Белая масаи - Коринна Хофманн

Поскольку уговорить ее не удалось, он договорился встретиться с ней вечером в «Буш Бейби Баре», так как не мог допустить, чтобы она пошла туда одна. Сабина, уже немного раздраженно, ответила: «Нет проблем. Я пойду с Эди, а ты останешься с Коринной или придешь вместе с ней». Я заметила, что теперь он понял, что происходит. Воспользовавшись его замешательством, Сабина и Эди быстро исчезли. Я сделала вид, что целиком поглощена Напираи. Он долго молчал, только жевал свою мираа. Потом спросил, чем я занималась каждый вечер. Я ответила, что ходила в гости к Присцилле, которая жила всего в тридцати метрах от нас. Если не ходила к ней, то рано ложилась спать. Кто лежал рядом со мной, спросил он. Мне сразу стало ясно, к чему он клонит, и я резко ответила: «Только Напираи!» Он рассмеялся и продолжал жевать.

В надежде, что он еще долго будет сидеть на улице, я пошла спать. Мне совсем не хотелось, чтобы он ко мне прикасался. Только тогда я поняла, как сильно притупились мои чувства к этому мужчине. Две с половиной недели я жила легко и свободно, и теперь совместное пребывание под одной крышей казалось мне невыносимым.

Через некоторое время он тоже лег в постель. Я лежала с Напираи у самой стены и притворилась спящей. Он заговорил со мной, я молчала. Когда он начал ко мне приставать, что при других обстоятельствах после столь длительной разлуки было бы вполне естественно, мне стало почти плохо от ужаса. Я не могла и не хотела. Слишком большим было новое разочарование. Я оттолкнула его и сказала: «Может, завтра». – «Коринна, ты моя жена. Я не видел тебя очень давно. Я хочу от тебя любви! Может быть, ты получила достаточно любви от других мужчин?» – «Нет, я не получила любви, я не хочу любви!» – крикнула я.

Конечно, соседи слышали, как мы ссоримся, но я больше не могла сдерживаться. Напираи проснулась и завопила. Разъяренный Лкетинга встал с кровати, надел украшения, канги и исчез. Напираи кричала так, что я никак не могла ее успокоить. Вдруг в комнату вошла Присцилла. Она взяла у меня Напираи. Я была в таком состоянии, что даже не могла рассказать ей о наших проблемах. Я сказала только, что Лкетинга окончательно сошел с ума. Она спокойно возразила, что все мужчины такие, но кричать не надо, иначе возникнут проблемы с арендодателем. После этого она ушла.

На следующий день я, как обычно, пошла с Уильямом в магазин. Где ночевал мой муж, я не знала. Настроение у всех было подавленное, няня с Уильямом почти не разговаривали друг с другом. Мы радовались любому туристу как возможности отвлечься, хотя в тот день я старалась не углубляться в разговоры с клиентами.

Лкетинга появился лишь около полудня и принялся гонять Уильяма. Сам он больше не выходил на улицу, чтобы раздавать рекламные проспекты, а отправлял Уильяма. Когда мы собрались поехать на обед в Укунду, он не хотел брать его с нами. Обедать у Софии я больше не могла, потому что Лкетинга не понимал, о чем мы можем так много разговаривать.

Я заметила, что уже несколько дней из кассы исчезают деньги. Сколько точно, я сказать не могла, потому что теперь я ездила в банк не каждый день. Муж время от времени вынимал деньги из кассы, да и я закупала у торговцев товар. Но интуиция подсказывала мне, что здесь что-то не так. Заговорить об этом с мужем я, однако, не решалась.

Отпуск моей сестры скоро заканчивался. К сожалению, мы за это время так и не успели как следует пообщаться. В предпоследний день вечером мы вместе с ней и Эди пошли на дискотеку. Это была ее идея: видимо, она хотела вытащить меня в свет. Напираи мы оставили у Присциллы. Мы с Лкетингой сидели за столиком, Сабина и Эди весело танцевали. Я немного выпила, чего не делала уже очень давно. Мои мысли возвращались назад, к тому времени, когда я была здесь с Марко и едва не упала в обморок, увидев на пороге Лкетингу. Сколько всего произошло с тех пор! На глаза навернулись слезы, которые я всеми силами старалась скрыть. Я не хотела портить Сабине последний день отпуска и боялась новых ссор с мужем. Тогда, когда все только начиналось, он тоже был гораздо счастливее, чем сейчас.

Моя сестра вернулась за столик и сразу заметила, что мне нехорошо. Я поспешила в туалет. Ополоснув лицо, я увидела, что она стоит рядом. Мы обнялись и долго простояли так, молча. Затем она протянула мне сигарету и сказала, чтобы я выкурила ее потом, не торопясь. В сигарету добавлена марихуана, и мне сразу станет легче. В будущем я по этому поводу могу обращаться к Эди.

Мы вернулись к столику, и Лкетинга пригласил Сабину на танец. Пока они танцевали, Эди спросил, все ли у нас в порядке с Лкетингой. «Иногда бывает нелегко», – сдержанно ответила я. Эди тоже хотел танцевать, но я отказалась. Вскоре мы с Лкетингой пошли домой, потому что я впервые оставила Напираи у Присциллы и очень волновалась. Я попрощалась с Сабиной и пожелала ей счастливого пути.

В темноте мы пробирались к деревне. Крик моей девочки я услышала уже издалека, но Присцилла успокоила меня, сказав, что Напираи только что проснулась и, разумеется, стала требовать свою любимую грудь. Лкетинга остался болтать с Присциллой, а я пошла в нашу комнату. Когда Напираи снова заснула, я села на улице, вдохнула жаркий ночной воздух и с наслаждением закурила. Как раз когда я тушила окурок, пришел Лкетинга. Я надеялась, что он не ощутил запах.

Я почувствовала себя гораздо лучше и свободнее. У меня перед глазами все завертелось, и я поспешила лечь в постель. Лкетинга заметил, что я какая-то другая, но я объяснила это тем, что сегодня впервые за долгое время пила алкоголь. В ту ночь исполнить супружеский долг мне не стоило никакого труда. Даже Лкетинга подивился моей готовности.

Ночью я проснулась оттого, что мне захотелось в туалет. Я выбралась на улицу и пописала прямо за домиком, так как туалеты располагались далеко, а у меня по-прежнему кружилась голова. Когда я снова залезла на нашу широкую кровать, муж в темноте спросил, откуда я пришла. Я все рассказала. Он встал, взял фонарь и потребовал показать ему это место. Все еще находясь под кайфом, я рассмеялась: происходящее казалось мне очень забавным. Лкетинга, глядя на мое веселье, решил, что я с кем-то встречалась. Я спокойно показала ему мокрый кружок на земле, после чего мы молча вернулись в постель.

Утром голова гудела, и я снова стала осознавать весь ужас своего положения. После завтрака мы поехали в магазин. Впервые по дороге мы не встретили Уильяма, но когда остановились у магазина, увидели, что он уже нас ждет. Разумеется, его дела меня не касались, и я не стала спрашивать, где он был. Он заметно нервничал и казался более замкнутым, чем обычно. Клиентов в тот день было немного, и, закрыв магазин, я заметила, что кто-то взял деньги из моей сумки. Но что мне было делать? Я стала наблюдать за Уильямом и своим мужем, когда он был в магазине. Ничего необычного я не заметила, а подумать на няню я и вовсе не могла.

Когда я вернулась из душа, у нас в комнате сидела Присцилла и разговаривала с Лкетингой. Она рассказала, что Уильям каждый вечер тратит в Укунде кучу денег. Она предупредила нас, чтобы мы держали ухо востро, так как она не понимает, откуда у него такие деньги. От мысли, что у меня воруют деньги, мне стало нехорошо, но я оставила эти размышления при себе и решила поговорить с Уильямом с глазу на глаз. Муж немедленно бы его уволил, и вся работа легла бы на мои плечи. Кроме того, до сих пор я была Уильямом очень довольна.