Замок тайн - Симона Вилар

Но король и в самом деле словно не придавал этому значения. Он справился насчет Мэг, и Стивен сказал, что та уже чувствует себя лучше. Он прибыл сказать об этом леди Рэйчел – ведь девушке явно интересно узнать, как обстоят дела с ее кормилицей.

Ева заметила, что сестра только что была здесь, но куда-то вышла, и предложила послать за ней. Стивен поблагодарил ее, сказав, что сам найдет Рэйчел. Он уже выходил, когда его окликнул Энтони и справился, не прибыл ли его брат. Стивен странно поглядел на него.

– По правде сказать, я рассчитывал застать барона дома. Он еще не появился?

– Нет. Разве вы не знаете? Он отбыл в Эймсбери, чтобы привести отряд для наведения порядка.

– В Эймсбери? Странно. Конечно, сегодня в Уайтбридж прибыли верховые из города. Но они были вызваны мировым судьей, а не вашим братом. С чего вы взяли, что он поехал туда?

Ева удивленно взглянула на дядюшку. Тот пожал плечами:

– Я слышал это из уст самого лорда. Да ведь и вы слышали, не так ли, мистер Трентон?

Но Карл не мог припомнить. Хотя все может быть – такой переполох, всего не упомнишь.

– Ладно, – вздохнул Стивен. – Думаю, лорда Дэвида что-то задержало и вскоре мы получим от него вести. А сейчас я бы хотел переговорить с мисс Рэйчел. – Помедлив немного, он добавил: – И с вами, Ева.

Она выглядела теперь удивленной, даже недовольной.

– Хорошо, я иду.

Они вышли в галерею. Сквозь большие готические окна потоками лился лунный свет. Они остановились у одного из оконных проемов. Вид у Евы был отсутствующий; машинально она достала флакончик духов из сумочки на поясе и прикоснулась пробкой от флакона к вискам, запястьям, к открытой в вырезе декольте груди. Он узнал исходящий от нее запах жасмина и амбры, ее запах, который когда-то сводил его с ума, заставляя желать ее страстно и трепетно. Но сейчас ничего не всколыхнулось в его душе. Он видел перед собой красивую, нарядную, холеную молодую женщину, с которой его когда-то многое связывало. Теперь же он ощущал к ней лишь приятельские чувства. И чувство вины. Ибо хотел поставить все точки над «i», сказать, что они уже давно стали чужими, что их помолвка стала ошибкой и он сам не заметил, как привязался к ее сестре, полюбил другую. Он понимал – не следует говорить ей все сразу, чтобы не оскорбить. Поэтому Стивен начал издалека: заметил, что от него не укрылось – Ева уже не так рада его приездам и постепенно удаляется от него; он даже чувствует себя нежеланным гостем в Сент-Прайори.

Ева вдруг заволновалась, поняв, к чему он клонит. Может, это и хорошо, но не теперь. О, она совсем не хотела потерять Стивена до того, как убедится, что Карл Стюарт принадлежит ей полностью. Поэтому она перебила Стивена и начала лихорадочно оправдываться, даже просить прощения за свое легкомыслие. Стивен странно смотрел на нее и почему-то выглядел едва ли не огорченным.

– Ева, так вы по-прежнему не против нашего союза?

– Бой мог, что дало вам повод так думать? Конечно, вы правы, за последнее время мы несколько удалились друг от друга. Я была суха с вами, но это только из-за моей нервозности. Все эти странные события… Мистер Трентон отвлекал меня от них, веселил, а вы были так погружены в заботы… Вам было не до меня, и я сердилась на вас. Но это же не повод, чтобы…

Господи, она совсем не против расторжения их помолвки, но ей необходимо, чтобы это исходило от нее, а не от него. Она поглядела на него снизу вверх. Лунный свет резко очерчивал линию его носа, скул. Обычно светлые глаза казались сейчас темными, особенно по сравнению с искрящимися белокурыми волосами. «Он очень привлекателен, – подумала Ева. – Но почему он так огорчен?» Она ведь, по сути, извинилась перед ним. Да что он о себе возомнил? Круглоголовый, чертов сектант. Но как хорош…

И все же Ева подумала, что симпатия к Стивену послужит ей слабым утешением, если она потеряет короля. Нет, она должна сделать все, чтобы добиться своего. Почему они считают, что у нее ничего не выйдет? Карл попросил ее руки, и отец дал согласие – значит, все идет как задумано.

Она почти выдохнула:

– Но где же отец? Он мне так нужен!

Стивен выглядел удрученным.

– Мне самому нужен лорд Робсарт. И…

Он хотел что-то добавить, когда его прервало восклицание Евы, указывающей на что-то за окном.

– Смотрите, Рэйчел и Джулиан. Бог мой, как чопорно они держатся друг перед другом. Лицемеры. Я-то уж знаю, что этой ночью…

Она не договорила, лукаво улыбаясь. И вдруг вскрикнула: Джулиан резко дал Рэйчел пощечину и замер на месте, скрестив руки на груди. Рэйчел стояла перед ним, прижав ладонь к щеке, но от ее позы исходила такая покорность, что Ева возмутилась:

– Как она это позволила? О боже! Быть такой овечкой! Она ему еще не жена. И, клянусь небом, никогда не будет. Да я сейчас…

Она хотела бежать, но Стивен удержал ее:

– Прошу вас, Ева, не говорите никому о том, что видели.

– Это еще почему?

– Я очень прошу. Я сам разберусь с лордом Грэнтэмом. Верьте мне.

Было в его тоне нечто, заставившее Еву помедлить. К тому же ей пришло в голову, что она выставит сестру не в лучшем свете, если разгласит, какую та получила оплеуху. Да и ее Карл так держится за этого Грэнтэма. В самом деле, не стоит ей поднимать шум раньше времени.

– Хорошо, Стив, – только и сказала она.

– Вы обещаете?

– Обещаю.

Он кивнул и почти бегом кинулся вниз по лестнице.

…Рэйчел и Джулиан столкнулись совершенно случайно, когда она возвращалась, отпустив на ночь поденщиков, а он молча шел с прогулки по главной аллее. Они остановились у подстриженных тисов, на залитой лунным светом площадке. Рэйчел опустилась в реверансе.

– Добрый вечер, сэр.

Лица Джулиана она не видела – он стоял спиной к свету. Ее жених… Как-то теперь у них сложится? Имеет ли она право скрывать от него все? Но ей было страшно, она боялась коснуться темы своей измены… своего падения. Храбрясь, она заставила себя улыбнуться этой безмолвной стройной тени.

– Мы ведь не общались сегодня, милорд, а утром я была так подавлена, так измучена. Пожалуй, мне стоит извиниться за свою резкость. Может, теперь прогуляемся вместе? Ведь вечер так тих и чудесен… Правда, немного холодно.

Она поплотнее закуталась в шаль и даже сделала шаг к нему, словно собираясь взять под руку. Он отшатнулся. Теперь лунный свет упал на его лицо; глаза Джулиана отразили лунный блеск, блестя, словно от слез. Он продолжал молчать, и Рэйчел занервничала. Лицо его было очень красиво, но так холодно, так презрительно… Эта чуть брезгливая складка в уголке губ. Рэйчел продолжала глядеть на него и наконец все поняла. Стыд, гнев и горькая боль захлестнули ее; она почувствовала себя обнаженной, словно он одним своим взглядом содрал с нее одежду… вместе с кожей.