Николай Грозный. Блеск и величие дворянской России - Валерий Шамбаров

Завойко стал формировать стрелковые команды из местных казаков, ительменов. А 19 июля в гавань случайно зашла «Аврора». Направлялась в бухту Де-Кастри, но кончалась пресная вода, почти вся команда была больной. Из 300 человек при переходе через Тихий океан умерли еще 13, и в Петропавловске отправили на лечение 196 (19 спасти не смогли). Но и Муравьев 24 июля успел прислать военный транспорт «Двина» с подмогой. Число защитников увеличилось до 988, орудий – до 67. На «Авроре» и «Двине» сняли пушки с одного борта, установили на батареях.

17 августа показалась эскадра Принса – 3 английских и 3 французских корабля. Везли десантные части. И в артиллерии, и в живой силе враги превосходили втрое. 20 августа последовал штурм. Когда неприятельские корабли стали выдвигаться на позиции для бомбардировки, Завойко пришел на батарею, объявил: «Братцы! Велика сила идет, но Бог за нас, будем сражаться за Веру. Многих их нас не будет. Сегодня да будет последняя молитва наша за царя». Вместе запели «Боже, Царя храни». Гимн подхватили на других батареях и кораблях.

Дружно грянули «Ура» и «Умрем с ружьями в руках, а не отступим ни на шаг» – и взревела канонада. Бой продолжался 8 часов. Шквальный огонь эскадры подавил батареи № 1 и № 4. На этом участке высадились 600 десантников. Завойко поднял в контратаку всех, кто был под рукой – 130 матросов, стрелков, добровольцев. Неприятелей прогнали, они грузились в шлюпки и отчалили прочь. У адмирала Принса не выдержали нервы, он застрелился. Общее командование принял французский адмирал Фебврье де Пуант.

24 августа англичане и французы полезли снова. Засыпали ядрами и бомбами восстановленные батареи № 1 и № 4–изображали, будто удар снова будет в прежнем месте. Но по команде перенесли массированный огонь на батареи № 3 и № 7–седьмая на Никольской сопке не была прикрыта бруствером, ее назвали «Смертельной», артиллеристы погибали один за другим. Высадилось несколько отрядов, 950 солдат элитного Гибралтарского полка. Они должны были атаковать с разных направлений. Русские отражали их, но на расстрелянной Никольской сопке защитников не осталось, возникла «дыра».

Весь вражеский десант собрался на этой сопке и ринулся к городу. Завойко созвал всех, кого мог, с разных участков и батарей, 350 человек. Они устремились навстречу противнику, вверх по склону сопки. В яростной штыковой остановили и отшвырнули. Часть десанта прижали к обрыву и сбросили вниз. Неприятели потеряли более 400 убитых, 150 раненых. Их корабли получили серьезные повреждения. Эскадра снялась с якорей и повернула восвояси. Удовлетворилась тем, что захватила в море безоружную шхуну «Анадырь» и частное судно «Ситха».

С рапортом о победе Завойко послал лейтенанта Максутова. Он мчался через всю Сибирь, чуть не погиб, провалившись по лед, но 26 ноября явился к великому князю Константину Николаевичу. Представил рапорт и трофейное знамя разгромленного Гибралтарского полка. Максутова сразу принял царь, произвел в капитан-лейтенанты. А рапорт велел опубликовать в газетах. Это была пропагандистская пощечина врагам, английская пресса писала: «Всех вод Тихого океана недостаточно, чтобы смыть позор британского флага».

Однако государь понимал – Англия и Франция обязательно захотят расквитаться. Вернутся подавляющими силами. В декабре в Петропавловск полетел есаул Мартынов. Вез приказ эвакуировать город. Выполнили его уже после кончины Николая Павловича. Но выполнили блестяще. Гарнизон и жители срыли укрепления, разбирали даже дома. Грузили на суда или прятали. Казаков возглавил прибывший из столицы есаул Мартынов, увел на р. Авача, ительмены ушли на север. А прочие защитники и жители по весне 1855 г. пропилили лед, расчищая дорогу для кораблей. «Аврора», присланные Муравьевым корвет «Оливуца» и транспорты вышли в море.

Успели буквально под носом у врагов. Уже 8 мая 1855 г. в Петропавловск нагрянули 14 британских и французских кораблей. Но нашли… пустое место. Совершенно непригодное для того, чтобы здесь можно было разместиться, использовать идеальную бухту в качестве порта. Неприятели устремились в погоню. Три их корабля обнаружили эскадру Завойко (которому царь сменил чин генерал-майора на контр-адмирала) в бухте Де Кастри. После короткого боя русские удалились вглубь бухты. А враги блокировали выход из нее и вызвали подмогу. Подошла вся их эскадра, но оказалось, что корабли Завойко… исчезли. Обшаривали бухту – никого.

Потому что русские воспользовались открытиями Невельского. Под покровом тумана ускользнули через неведомый иностранцам узкий пролив Невельского. И скрылись в устье Амура. Здесь выгрузились, и на месте Николаевского поста вырос город, Николаевск. А англичане и французы в своих поисках обнаружили на берегу бухты Де Кастри только Александровский пост. Решили уничтожить хотя бы его. Отправили десант на шлюпках. Но врагов отбили огнем, не позволили причалить. Да и почему бы не отбить? Теперь Муравьев каждый год проводил сплавы солдат и казаков по Амуру. В устье реки уже было вполне достаточно сил.

Китайцы так и не ответили на предложения. Но генерал-губернатор принялся устанавливать новую границу «явочным порядком». По левому берегу Амура строились казачьи посты. При следующих сплавах они превращались в станицы – нового, Амурского казачьего войска. Амур становился русской рекой. Китайцам пришлось официально признать это в 1858 г., заключив Айгуньский договор. А в 1860 г., по Пекинскому договору, добавить еще Приморье. Потому что и его русские уже заселяли и осваивали. Вот так Россия выиграла битву с англичанами за Дальний Восток.

Оборона Севастополя. Фрагмент панорамы Ф. Рубо

К Севастополю вражеские пароходы впервые наведались в июне 1854 г. Вели разведку, их отгоняли русские пароходы и батареи. А 14 июля нагрянули главные силы английской и французской эскадр, 21 корабль, вздумали бомбардировать город и порт. Но куда там! С моря Севастополь прикрывали 8 мощных батарей с каменными казематами, 533 орудия. В бою ряд неприятельских кораблей получил повреждения, и они удалились. Как и в других местах, стали искать объекты полегче. Их отряд из 4 пароходофрегатов с 72 орудиями напал на Очаков, где базировалась русская гребная флотилия – 2 маленьких парохода и 8 весельных канонерских лодок капитана 2 ранга Ендогурова. На наших корабликах пушек было в 2 раза меньше, но в трехчасовой перестрелке они одержали победу. После метких попаданий англичане и французы предпочли откланяться.

А на Дунайском фронте армии Сент-Арно и Раглана соединились с турецкой, обеспечив себе значительное численное превосходство. Изначально планировали вторжение в Россию. Но Австрия все же боялась вступать в войну с нашей страной. Удовлетворилась тем, что подленько урвала под контроль Валахию и Молдавию. А в результате их территория получилась нейтральной. Для наступления осталась только Добруджа – полоса между нижним течением Дуная и Черным морем (сейчас она принадлежит Румынии, но в то время относилась не к Валахии, а к Болгарии).