Путь шута - Кирилл Бенедиктов

— Как, черт возьми, это у него получилось? — спрашиваю я.

Димитров фыркает.

— Боюсь, что случайно, Луис. Насколько я понимаю, Лоэнгрин охотился за майором Шараби, которого подозревал в махинациях с подарком от тетушки. Когда машина Шараби неожиданно развернулась около блокпоста на трассе Дуррес — Тирана, он решил, что пора брать мерзавца тепленьким, и взял… да только не того, кого собирался.

Медлить глупо — я коротко благодарю Эмила за помощь, сажусь в машину и мчусь в Дуррес. По пути успеваю позвонить боссу и уговариваю его подписать приказ, передающий дальнейшее ведение дела Ардиана Хачкая лично мне. Минут за пять до того, как я торможу перед воротами мрачной, похожей на средневековую крепость тюрьмы «Дунча», приказ, заверенный личным факсимиле генерала О'Ши, выползает из печатающего устройства моего лэптопа.

Я успеваю вовремя — мало кто способен сохранить здоровую психику после второй инъекции пейнмастера, а Рафаэль Мауро по прозвищу Ленивый Душегуб как раз собирается сделать Ардиану еще один укол. У Мауро в корпусе дурная слава — пару месяцев назад одна из его подследственных сошла с ума, и, хотя дело удалось замять, весь персонал «Дунчи» знает, что Душегуб вколол ей две дозы «чокнутого русского».

Впрочем, Ардиан и после одного укола выглядит скверно: огромные, густо подведенные фиолетовым глаза, рот, напоминающий рассеченный ножом кровавый бифштекс, забинтованное плечо… В общем, видно, что парню досталось, и досталось крепко. Держится он, однако, молодцом: вместо того чтобы плакать и молить о пощаде, материт следователя так, что я не могу им не восхититься. Похоже, Мауро и сам уже понял, что с наскока ему Хачкая не расколоть. Во всяком случае, он не возражает, когда я сую ему под нос приказ босса. То есть, конечно, возражает, но не сильно, скорее просто для порядка. Прямо из его кабинета я звоню начальнику охраны «Дунчи», и уже через полчаса Ардиан сидит у меня в машине.

К этому моменту я уже представляю себе, что делать дальше. Можно держать пари, что Ленивый Душегуб сразу же бросится звонить Фаулеру — ведь именно тот поймал Хачкая и наверняка объяснил следователю, какую именно информацию нужно вытрясти из задержанного. Фаулер, разумеется, взбесится — а кто бы не взбесился, когда законную добычу нагло крадут у него из-под носа. Другое дело, что у него вряд ли есть время и возможность серьезно повлиять на ситуацию. Насколько я представляю себе методы Лоэнгрина, он крайне редко сидит на одном месте, предпочитая постоянно перемещаться. Из-за этого, вероятно, он и не стал самостоятельно допрашивать Ардиана, переложив всю грязную работу на плечи Ленивого Душегуба. Скорее всего, он ограничится гневным звонком боссу — ну, а того я уже предупредил. Вот только захочет ли бригадный генерал Майкл О'Ши прикрывать меня от гнева любимчика самого Сёгуна?

Собственно, это и есть самый скользкий момент моего плана. Потому что, даже хорошо зная нрав босса, я не могу сказать наверняка, как он поступит в такой ситуации.

От «Дунчи» до базы «Лепанто» мы добираемся минут за двадцать. Все это время я жду звонка генерала, но телефон молчит. Очевидно, выданный мне карт-бланш все еще продолжает действовать.

Лазарет у нас, в отличие от столовой, неплохой. К тому же мне снова везет — дежурит доктор Молле, еще один завсегдатай встреч за покером у комиссара. Принадлежность к этому маленькому клубу делает подробные объяснения излишними. Пока доктор латает раненое плечо Ардиана, я влезаю в нашу локальную сеть и просматриваю новости. В официальной ленте ничего интересного нет; на форуме некто, скрывшийся под ником AWER, сообщает, что, по его сведениям, офицер интендантской службы Олаф Густавссон арестован сегодня людьми Фаулера по обвинению в измене, однако это, разумеется, может быть и уткой. Как раз в тот момент, когда я читаю отклики на это сообщение, начинает верещать мой мобильник. Звонок нейтральный, значит, это кто-то из чужих.

— Капитан Монтойя? — рокочет в трубке уверенный баритон. — Говорит Фаулер.

— Слушаю вас, майор, — отвечаю я, внутренне подобравшись. Вот, значит, как — Лоэнгрин не стал обращаться к боссу, а решил действовать напрямую. Что ж, вполне достойно. Пожалуй, я его недооценил.

— Я вам вот по какому делу звоню, — продолжает майор уже не таким официальным тоном. — Мне доложили, что вы забрали себе арестованного сегодня утром мальчишку-киллера?

— Вашего мальчишку чуть было не отправил на тот свет следователь Мауро, — хмуро отзываюсь я. — Полагаю, вам следует меня поблагодарить.

— Благодарю, — неожиданно дружелюбно произносит Фаулер. — Ничего не имею против того, чтобы вы занялись им вплотную. Хотя мне, признаться, это уже не очень интересно. Все, что я хотел узнать, я узнал, и не от него.

— Никогда не сомневался в вашем профессионализме.

— Ну-ну, капитан. Мы с вами не на светском мероприятии. Я знаю, что вы искали этого Хачкая в Тиране. Парнишка действительно любопытный. Положил в одиночку трех агентов сигурими, в том числе самого Шараби. Да и меня едва не подстрелил. Реакция у него невероятная, так что будьте с ним поосторожнее.

Про перестрелку на рруга Бериши мне уже сообщил комиссар Шеве, а данные баллистической экспертизы я скопировал на свой лэптоп еще в дороге, так что если Фаулер хотел меня ошеломить, то это у него не вышло.

— Спасибо за предупреждение, — хмыкнул я. — Боюсь только, что после знакомства с Ленивым Душегубом прыти у него поубавилось.

— Ну, как знаете, — добродушно ворчит Фаулер. — Удачи в дознании, и не забудьте отправить мне копию допроса. Да, кстати, девчонка, которую взяли вместе с Хачкаем, у меня. Мои люди сейчас с ней работают.

— Девчонка? — очень естественно удивляюсь я. — Какая девчонка?

— Джеляльчи. Осведомительница сигурими. Шараби использовал ее для получения информации о «ящике Пандоры». При случае намекните парню, что ее судьба зависит от его желания сотрудничать, ладно?

Его голос по-прежнему звучит вполне доброжелательно, но на меня словно обрушивается порыв холодного ветра.

— Хорошо, майор. — Я запинаюсь, соображая, как лучше закончить разговор, и тут из операционной как нельзя более вовремя выходит доктор Молле, стягивая хирургические перчатки. — Прошу меня простить, но я должен поговорить с врачом…

— Разумеется, капитан. Если что, я всегда на связи.

Когда Фаулер отключается, я позволяю себе один короткий, но выразительный вздох. Молле удивленно на меня смотрит.

— Можешь забирать пациента, — сообщает он, закуривая тонкую коричневую сигарету. — Рана в плече — ерунда, через два дня он о ней даже не вспомнит. А вот с пейнмастером хуже. Я бы рекомендовал ему в ближайшие дни избегать сильных стрессов. Понимаю, что это вряд ли возможно, но нервы у мальчика на пределе. Я сделал ему инъекцию транквилизатора, так что в ближайшие два часа он будет спокоен и даже несколько заторможен… однако потом вновь может наступить обострение.

Я крепко пожимаю доктору руку.

— За мной должок, старина.