Аборигены Прерии - Сергей Калашников

На обратном пути в представительство Степан вдруг с полной ясностью осознал, что времени в его распоряжении не тридцать часов, как он себе нафантазировал, полагая, что некие грозные события начнутся после убытия с планеты Представителя Президента, а заметно меньше. Вот папенька проспится, выпьет чашечку кофе и пролистает новости, а потом расспросит маму. Что будет после этого, Степан и представить не мог. Развеселится его родитель или рассвирепеет? Но какие-то шаги, несомненно, предпримет.

И нечего нынче раздумывать, нужно действовать, пока родитель ему не навтыкал за подлое коварство и изощренное издевательство, когда он, родной сын, воспользовался беспомощностью отца. И действовать следует стремительно, пусть и наобум.

Приказы о начале учений личного состава федеральных сил поддержания правопорядка, охраны Представителя Президента и патрульных подразделений Управления внутренних дел он сформулировал и разослал за считаные минуты. Оформление программы учений заняло более часа напряженной работы: привязка к картам маршрутов выдвижения и мест дислокации формирований – это требовало осмысления.

Следующий комплекс вопросов касался материально-технического обеспечения затеянного мероприятия. Продукты на складах нужно найти, согласовать порядок их доставки, распорядиться о выдаче, назначить ответственных. Потом возник вопрос с лопатками. Немного шанцевого инструмента отыскалось на складах военного ведомства – осталась в Ново-Плесецке пара пакгаузов от времен, когда здесь располагалась военная база. Комендант склада оперативно связался со своим начальством и отдал все, что у него было. Но этого не хватило.

Потом срочно подняли владельцев хозяйственных магазинов и закупили у них лопатки малого размера. Набрались крохи. А в городе зрела тихая паника. Около тысячи человек, уведомленных своими командирами, собирались в дорогу, стягивались к местам сбора, и это на виду у оставшихся на своих постах местных ополченцев.

Неожиданно руководитель сил самообороны, подчинявшихся Ассамблее, связался со Степаном и выразил по этому поводу свою обеспокоенность. Выслушав жалобы и. о. Представителя Президента, подбросил полторы сотни малых саперных лопаток и семьдесят складных туристских. Сжалился, услышав молитвенные нотки в голосе захлопотавшегося юноши. А вообще-то, где-то между слов в их беседе проскочила мысль о том, что если парней не встряхнуть и не проветрить, то как бы чего дурного они не выкинули от безделья, и начиная с этого момента почувствовалось взаимопонимание.

Ушла по дороге на север короткая вереница автомобилей повышенной проходимости – немного их отыскалось в городе. Степа проводил взглядом замыкающие ряды пешей колонны, сошедшей с окончания набережной на прибрежную грунтовку, и скосил глаз в сторону моря. Сейнер с продуктовыми запасами вышел в обещанное время, так что не останутся бойцы без пропитания. В просторных трюмах-рефрижераторах провизия долго будет оставаться свежей.

Успел. Еще почти тысяча человек эвакуированы, выведены из-под удара, пусть и варварскими методами, но ему сейчас это было безразлично. Он всю ночь боролся с вязким сопротивлением десятков людей. Кого-то запугивал страшными карами, если тот не успеет к назначенному сроку, кому-то намекал, что если тот не понимает важности и срочности стоящей перед ним задачи, то он, исполняющий обязанности Представителя Президента, прибудет на место лично и доходчиво растолкует, почему учения следует провести именно сейчас. Впрочем, многие понимали намеки на то, что момент для всеобщих маневров выбран не случайно, и внезапность этого мероприятия – неспроста. Но язык устал от постоянного трепа.

– Шеф! Ассамблейцы снимают посты и отводят патрули. – Имени этого человека Степа так и не запомнил. Какой-то порученец из аппарата. Он за ночь не раз забегал к нему в кабинет с разными сообщениями. А что делать, если остальные каналы связи заполнены другой информацией? О ящиках с макаронами и мешках картошки.

– Хорошая новость. Спасибо. – Усталая улыбка осветила озабоченное лицо юноши.

Надо же, а он и надеяться не смел на то, что сторона, готовящаяся к противодействию, поведется и, не поняв в чем дело, тупо собезьянничает. Знатного шороху он тут навел! А слухи о сделанных намеках – они по воздействию на людей иной раз сильнее, чем самый наигрознейший приказ.

– А это что за коптер кружится?

– Журналисты. Все-то им надо первыми узнать. – Мужчина был заметно старше Степана. В светлом официального вида костюме, таком же, как и у телохранителей. Вид начальства, наряженного в старый застиранный комбинезон – излюбленную одежду аборигенов, вызывал у него плохо скрываемое недоумение. Не привык он к такому маскараду. Да и возраст «шефа» озадачивал. Но многолетняя выучка заставляла держаться «в рамках». Собственно, с телохранителями – та же история. Хотя Шурочкины расстегаи они ели не по долгу службы, а искренне и чистосердечно.

Светало.

Снова кабинет. Огромные карты на одном из настенных экранов легко сменяли друг друга. Погоды, растительности, населения, геологическая… Геологическая. Ну-ка, ну-ка! Что там у нас в самом интересном районе?

Разобрался с условными обозначениями, проявил цифровые отметки, наводя маркер или выделяя нужные участки. Это изображение активно и выдает в сноску уйму информации о структуре пластов, горных породах, составе ископаемых, наносах и многом другом. Хоть и не геолог Степан, но читать умел, считать тоже. А тут еще оценка запасов по выделенному участку и выбранному компоненту. Не пожалел времени, чтобы убедиться в том, что Павел вчера дал верную оценку перспективам добычи редкоземельников в этом районе.

И масштаб увеличивал, и вызывал эти же данные из других источников, и что только не делал, но по всему получалось, обречена затея с ГОКом на провал. Не окупится. Сырье иссякнет, как только комбинат выйдет на проектную мощность. А уж затраты на производство будут многократно превышать выручку от реализации продукции, даже если не учитывать расходов, понесенных при строительстве этого огромного предприятия.

Рассвело. За окнами просыпался город и понимание того, что время его иссякает, накрывало Степино сознание. Отец сейчас, наверное, уже умывается. Потом позавтракает, откроет пришедшие за ночь служебные сообщения и сообразит, что вчера спьяну вытворил. Если вспомнит. А если не вспомнит, то вычислит. Он отлично соображает.

– Шеф! Журналисты собрались и просят к ним выйти.

– Пригласите их в какое-нибудь помещение, что у нас тут есть, – не на крыльце же с людьми разговаривать!

– В конференц-зал или в общественную приемную? – порученец уже ничему не удивлялся.

– На ваше усмотрение. – Не бывал Степа ни там, ни там. И ему обязательно нужно найти хоть какую-нибудь информацию, способную пролить свет на происходящее. Как-то понять, что затевается и почему.

Где он еще не смотрел? Чтобы разобраться в доступных файлах, целой жизни не хватит. Ведь ни имен нужных массивов он не знал, ни содержания, а то бы запустил поиск по какому-нибудь перспективному контексту. Всяко шансов было бы больше.