Темная игра смерти. Том 2 - Дэн Симмонс

Натали вспомнила, как входила сюда полгода назад с отцовским револьвером в кармане пальто, потом услышала слабый шорох в шкафу и обнаружила Сола. Тогда никаких чудовищ здесь не было.

Дверь открыл доктор Хартман. Внезапный сквозняк задул свечу в руке Калли, оставив лишь слабое зеленоватое мерцание медицинских мониторов с обеих сторон высокой кровати. Из-за кружевного балдахина, похожего на марлю, кровать напоминала гнездо черного паука-крестовика.

Натали вошла в комнату, сделала три шага и была остановлена быстрым движением руки доктора.

Она и так была уже достаточно близко. То, что лежало в кровати, когда-то являлось человеком. Волосы на голове практически выпали, а остатки их были тщательно расчесаны и разложены на огромной подушке, напоминая ореол ядовито-синих язычков пламени. Левая сторона лица, покрытого пигментными пятнами и изрезанного морщинами, обвисла, как восковая маска, поднесенная слишком близко к огню. Беззубый рот открывался и закрывался, словно пасть столетней черепахи. Зрачок правого глаза бесцельно и беспокойно метался, то устремляясь к потолку, то закатываясь еще дальше, так что оставался виден лишь белок, глазное же яблоко проваливалось в череп, а потом медленно затягивалось вялым лоскутом коричневого пергаментного века.

Это подобие лица за серым кружевом медленно повернулось в сторону Натали, и черепаший рот что-то слюняво прошамкал.

– Я молодею, не правда ли, Нина? – прошептала сестра-клоунесса за спиной Натали.

– Да, – ответила она.

– Скоро я стану такой же молодой, как до войны, когда мы ездили к Симплсу. Помнишь, Нина?

– Симплс, – повторила Натали. – Да. В Вене. Доктор вышел вперед, оттеснил всех в коридор и закрыл дверь. На лестничной площадке Калли внезапно протянул руку и осторожно взял маленькую кисть Натали в свою огромную ладонь.

– Нина, дорогая, – произнес он девичьим, чуть ли не кокетливым фальцетом. – Все, что ты захочешь, будет сделано. Скажи мне, что надо делать.

Натали покосилась на свою руку и слегка пожала ладонь Калли:

– Завтра, Мелани, я заеду за тобой, чтобы отправиться еще на одну прогулку. Утром Джастин проснется здоровым, если ты захочешь использовать его.

– А куда мы поедем, Нина, дорогая?

– Нужно готовиться, – ответила Натали и в последний раз пожала заскорузлую ладонь великана.

Она заставила себя спускаться как можно медленнее по казавшейся бесконечной лестнице. Марвин с длинным ножом в руке стоял в прихожей. В глазах его не отразилось ничего, когда он открыл ей дверь. Натали остановилась, собрала последние остатки сил и посмотрела на безумное сборище, столпившееся в темноте коридора.

– До завтра, Мелани, – улыбнулась она. – Больше не разочаровывай меня.

– Нет, – хором ответила пятерка. – Спокойной ночи, Нина.

Девушка повернулась и вышла из дома. Она позволила Марвину отпереть ворота и, не оглядываясь, двинулась по улице, не остановившись даже возле пикапа, в котором ее ждал Сол. Она шла вперед, делая все более глубокие вдохи и лишь усилием воли не давая им перерасти в рыдания.

Остров Долменн

Суббота, 13 июня 1981 г.

К концу недели Тони Хэрода уже тошнило от общения со знаменитостями. Он пришел к выводу, что власть и деньги явно ведут человека к идиотизму.

Вечером в воскресенье они с Марией Чен прибыли частным самолетом в Меридиан, штат Джорджия, – самый душный город, в котором когда-либо приходилось бывать Хэроду, – только для того, чтобы им сообщили о другом частном самолете, который доставит их на остров. Если они, конечно, не хотят воспользоваться катером. Хэроду не надо было долго думать, чтобы сделать выбор.

Поездка на катере по бурному морю заняла почти час, но, даже свесившись через борт в ожидании, когда желудок очистится от водки с тоником и подававшихся в самолете закусок, Хэрод не жалел, что предпочел эти прыжки с гребня на гребень восьмиминутному перелету.

Его совершенно поразила яхта Барента высотой в три этажа с цветными витражами, окрашивавшими воду во все цвета радуги. Женщин во время недели летнего лагеря на остров не допускали. Хэрод знал это, но по-прежнему мучился при мысли о том, что через пятнадцать минут ему придется оставить Марию Чен на этом сияющем белоснежном судне длиной в футбольное поле, с белыми тарелками радаров и прочим немыслимым оборудованием. На корме высился вертолет, выглядевший так, словно он был пришельцем из XXI века.

Лопасти его не вращались, но и не были закреплены, по первому зову хозяина он готов был сорваться с места и лететь на остров.

Повсюду виднелось множество лодок и кораблей: обтекаемые катера с охраной, вооруженной М-16, громоздкие катера с радарами и вращающимися антеннами, разнообразные частные яхты в окружении сторожевых судов из полудюжины разных стран мира, а на расстоянии мили – даже миноносец. Зрелище было захватывающим: серое гладкое акулье тело, разрезая воду, неслось на огромной скорости, хлопали флаги, вращались тарелки радаров, словно голодная гончая гналась за беспомощным зайцем.

– А это еще что за чертовщина? – прокричал Хэрод, обращаясь к рулевому катера.

Мужчина в полосатой рубашке улыбнулся, обнажив зубы, белизну которых подчеркивал его загар.

– Это «Ричард С. Эдварде», сэр, – ответил он. – Первоклассный эскадренный миноносец. Он каждый год находится здесь в пикете во время летнего лагеря Фонда западного наследия, отдавая честь зарубежным гостям и государственным высокопоставленным лицам.

– Одно и то же судно? – удивился Хэрод.

– Один и тот же корабль, сэр, – ответил рулевой. – Официально он каждое лето проводит здесь свои маневры.

Миноносец прошел на таком расстоянии, что Хэрод различил выведенные на корпусе белые цифры.

– А что это там за ящик сзади? – осведомился он.

– Противолодочное орудие, сэр, модифицированное для работы с новыми гидроакустическими системами. – Рулевой развернул катер к пристани. – С него сняты пятидюймовые МК-42 и пара МК-33.

– Ах, вот оно что. – Хэрод крепко прижался к поручню, брызги от волн на его бледном лице смешивались с каплями пота. – Мы уже почти добрались?

Карт для гольфа, снабженный дополнительным двигателем, которым управлял шофер в голубой униформе, доставил Хэрода в особняк. Дубовая аллея впечатляла. Все пространство между мощными вековыми стволами было плотно засеяно блестящей, коротко подстриженной травой, напоминавшей мраморный пол. Огромные сучья переплетались в сотнях футов над головой, образуя подвижный лиственный шатер, сквозь который проглядывало вечернее небо и облака, создававшие изумительный пастельный фон. Пока карт бесшумно скользил по длинному тоннелю из деревьев, которые были старше самих Соединенных Штатов, фотоэлементы, уловив наступление сумерек, включили тысячи японских фонариков, запрятанных в высоких ветвях, свисающем плюще и массивных корнях. Хэрод словно попал в волшебный лес, залитый светом и музыкой, – невидимые усилители заполнили пространство чистыми звуками классической сонаты для флейты.