Обратная сторона вечности - Виктория Угрюмова

– Ну, выкладывай, что ты там видел.

– Это самое, – серьезно рапортует Время. – Рассказывать в подробностях?

– Просто опиши, где это было.

– В хрустальном саду. Представляешь, все растения неземные, и все растут внутри прозрачных колонн. И все светится и сияет!

– Это Ада Хорэ, Барнаба.

– А? Да, действительно. Опять забыл и перепутал. Но Тиермес-то, Жнец-то наш непреклонный и грозный...

– И еще я грызла яблоко, – невинно вставила Каэтана.

– Совершенно верно. Постой-постой, а ты откуда знаешь? – забеспокоился Барнаба. – Я же тебе ничего не рассказывал.

– Это было, – сказала она тихо. – Это действительно было, но так давно, что вполне может считаться вымыслом...

* * *

Уже сидя за ужином в небольшой харчевне на окраине Гатама, Рогмо и Номмо наконец решились заговорить о будущем. До этого они не ощущали вообще ничего, едва вырвавшись из лап смерти. Может, они впервые осознали, что гибель Энгурры, страшная смерть эльфа Аэдоны и всей его семьи, нападение обезьяноподобных тварей на дороге и неожиданное вмешательство трех богов, которые всегда считались непримиримыми врагами, – это только начало их странствия и начало странствия талисмана по Арнемвенду, и весь его путь будет завален телами и обильно полит кровью. Осознание этого кошмара отняло практически все силы у Рогмо и Хозяина Огня. Они боялись заговорить друг с другом в течение нескольких часов, они шарахались от каждой тени, которая могла стать тенью их смерти, и только когда они очутились в толпе людей, зашли в покосившееся старое здание харчевни, носившей странное название «Свисток императора», и жадно выхлебали кувшинчик доброго красного вина, полуэльф решился:

– Номмо, что нам теперь делать? Мы просто не сможем сохранить эту штуку сами. И сколько нам ее таскать за собой?

– Не слишком ли много вопросов? – хмуро откликнулся лесовик.

– Я просто только на тебя и полагаюсь. На твою мудрость.

– Мудрости во мне настолько мало, что стыдно вообще упоминать это слово, но что делать, я, кажется, знаю.

Рогмо подался всем телом к своему собеседнику.

– Знать-то знаю, – продолжал тот, – а вот как мы выполним задуманное, убей меня, не представляю. Но придется. Иначе весь мир превратится в чей-то кошмарный сон...

Номмо протянул мохнатую лапку и налил себе еще вина. Затем издал пронзительный вопль, призывавший хозяина уделить своим гостям внимание. При этом он вертел в пальцах большую серебряную монету, что удивительным образом сказалось как на скорости, так и на умственных способностях последнего. Он прибыл к их столику груженный двумя кувшинами вина.

Внешний облик гостей казался хозяину нестандартным, но не удивлял его. В Гатаме часто бывали по делам и маленькие альвы, и стройные, немного мрачноватые эльфы. А в последнее время народу вообще стало прибывать немыслимое количество, и только сегодня всего два путешественника пришли со стороны леса, а тракт на Гатам как вымер.

Почтенного Жиху очень интересовало, что там произошло такого, что людей нет вообще, и не видели ли странники чего-нибудь необычного или таинственного. Он был не прочь побеседовать с ними и даже угостить за счет заведения, чтобы оживить разговор и придать ему некую непринужденность, – способ неоднократно проверенный и действенный, – однако эти путники попались какие-то странные. Делиться впечатлениями не желали и выглядели хмурыми и необщительными. Только и радости, что пили много, а платили не торгуясь.

Жиха постоял лишних полминуты у стола, надеясь, что гости обратятся к нему хоть с каким-нибудь словом, не дождался и сам предпринял попытку познакомиться поближе:

– Маловато что-то посетителей нынче.

Рогмо поднял на него спокойный взгляд.

– Посетителей сегодня не в пример обычному дню, говорю я, – решил растолковать ему хозяин. – Обычно народ валом прет, а сегодня странное дело – никого. Может, на тракте что случилось?

– Может, что и случилось, – ответил Рогмо.

– Вы видели? – оживился Жиха.

– Мы, – внушительно сказал альв, – ничего не видели. Мы устали в дороге и хотим отдохнуть, побеседовать между собой.

– Тогда прощения просим, – вздохнул Жиха, пожал плечами и отошел.

Странные все-таки путники. Но он утешил себя тем, что эльфы ли, альвы ли или кто другой – все они непонятные и человеку от них следует держаться подальше. Тем более что дела нынче творятся плохие. Самого трактирщика распирала последняя новость – пожар в нотариальной конторе и смерть старого нотариуса, человека безобидного, почтенного и безденежного. Весь город горестно переживал это преступление, полагая, что оно может быть делом рук только чужих людей, потому что в Гатаме у старика недоброжелателей не было.

Старый нотариус сделал всем столько добра, что убить его было равносильно тому, чтобы осквернить храм.

Жиха с огромным удовольствием поделился бы этой новостью с посетителями, да, на его беду, их сегодня было мало, а те, что были, оказались какие-то неразговорчивые.

А Номмо тем временем продолжил, убедившись, что больше их никто не слушает и ничьего внимания они не привлекают:

– Сначала заглянем к нотариусу, узнаем, что за бумагу оставил для тебя отец. А затем нам нужно двинуться к одному моему старому знакомому. Я ему всецело доверяю и надеюсь, что он сможет нам помочь.

– А где он живет? – заинтересовался полуэльф.

– Вот в этом и кроется корень проблемы, – вздохнул Номмо, – он живет в Аллефельде.

– Где-где?! – не поверил своим ушам Рогмо.

– Там-там, – передразнил его мохнатый человечек. – В Аллефельде.

– Он что, чудище какое-то?

– Почему сразу чудище?! Вполне приличный пожилой человек – порядочный, мудрый и со связями.

– Никто мудрый и со связями и за полцарства не согласился бы жить в Аллефельде! – воскликнул князь Энгурры.

– Это ты судишь по себе, мальчик. А вот он живет – прижился, значит.

– И кто он?

– Вот этого я не знаю, – немного смутился Номмо, – но одно могу тебе точно сказать – либо он могущественный маг, либо какой-нибудь дух, который не торопится открывать свое инкогнито. В свое время он оказал мне немало услуг – совершенно бескорыстно, безо всякой пользы для себя, потому что, посуди сам, как я мог его отблагодарить? Никак и ничем не мог. Но он весьма благосклонно ко мне отнесся, и я ему доверяю больше, чем кому бы то ни было. Вот к этому человеку мы и отправимся за советом.

– Как его зовут?

– Гайамарт.

Рогмо понимал, что в его положении выбирать не приходится. И кто знает, может, Аллефельд не самое страшное место в мире. Тем более что вряд ли враг станет искать его в печально известном лесу, куда по доброй воле ни один нормальный путник не сунется. Так что, похоже, есть в этом безумии своя система.