Ураган страсти - Фиби Конн

– Что бы ты сказала, если бы я стал настаивать на том, чтобы ты разлюбила Джейсона? – тотчас язвительно спросил Бо.

– Это невозможно, – откровенно призналась Габриель.

– Тогда не говори мне, будто я не имею больше права любить тебя. – Он вскинул голову вверх, и его темные глаза наполнились неизбывной мукой.

Габриель тотчас поспешила впереди него обратно по тропинке. Она понимала, что вот-вот разрыдается, если останется рядом с ним еще хотя бы на минуту, поскольку острая боль в его душе передалась и ей.

Бо молча следовал за ней, чувствуя, что их расставание не удалось, так же как и все, за что бы он ни брался. Дойдя до дома, он сразу же отправился за своим конем.

– Я буду присылать тебе на каждое Рождество по письму, если только ты обещаешь мне отвечать.

Подойдя к Бо, Габриель ободряюще ему улыбнулась.

– Обещаю.

Сердце Бо разрывалось при мысли о том, что они должны расстаться и вряд ли увидятся снова. Глаза его наполнились слезами, и он даже не пытался их смахнуть. Он уже собирался сказать ей «прощай», но слова не шли у него с языка.

Воспоминание о любви, которая связывала их в течение стольких лет, подтолкнуло Габриель к Бо, и она поднялась на цыпочки, чтобы поцеловать его перед окончательной разлукой. После недолгого колебания Бо сжал ее в объятиях так крепко, что она услышала отчаянный стук его сердца, заглушавший ровное биение ее собственного. Его сердечное тепло обдало все ее существо той же сладостной тоской, которая терзала его душу, когда они в последний раз обменялись поцелуем. Она не меньше его самого была поражена проникновенностью своего ответа, как будто они никогда не расставались Друг с другом и она по-прежнему любила его так же сильно, как и он ее. Тогда Бо поцеловал ее снова – горячо и страстно, как в ту памятную грозовую ночь. Едва он ее отпустил, она тут же отступила в сторону и уже махала ему вслед рукой с безопасного расстояния – на парадном крыльце. Подождав, пока он исчезнет из виду, Габриель утерла слезы со щек и двинулась в дом. По недоуменному выражению на миловидном лице Эрики, стоявшей у открытой двери, Габриель поняла, что та все видела.

– Так, значит, это правда? Айрис вовсе не лгала на твой счет, а просто сказала то, что есть! – выпалила Эрика, уставившись на подругу. – Ты целовала Бо так, словно вот-вот наступит конец света!

– Для него это действительно было концом света, – как ни в чем не бывало отозвалась Габриель.

– Как ты могла? Вы с Джейсоном только недавно поженились, а ты уже завела любовника!

Габриель покачала головой:

– Нет, Бо вовсе не любовник, а просто мой лучший друг. Он уезжает в Калифорнию и заехал ко мне попрощаться, зная, что мы больше никогда не встретимся. Именно это ты и видела, Эрика, вот и все.

– В любом случае ты бы все равно ничего мне не сказала, так ведь? – спросила Эрика многозначительно, гневно сверкнув глазами.

– Так, – ответила Габриель, не видя причин менять свой характер. – Если ты вернешься к Клейтону, я тебя пойму. Мне будет очень тебя не хватать, но, вероятно, тебе и в самом деле следует уехать, чтобы знакомство со мной не повредило твоей репутации.

– О нет! – с жаром воскликнула Эрика. – Я не могу бросить тебя тут одну только потому, что один из самых красивых молодых людей на свете поцеловал тебя на прощание так, словно он вовсе не собирался никуда уезжать.

С этими словами девушка направилась на кухню. Подруги сели за стол, но ели без всякого аппетита. Наконец Габриель положила вилку на тарелку.

– Прости, я знаю, что ты обижаешься на меня за мою скрытность, и раз уж мы за последнее время стали так близки, мне бы не хотелось поступаться нашей дружбой. Однако я ничего не могу тебе объяснить до тех пор, пока не вернется Джейсон, так как очень многое тут зависит от него. Конечно, для этого нужно ангельское терпение, но все же будь добра, потерпи.

Эрика отложила вилку в сторону, пытаясь уловить в беспокойном взгляде Габриель скрытый смысл ее слов.

– Ты хочешь, чтобы я просто забыла о том, что видела сегодня? – осведомилась она наконец.

– Нет. Я не могу просить тебя об этом, но, пожалуйста, никому ничего не говори.

Эрика в удивлении покачала головой.

– В жизни не видела ничего подобного, Габриель. Мне показалось, что Бо прямо-таки упивался тобой, и похоже, тебе это было приятно.

– Да, ты права, – охотно призналась Габриель.

– Но неужели ты совсем не любишь Джейсона?

– Я очень люблю своего мужа, но и Бо я тоже люблю. Мне они оба дороги, каждый по-своему и по разным причинам. Я знаю, что выражаюсь туманно, но все же вынуждена настаивать на том, чтобы мы больше не затрагивали в разговорах имя Бо. – Глядя на тлеющие угли в очаге, она внезапно вздрогнула: – Тебе не кажется, что здесь стало прохладно?

Поднявшись из-за стола, Габриель добавила дров в огонь. Ее решение сменить тему оставалось неизменным, однако ей куда легче было добиться молчания Эрики, чем заглушить собственные воспоминания о душераздирающей сцене прощания с Бо. Их последний разговор только усилил ее тревогу. Что, если Джейсон и в самом деле погибнет?

– Мне нужно было отправиться за ним следом, – сердито буркнула она себе под нос.

– что? – озадаченно спросила Эрика.

– Ох, Эрика, мне так страшно! Боюсь, я потеряла Джейсона навсегда. Мне кажется, он уже не вернется.

– Конечно, вернется! – тотчас заверила ее Эрика. – Что может ему помешать?

Габриель снова приблизилась к камину, вглядываясь в Языки пламени, совсем как Джейсон во время их последнего разговора.

– А если он уже мертв, а я так и не узнаю об этом до тех пор, пока остальные мужчины не вернутся в город.

Эрика только крепко обняла подругу.

– О, нет-нет, с Джейсоном ничего не может случиться. Он слишком умен и ловок, чтобы стать жертвой какого-нибудь дикаря.

Габриель в ответ грустно покачала головой и прошептала:

– Вероятно, он уже ею стал.

Джейсон вытер пот со лба и, опустившись на колени, чтобы перезарядить винтовку, уставился сквозь густые заросли подлеска в ту сторону, откуда доносились звуки оружейной стрельбы. Их набег на лагерь индейцев начался с рассветом. Теперь время уже близилось к полудню. Без сомнения, им удалось нанести кайюс чувствительный удар. Большинство из них поспешно отступали, оставив за собой в этой части леса лишь нескольких воинов, чтобы задержать преследователей. Джейсон намеревался сначала разделаться с этими немногими, затем перегруппироваться и подсчитать потери, после чего двинуться дальше на север, вытесняя индейцев. В то утро он обратился к своим людям с последним предупреждением: только бешеные псы способны нападать на беззащитных. Теперь Джейсон снова вернулся, чтобы осмотреть поле боя. Он опасался, что женщины и дети могли спрятаться в лесу и после первых же приступов атаки о них совсем забыли. Пусть его назовут после этого предателем, но ни одна армия, дорожащая своей честью, не станет истреблять мирное население, и Джейсон всячески старался защитить тех индейцев, которые были совершенно неповинны в гибели Уитменов.