На крыльях. Музыкальный приворот - Анна Джейн

Он давно планировал увидеться с ней, но смог осуществить задуманное только после того, как мировое турне «Красных Лордов» было наконец завершено, и музыканты взяли месяц перерыва. К тому же у Феликса родилась дочь, и он хотел больше времени провести с ней и Азуми – своей подругой, тоже японкой, которая переехала из Токио следом за ним, не испугавшись гнева семьи. У остальных парней тоже были свои планы, и Кезон не был исключением: решил навестить старых друзей и ее. Катю.

Странную девочку Катю.

На первый взгляд – обычную. Но было в ней что-то такое, что ему безоговорочно нравилось.

На миг музыкант оторвал задумчивый взгляд от улиц и перевел его на свою раскрытую ладонь, лежащую на колени. Недавно он держал Катю за руку, и это было неожиданно приятно.

Наверное, было неправильно, что он стал общаться с этой чудесной девушкой, просто лишь увидев рядом с Антоном, но поступить иначе Кирилл просто не мог. Слишком долго он считал, что они с ним похожи, слишком рьяно полагался на мысль, что одиночество – удел обоих, слишком сильно надеялся, что ни один из них не найдет ту, которая сможет понять и принять – их самих, а не сценический образ.

Но Антон нашел. А он – нет.

Забавнее всего было то, что у Кирилла были все шансы быть первым. Потому что с Катей он познакомился раньше. Намного раньше. Но знал ли он тогда, почти шесть лет назад, что эта девушка будет ему нужна?

Кирилл понял все по квартире ее семьи, когда очутился в ней. Едва только он переступил порог, как чувство дежавю накинуло на его шею петлю, с каждой секундой затягивая все туже и туже.

Он точно бывал в этой странной прихожей, похожей на логово зверя. И когда его взгляд зацепился за картину с каким-то совершенно невнятным чудовищем, на Кирилла вдруг обрушилось старое, пыльное воспоминание:

«Это Чуня. Талисман нашего дома!» – всплыл у него в голове чей-то далекий голос.

«С таким талисманом вашему дому ничего не страшно, – ехидно отвечал кто-то зычным басом. – Эй, Кир, как тебе творчество великого гения?»

«Классный рисунок! Один в один моя подруга Геката» – услышал он сам себя. Уже тогда, когда музыкальная карьера «Красных Лордов» только начиналась, он так обращался к Гектору, а тот неимоверно злился.

Следом раздался смех. Кажется, картины гения не очень-то и ценили.

Катя, которая что-то говорила, пригласила Кирилла на кухню, и он, не слыша ее, пошел следом.

В голове его всплыли почти забытые воспоминания.

* * *

В тот февральский промозглый день Кирилл оказался в квартире Радовых совершенно случайно. Он никогда не слышал о художнике Томасе и тем более ничего не знал о существовании его дочери.

И в городе, в котором те жили, Кирилл оказался случайно.

«Лорды» только-только получили свой первый кусок славы и денег, и он вдруг решил, что должен сделать это – найти отца. К тому моменту мать, которую он так и не смог простить за переезд в другую страну и нового мужа, и отчим погибли в автокатастрофе. Братьев и сестер у Кира не было, любящих бабушек и дедушек – тоже. Один из немногих родственников – брат матери, Андрей, был не в счет: до племянника ему дела не было. Разумеется, до тех пор, пока он не узнал, каких высот в индустрии музыки тот добился за считаные годы.

На тот момент Кириллом завладело странное чувство: он так старался, он так хотел чего-то добиться, доказать матери, что он чего-то стоит, но в итоге оценить это все смог лишь его лучший друг. А родители – не могли. Матери не стало, а кто его настоящий отец Кирилл никогда и не знал.

Может быть, поэтому он вдруг захотел найти его? Кто знает.

Одиночество часто толкает на опрометчивые поступки.

Кирилл нанял специального человека – тот гордо называл себя частным детективом, отдал половину денег, что у него были, и когда тот позвонил и сообщил, что, кажется, нашел отца и незаметно взял у него образцы ДНК для анализов, Кирилл не стал медлить. Не дожидаясь результатов анализов, он прилетел в город, где, возможно, отец и жил. При этом парень крупно поссорился с Гектором: группа как раз усиленно репетировала, а он оставил ее почти на неделю, и когда вернулся, узнал, что его выгнали. «За свойственную тебе тупость. И эгоизм» – сказал ему Гектор тогда, прежде чем врезать, однако через какое-то время отношения их наладились, и Кезон вновь стал частью «Красных Лордов».

Город, в который Кирилл прилетел, хороших новостей ему не принес. Горе-детектив ошибся, сказав, что продолжит поиски, а парень отправился в паб. Самолет был только завтра, и ему негде было ночевать, а потому время Кир решил скоротать в местном пабе. Там весело отмечала что-то разношерстная компания, как выяснилось, художников. У Кира с собой была гитара, и он наиграл им пару песен, а затем художники позвали его с собой домой к одному из них – праздновать первую персональную выставку.

Он плохо помнил, что происходило в гостях: они пили что-то, много и с пылом спорили об искусстве, что придавало тусовке налет богемности, пели песни – Киру не жалко было аккомпанировать. Но в какой-то момент ему все надоело, и он, морщась от головной боли и слегка пошатываясь, вышел на темную лестничную площадку – внезапно захотелось тишины.

Кирилл сел прямо на ступеньки, прижав пальцы к пульсирующим вискам – не стоило столько пить, но художники, у которых глотки были лужеными, смеялись и говорили не отставать. Он не мог отказать и чувствовал себя ужасно.

Кирилл почти заснул, привалившись к стене, когда створки лифта открылись, и на площадке оказалась молодая девушка лет шестнадцати или семнадцати, в фиолетовом пуховике и с сумкой на длинном ремне наперевес. Руки ее были безвольно опущены, и голова тоже, и темные длинные волосы струились по поникшим плечам. Кирилл любил такие волосы: густые, не идеально прямые, а тронутые слабой волной – обожал запускать в них пальцы, зарываться носом… Он даже среди группи всегда выбирал таких – обладательниц шикарных грив.

В полутьме, стоящей на площадке, лица девушки почти не было видно, но Кирилл понял, что она плачет, то и дело вытирая тыльной стороной ладони глаза. Темноволосая незнакомка была так погружена в свои мысли, что увидела парня только тогда, когда он встал.

– Эй, – позвал он. – Ты чего?

Она ничего не ответила и даже головы не подняла. Отступила лишь на шаг.

– Парень, что ли, бросил? – спросил первое, что пришло на ум, Кирилл. Из-за чего девчонки в таком возрасте могут плакать?

– Нет, – тихо ответила она. И он тотчас понял, что попал в точку.

– Да ладно, – мягко рассмеялся Кирилл, держась за стену – так сильно кружилась голова. – Бросил и бросил. Другого найдешь.

– Не найду, – едва услышал он ее голос. И темноволосая вдруг всхлипнула случайно, сама этого испугалась и зажала рот ладонью – рукав трикотажной серой кофты, выглядывающей из-под пуховика, достигал почти до середины тонких пальцев, и смотрелось это мило, придавая ее образу хрупкость.