Точка возврата - Сергей Чичин

Физиономия Редфилда выглядела чрезвычайно озабоченной, и он, оглядевшись, начал хвататься за висевший на плече слонобой. Вот еще только не хватало, чтобы он еще и этой штукой начал бросаться! Нет уж, такого я не допущу, потом поди выклянчи новый – а ведь он как кинет, и уже не починить будет. Так что я вскинул дробовик и сам шагнул вперед, в зону, очищенную от тумана…

…и, матерь божья, вымороженную как нутро промышленного холодильника! Да наш эльф и впрямь мечта любой силовой структуры. С одним только умением устраивать на ровном месте подобные перепады температуры его бы с руками оторвали, и я уверен, что это даже не верхушка айсберга, а так, случайные кристаллики на ней. Думал, прямо тут и околею без теплой одежды, валенок и шапки, как у Дэви Крокета. Но, по счастью, вспомнил, что человек ко всему приспосабливается, а гипотермия – это не инсульт, она в одночасье не настигает. Что гораздо актуальнее, до меня вдруг дошло, что явился я на этот праздник жизни за полярным кругом безо всякого плана. Каким образом можно уязвить этот не до конца кристаллизовавшийся шар – понятия не имею. Можно, конечно, в него грубо выстрелить, но вдруг тепло выстрела окажется для него лекарством против обморожения? Вреда от пули бесплотному быть не должно, разве только он совсем уж сожмется.

За незнанием, что делать, я поступил в лучших традициях нашей дурдом-команды – с маху выдал враждебному кому пинка. Хороший такой маваши-гери, на пронос, чтобы если что – нога внутри не застряла. Она и не застряла, наоборот, врубилась в борт окостеневшего шара и сшибла его с належенного места, отправив катиться через всю площадку между зданиями. Прямо навстречу фон Хендману, который как раз прибыл с той стороны с охапкой сушняка в лапах и уставился на наши процедуры с ощутимой болью обделенного конфетой малыша в глазах.

– Чего пялишься? – свирепо гаркнул я на него, мимоходом полюбовавшись на пышные клубы пара, валящие из моего рта. – Ломай гада!

Просить о таком дважды Мика было не нужно. Ломать – это вам не мусор вынести. Он мгновенно избавился от хвороста и рванулся на сближение с предосудительным комом, как форвард таранного типа. Сейчас как наподдаст этой штуке, и начнется боулинг! Я-то увернусь, а вон ту поплывшую кеглю снесет прямо в озеро. Но нет, в том, что касается терминов рукоприкладства, фон всегда был аккуратен и скрупулезен на удивление. Сказали «ломай» – и никаких гвоздей. Он налетел на катящийся шар и высыпал на него не менее двух авосек ударов, половину из которых я и разглядеть-то не успел, не то что опознать. Хе. По наивности я полагал, что конструкцию высотой меньше метра трудно атаковать в полную силу. Как говорится, несмелому взяться негде. Мик отлупошил несчастное подмороженное создание с деловитой небрежностью сотрудника Макдональдса, лепящего свой тысячный Биг-Мак. У первых ударов звуковое оформление еще было чуть влажно чавкающее, но вскоре сбилось на сухой хруст и дребезг. Облака белесого крошева вылетели в одну сторону, в другую, потом прямой удар коленом что-то капитально повредил в устройстве кома, зазмеив по его поверхности зловещую темную трещину, потом я уклонился от здоровенного, похожего на сосульку фрагмента, вышибленного из самой середины бедняги, поскользнулся, а когда восстановил равновесие, Мик как раз проводил мастер-класс по тамешивари. Ну, знаете, как эти каратисты любят разбивать всякие штуки типа кирпичей и досок. Правда, обычно их там сколько ни есть, но все-таки стопка умеренной толщины, на удобных подставочках и так далее. Фону в этот раз досталась шарообразная штуковина метрового диаметра. Думаете, его это озаботило? Да щаз. Финальный локтевой аккорд развалил шар не то что на половинки, а в полном смысле этого смачного слова вдребезги. Которые дребезги разлетелись на такое расстояние, что могли бы считаться поражающим элементом ОМП. В наступившей тишине отчетливо щелкнул последний кадр нашего оператора, а Мик легко поднялся из коленопреклоненной позиции, отряхнул штаны и вопросил, на мой взгляд, слегка запоздало:

– А чего он сделал-то? И чего так холодно? Мы еще полгода профукали?

Прошу отметить, я не жалуюсь. Команду всегда надлежит сперва выполнить, а потом уже обсуждать – иначе любая слаженная деятельность пойдет коту под хвост.

Осколки раздробленного в крошево шара разбросало по всей площадке. Не уверен, что для него это невосстановимая потеря, но в любом случае откачку тепла пора сворачивать. И эльф перегревается, и мы тут отмораживаем себе важные производственные органы.

– Редфилд! – я махнул рукой в сторону эльфа. – Снимай задачу!

Редфилд моргнул на меня недоуменно, но сориентировался на удивление быстро и точно. Он ловким маневром, избегая оказываться между эльфом и его целью, приблизился к мосткам и пихнул ногой лестницу, за которую Фирзаил хватался. Лестницу, естественно, опрокинуло вдоль причала в воду, а намертво вцепившегося в нее колдуна она уволокла за собой следом. В последний момент эльф вынырнул из своего полуобморочного состояния, но среагировать уже не успел и бултыхнулся в озеро со сдавленным воплем, тут же перешедшим в булькание. Рыжий беззвучно ойкнул, скинул винтовку на доски причала и отважно полез в воду вылавливать потерпевшего.

Не скажу, чтобы на нашем краю вселенной сразу потеплело, но по крайней мере перестало подмораживать. И то, если подумать, достижение.

– Это, – пояснил я для Мика, все так же завороженно любуясь на густой пар от дыхания, – И есть наш туманный оппонент. Эльф его остудил, и он загустел, как масло в морозилке. Теперь бы еще убедиться, что он не оттает и… вот черт. Айрин, ты сюда лучше не суйся.

– Будешь ты мне указывать! – возразила склочная наша Айрин и демонстративно к нам приблизилась, от холода слегка пританцовывая. – Чего я здесь… брлллллюэээээ!

Ага, ага. То-то и оно. Именно поэтому команды надлежит сперва выполнять, и только потом оспаривать. Можно подумать, я от нее буду скрывать сундуки с сокровищами. Нет, просто на пороге одного из домиков обнаружилось тело. Или, вернее, что-то, некогда бывшее телом. А нынче из всех подходящих терминов на ум приходит только слово «мумия». Не та забинтованная, которыми набиты любые истории ужасов в египетских антуражах, а та, что получается в результате обезвоживания. Наверное, это была женщина, по крайней мере сапожки на ней были очень маленького размера, а часы на левом запястье – отчетливо женской модели. Остальное – клетчатая рубашка, джинсы с ковбойским ремнем – могло принадлежать кому угодно. Волосы на голове еще сохранились, но полностью обесцветились и истощились до состояния паутины. Само тело было целым, без видимых ран и травм, но словно завяленным, донельзя истонченным. Так, должно быть, могла бы выглядеть высосанная досуха жертва гигантского паука. Только вот что-то подсказывает, что вместо паука тут поработал знакомый нам туман. Ну да, если у тебя нет рта, куда пихается пища, то каким же образом тебе питаться, как не обволакивая свои жертвы?

– Помогите! – донесся истошный вопль со стороны озера.

– Пойди помоги, – посоветовал я Айрин. – Как бы Редфилд ему все ручки не поотрывал, пока вылавливать будет.

Айрин, которую серьезно выворачивало, тем не менее не удержалась от демонстрации характера и жестом изобразила, что она в порядке.