Воссоединение - Эми Сильвер

– Вот оно, – сказала Нат, укутывая одеялом плечи Лайлы.

Вот оно, теперь она вспомнила. Одеяло на ее плечах. Только тогда она была перед камином, а не на пляже.

– Я не скажу, что ничего не случилось, – сказала Лайла, – потому что это было бы неправдой.

– О, Лайла. Пожалуйста, не рассказывай мне.

– Я пыталась, – хрипло прокаркала Лайла, игнорируя мольбы Натали, – его соблазнить. – Она издала звук, полусмех-полукашель. – Я знаю, что я омерзительна. Омерзительна.

– Нет, Лайла…

– Да. Я так злилась на тебя, так злилась, Нат. – Натали сидела рядом с ней, они держались за руки. – Это был такой бурный день. А потом снежная буря, я шла сквозь метель, я так замерзла, мне было так страшно. – Она поднесла пальцы Натали к губам и поцеловала их. – Это была не просто озлобленность. Я вспомнила, как сильно я его любила. Вспомнила, как много он когда-то для меня значил.

По щекам Натали текли слезы, или по крайней мере так казалось Лайле, но она не была уверена, потому что не могла ясно видеть, все выглядело не в фокусе, словно мерцающем, как если бы она смотрела сквозь знойное марево или выгнутое стекло.

– Я выпила слишком много вина, я хотела быть с ним. Он отказался. Он позволил мне поцеловать его, один раз, а затем отдернулся. Он не хотел меня, он совсем меня не хотел.

– Ш-ш-ш, Лайла.

– Это правда. Он сказал мне, что никогда меня не любил…

– Лайла! Это неправда, он, конечно же, тебя любил, я знаю, что любил.

Лайла ей улыбнулась.

– Ну, а он говорит, что нет. – Она почувствовала, что у нее в голове проясняется; с моря подул ветерок, и она вдруг почувствовала себя лучше, лучше, как по волшебству, как будто бы могла встать на ноги, могла побежать. – Он был совершенно уверен, что никогда меня не любил.

Итак, это была ложь. Как она ранее говорила Джен и Эндрю, как она постоянно и многократно для себя открывала, правде придавалось преувеличенное значение. Правда же состояла в том, что тот поцелуй длился слишком долго, и когда Эндрю отстранился, он отстранился лишь на секунду-другую, а затем она поцеловала его снова, и на сей раз он ей позволил. И не просто позволил: он подхватил ее на руки, одеяло упало с нее, и с него тоже. Он опустил ее на кровать и накрыл своим телом. Такова была правда. Это была та разновидность физической измены, которая происходит иногда, когда былые любовники снова сходятся вместе. Это была дружба, это было раскаяние, исцеление, страсть. Это не было любовью, это не было той любовью, которую он питал к Натали и которая, как чувствовала Лайла, единственная имела для него значение.

Натали теснее прижалась к ней, и Лайла взяла одеяло, которым была прикрыта, и накинула его на подругу; они были как две старые дамы, сидящие на пляже в ожидании заката. Они долго сидели молча, пока Лайла наконец не заговорила:

– Ты должна с ним помириться. Не говори, что ты не можешь мне обещать, потому что ты можешь.

– Хорошо.

Лайла не была уверена, но у нее было ощущение, что температура падает, что небо темнеет. Во рту пересохло, она не могла вспомнить, куда дела бутылку с водой.

– Где, черт побери, Джен? Я устала, Нат. Я так устала. Я готова ехать.

Вторник, 10 сентября 2013 г.

Лайла умерла в четверг днем, чуть раньше четырех, когда солнце еще высоко стояло в небе.

Джен увидела, как Натали поспешно собирает вещи и машет ей, чтобы она поторапливалась. Что-то случилось, пока она бродила по пляжу.

– Надо ехать, – крикнула Натали, и Джен пустилась к ним бегом. – Что-то не в порядке.

Лайла по-прежнему сидела в шезлонге, но кренясь на одну сторону, свесив голову вперед и водя пальцами по песку, точно марионетка без кукольника.

– Хорошо, хорошо. Мы отвезем ее в больницу. Это в центре города, мы ее проезжали…

С губ Лайлы сорвался негромкий стон.

– Лайла? – Нат опустилась перед ней на колени. – Лайло, все хорошо. Все хорошо.

– Нет, нет, нет, нет, нет.

– У тебя болит, Лайло? Милая, скажи мне. – Натали положила руки на плечи Лайлы и заплакала. Джен почувствовала отчаяние.

– Не надо в больницу. – Лайла произнесла это громко и отчетливо, подняв голову. – Не надо в больницу.

– Так надо, Лайла, просто чтобы проверить…

– Нет! Нет! – Она начала вырываться из рук Натали. – Пожалуйста. Пожалуйста. Отвезите меня домой. Пожалуйста, отвезите меня домой. – Лайла начала всхлипывать, ее худое тело содрогалось. – Пожалуйста, Нат. Отвезите меня домой. Отвезите меня домой, к Заку.

Она забыла, что его там не было.

Джен вела машину, как сумасшедшая, быстрее, чем когда-либо в своей жизни, руки ее вцепились в руль, костяшки пальцев побелели. Всю дорогу она молилась: «Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, не дай мне разбиться, пожалуйста, не дай ей умереть, не в машине, только не так, только не так, только не так». Натали сидела на заднем сиденье, на коленях у нее лежала голова Лайлы, а рукой она вцепилась в спинку сиденья Джен.

– Скорее, – повторяла она. – Нам надо спешить. – Натали, которую прошибал холодный пот при скорости больше шестидесяти миль в час, побуждала подругу жать на педаль акселератора. Джен могла только догадываться о глубине ее ужаса.

Лайла теряла и вновь обретала сознание. Она не вскрикивала, она вела себя спокойно. В тот момент, когда они согласились, что не повезут ее в больницу, она обрела хладнокровие. Почти умиротворение. Джен боялась, что это может быть смирение перед неизбежным.

– Подожди, – шептала она себе под нос. – Пожалуйста, Лайла. Подожди.

Натали позвонила Эндрю со своего мобильника. Звонок был переключен на голосовую почту. Она позвонила Заку. Голосовая почта.

– Голосовая почта, проклятая голосовая почта! – прокричала она с заднего сиденья.

– Позвони Дэну, Нат. Позвони Дэну, пусть попробует с домашнего телефона, задействует электронную почту, что угодно. Пусть вызовет их сюда.

Когда они подъехали к дому, Дэн ждал их на лужайке. Втроем они извлекли бесчувственную Лайлу из машины и отнесли по лестнице в ее комнату. Оставив ее с Нат, Дэн и Джен внизу начали спорить о том, что делать.