Риджийский гамбит. Дифференцировать тьму - Евгения Сафонова

— Любовь моя, ты сама сказала, что мы ничего не можем сделать, — переместив одну из своих фигур, принц погладил паппея по полосатой спинке: кажется, ему зверёк тоже понравился. — Остаётся только ждать.

И ему почти удалось изобразить беззаботность.

Восхт молчал. Как всегда, впрочем. Больше в комнате никого не было — а значит, Навиния вновь окучивала Лода.

Второе прикосновение к стеклу подтвердило догадку.

— …нет, неправильно, — нежно проговорила принцесса, держа Лода за руку. — Здесь круг должен быть меньше.

Они склонились над крышкой стола, на которой изумрудом сияли светящиеся линии. Отсюда не было видно, во что они складывались, но логично было предположить, что Лод рисовал нечто вроде пентаграммы — а Навиния направляла его ладонь.

Отдавала указания с томным придыханием, льнула всё ближе…

Захлопнув зеркальце, я неторопливо, маленькими глотками выпила весь чай, считая степени шестёрки.

Спокойно. Они просто занимаются… кхм… магией. Без всяких двусмысленностей. Принцесса может липнуть к Лоду сколько угодно, но ему от неё нужно только одно — и вовсе не то, что обычно подразумевают под этими словами.

Сделав последний глоток, я вновь откинула серебряную крышку.

Двойное прикосновение к стеклу. Быстро, словно на планшете. И вряд ли я не видела гостиную дольше пары минут.

Но этого хватило, чтобы происходящее в ней кардинально изменилось.

— …никто никогда не мог противостоять мне! Но вы… если бы только мы встретились иначе…

Светящаяся пентаграмма исчезла. Навиния стояла в шаге от Лода, опустив голову. Колдун молча взирал на неё — не сказать, что сверху вниз, потому что они были одного роста.

И теперь они явно занимались не магией.

— Я всю жизнь искала того, кто будет со мной на равных, и даже не мечтала найти того, кто сможет меня победить. Все эти сладкие придворные мальчики, ловившие каждое моё слово… боги, как же они мне опротивели! Но теперь… я встретила вас, и…

Она подняла глаза. Снова шагнула ближе. Одна ладонь легла Лоду на грудь, напротив сердца, вторая прикоснулась к его волосам…

Он не шевельнулся. Даже выражение лица не изменил.

А я даже возмущения не чувствовала, одно лишь бескрайнее удивление.

— Я так долго была одна, совсем одна в окружении друзей… но в окружении врагов обрела то, что и не мечтала найти. — Шёпот Навинии звучал сладостно и маняще, он касался губ колдуна, пока кончики её пальцев гладили его щёку. — Вы сильны и благородны, вы умны, вы были добры ко мне… смею ли я просить вас быть ещё чуточку добрее? Вы не пожалеете, что я стала вашей, клянусь.

— Принцесса, — не отстраняясь, наконец тихо откликнулся Лод, — неужели вы настолько не цените себя, что предлагаете тому, кого ненавидите?

— Ненавижу? — Глаза Навинии расширило самое искреннее изумление. — Нет-нет, вы правы. Вы мой враг, я должна ненавидеть вас… но я ничего не могу с собой сделать! Каждый ваш взгляд, каждое ваше слово, прикосновение… я никогда раньше… никогда…

И притянула его голову к своим губам.

Поцелуй был жадным, страстным, бесстыдным. Она зажмурилась, пальцы одной руки зарылись в его волосы, — а вторая скользила по его груди, по талии, по бедру, пока не нашла ладонь и не сжала её, точно принцесса боялась упасть.

Лод бездействовал. Не обнимал, но попыток оттолкнуть тоже не делал.

И это зрелище вызвало у меня чувство дурного дежа-вю.

Нет. Нет, не может же он в самом деле…

…а потом Навиния замерла, и ресницы её взметнулись вверх, позволив принцессе встретить холодный взгляд колдуна.

Который в отличие от неё так и не прикрыл глаз.

— И всё это лишь для того, чтобы заполучить кольцо? — Когда Лод разорвал поцелуй, в голосе его читалось разочарование и насмешка. — Благодарю, что не зашли дальше. Не хотел первым оканчивать нашу милую игру — а решительный отказ, который мне пришлось бы дать, вёл именно к этому.

В этот миг я осознала: в порыве страсти Навиния хватала Лода за ладонь с кольцом. Видимо, пыталась стащить украшение с пальца, не зная, что оно не снимается.

Не зная, что оно не поможет ей освободиться.

Так она хотела просто украсть кольцо? Никаких долгосрочных хитрых планов, ничего более?..

В ответ принцесса рассмеялась естественно, как хорошей шутке.

Но руку колдуна мигом отпустила.

— Что вы! — Её ладонь смущённо спряталась в складках юбки. Навиния так и не сменила лимонное платье, в котором её пленили. — Как вы могли подумать такое? Я вовсе не…

А потом эта же ладонь метнулась атакующей змеёй, и в отблесках свечей сверкнула сталь.

Крик застыл у меня в горле. Как и кинжал принцессы — в воздухе. Маленький кинжал с узким лезвием и золочёной рукояткой, кончик которого замер в каком-то сантиметре от бока Лода.

Даже в зеркальце было видно, как рука Навинии дрожит от усилий, пытаясь преодолеть невидимую преграду, вставшую на пути коварной стали.

— А я надеялся, игра продлится дольше. Но вы оказались так напористы… и так уверены, что можете вертеть всеми мужчинами без исключения. — Лод вздохнул. — Неужели вы думали, что я бы оставил вас в комнате, полной острых предметов, и давал приборы к еде, если б вы могли мне навредить? Вы не можете ранить ни меня, ни даже себя. Ошейник не позволит.

Он с интересом наблюдал, как принцесса отступает на шаг и замахивается снова, в этот раз целя в шею. Результат, впрочем, был прежним, и колдун даже моргнуть не подумал, не то что отшатнуться.

— И конечно, я нашёл этот хитрый кармашек у вас на юбке. В первый же день, пока вы спали. Только нож вытаскивать не стал — зачем выводить вас из милого заблуждения, что я о нём не знаю. Стало интересно, как далеко вы зайдёте в стремлении освободиться. Я бы на вашем месте об оружии подумал в первую очередь, но вам привычнее действовать другими методами. — Лод пожал плечами. — А вы похвально предусмотрительны. Не полагаетесь лишь на магию. Подобный сюрприз для многих мог стать смертельным… жаль, не в моём случае.

— Конечно, не в твоём. Глупая, нетерпеливая, лицемерная девчонка тебе не противник.

Голос Альи морозил слух прохладой январского утра, и, услышав его, Навиния мигом опустила клинок. Когда она обернулась, Повелитель дроу уже ступил в поле моего зрения. Видимо, какое-то время наблюдал с лестницы, обзор которой мне не был открыт.

Алья не улыбался — и с лица Лода исчезла усмешка. А Навиния оказалась между ними: тяжело дышащая, но с высоко поднятой головой.

— Вы только что пытались убить моего придворного колдуна, принцесса. — Дроу приближался мягким, неторопливым, скользящим шагом. — А так сложилось, что я очень, очень высоко ценю его жизнь. И знаете, что стало с последним пленником, который на неё покушался?