

— И враги тоже.

— Все это изменится, когда люди тебя получше узнают и поймут, что ты поселилась здесь надолго.

— Как я могу поселиться здесь, если у меня здесь нет никаких перспектив?

— А тебе кажется, что работа за почасовую зарплату в каком-то дешевом магазинчике подарков во Флориде — это перспектива?

— Я уверена, речь идет не о «дешевом магазинчике», как ты выразился, — сказала Рэчел, отворачиваясь. — И у меня нет никакого желания с тобой спорить. А теперь мне пора идти.

— Нет.

— Пожалуйста, не надо все усложнять. — Рэчел подошла к садовому стульчику и оперлась на него, чувствуя, что у нее подгибаются ноги. Нейлоновое плетение стула царапнуло ее ладонь. — В закусочной сможет управляться Кайла.