Жребий брошен - Егор Токарев

Столица Республики встретила их криками и запахом гари. Особняк сенатора Орила располагался недалеко от центра города, и добраться до него было не так просто.

– Похоже, началось, – пробормотал юноша.

Аллисия кивнула, собрала свои короткие волосы в пучок на затылке и вытащила стилет из ножен на бедре.

Парень с девушкой выбрались из хитросплетения трущоб на основные улицы. Дорога была завалена мусором и осколками окон, в дальнем конце виднелась баррикада, наскоро сооружения из телег и досок. Спутники пробирались к центру города. Вместе с ними шли группы вооруженных людей, от которых приходилось скрываться. Неизвестно, что у них на уме.

Из-за угла следующего дома послышались вопли и топот ног.

– Сюда, – Аллисия юркнула в подворотню, утянув Ти за собой.

Юноша выглянул наружу.

Разношерстно одетая орава людей неслась по улице, выкрикивая ругательства:

«Режь богачей!»

«На виселицу дерьмоедов-патрициев!»

«Сжечь Сенат и их прихвостней!»

Живая волна пронеслась мимо них, скрывшись за следующим поворотом улицы. Подождав минуту, спутники выбрались следом.

Чем ближе становился квартал патрициев, тем громче становились крики и шум толпы. Спутники вышли на широкую центральную улицу. Тысячи людей заполонили ее. Одни громили лавочки и дома по сторонам дороги, другие шли вперед, крича и размахивая оружием. Брусчатку покрывали осколки стекол, вперемешку с глиняными черепками. Над городом начали подниматься столбы смога от пожаров, и воздух заполнил удушливый черный дым. Порывы едкого ветра раскачивали тела повешенных на столбах людей.

На дальней стороне улицы отряды стражи пыталась остановить толпу, продвигающуюся к Главному Форуму. Это попытка была схожа с надеждой путника остановить каменный обвал, несущийся на него с вершины горы. Пару оставшихся в городе когорт стражи не могли ничего сделать против тысяч вооруженных людей, жаждущих крови. В тонкую линию щитов, перекрывающих улицу, летели камни, бутылки и факелы, а напирающая толпа сразу же разрывала оставшихся в одиночестве стражников.

– Обойдем здесь, – Аллисия указала на неприметный переулок.

Ти кивнул и последовал за ней. Переулок вывел их в район домов богачей. Именно здесь располагался особняк сенатора Гнея Орила.

– Это он, – Аллисия указала на большой дом из белого камня, обнесенный стеной.

– Похоже, мы опоздали, – протянул Ти.

В стене, окружавшей дом, зияло несколько дыр, куски раздробленного камня валялись неподалеку. Из одного из проломов виднелась голова мужчины, в его груди торчала стрела, а в руке был зажат короткий меч. Ти прекрасно знал, откуда он получил это оружие, и нечто в душе юноши зашевелилось от этой мысли. Спутники двинулись к особняку.

На другой стороне улицы они заметили толпу, окружившую следующий дом. Новая жертва разгневанных бедняков выглядела не так богато, как дом сенатора, больше напоминая крепость. В стенах были проделаны узкие бойницы, из которых то и дело вылетали стрелы, поражая людей, пытающихся разломать двери при помощи примитивного тарана, представляющего собой мраморный бюст одного из политиков.

– Идем, – девушка потянула Ти за руку.

Они пробрались сквозь пролом в стене и оказались во внутреннем саду дома. Все пространство было усеяно телами людей. Иногда среди тел плебса и слуг встречались гвардейцы сената в разорванных гневом толпы доспехах. Белый мрамор дома почернел в нескольких местах от разгорающихся пожаров. С самого входа в город Ти ощущал, как удушливый запах гари и копоти заполняет всю столицу.

Ти последовал за Аллисией, направляющейся ко входу в дом. Переступая тела на земле, Ти думал о том, что отчасти именно он является причиной всего этого. Да, конечно, решающую роль сыграл не он, и вообще, скорее всего, его отсутствия даже не заметили бы, но с каждым шагом на душе рос груз раскаяния.

Спутники вошли в дом. Обстановка напоминала таверну после ночной поножовщины. Повсюду лежали люди, похоже, толпа убивала всех без разбора, включая таких же простолюдин, как и они. Белые стены с прекрасными фресками и мозаиками были забрызганы кровью, а двери выломаны вместе с косяками. Если не считать гула толпы снаружи, в самом особняке царила абсолютная тишина.

Они обследовали дом комната за комнатой в поисках сенатора. Ти думал, что кара и так уже постигла его голову, но высказать подобное вслух он не решался, полагая, что лишь тело убийцы ее семьи сможет убедить Аллисию.

На первых этажах живых не было. Спутники поднялись на второй и остановились у входа на веранду. Большая дверь, сделанная из дуба Вечного Леса, была расколота и обожжена в нескольких местах. У входа лежали тела гвардейцев, заваленные трупами своих противников.

Ти протиснулся сквозь остатки двери и остановился. За ним следом пролезла девушка. У дальней стены полулежал достопочтенный сенатор Гней Орил. Подушки под ним пропитались кровью, белоснежная тога превратилась в бурые лохмотья, а из развороченной груди торчал обломок кухонного ножа. Лицо застыло в посмертной маске удивления и боли. Похоже, хоть перед смертью что-то смогло удивить матерого волка политики.

Аллисия подошла к телу. Она по-прежнему сжимала стилет в руке, и Ти видел, как побелели костяшки пальцев. Парень приблизился к ней. Девушка смотрела на убийцу своей семьи, и гнев ее глазах смешивался с отчаянием.

– Он мертв, – сказал Ти. – Он мертв, все кончилось.

– Д-да… – прошептала девушка.

Ти взял Аллисию за руку. Стилет с металлическим звоном упал на мраморный пол.

– Все кончено, теперь ты свободна.

Одинокая слезинка скатилась по щеке девушки, за ней последовала еще одна и еще, пока они не превратились в сплошной ливень. Аллисия обнимала Ти, рыдая на его плече. Она плакала за все те годы, когда не могла себе позволить такой слабости, она плакала за своего отца, за свою мать, за всех погибших в этой войне, и слезы все лились и лились горьким потоком облегчения. Ти обнимал ее, шептал на ухо и целовал, а она все продолжала плакать. Аллисии казалось, что она давно забыла что это и больше не способна на чувства. Но теперь ей больше не нужно быть одной, теперь она может любить и быть любимой. Дым застилал небо над древним городом, пламя пожаров вздымалось вверх, обезумевшая от смерти и крови толпа убивала всех на своем пути, а они продолжали стоять, обнявшись.

Сзади раздался кашель. Ти развернулся, выступая вперед и обнажая клинок. Перед ним стояла девушка с прекрасными золотыми волосами. Белоснежная одежда на ней пропиталась кровью, а руки были залиты ей по локоть. На лице виднелись красные подтеки. Заметив взгляды, она спрятала руки за спину.

– Кто ты? – спросил Ти.

– Я…я работаю… работала служанкой в этом доме…

Ти понял, что произошло с достопочтенным сенатором Гнеем Орилом, и почему на его лице застыло удивленное выражение. Юноша спрятал клинок.