Штрафбат для Ангела-Хранителя. Часть первая - Денис Махалов

русских – решили подождать тех, кто ехал на грузовике. Грузовик, не доезжая до самолёта метров тридцати, остановился, и из его кузова стали выпрыгивать немцы (не меньше дюжины) – большинство были вооружены карабинами, кто-то нет. Но все решительно двинулись в их сторону.

Лёжа под бронированным носом Ила, Андрей смотрел в образовавшуюся щель на приближавшихся немцев. Сердце бешено колотилось в груди, горячая волна адреналина хлестала через край. Бросил быстрый взгляд на своего ангела-хранителя: она, припав на колено, осторожно выглядывала из-за носового кока. Её тело напряглось, вытянулось в струну, её всю била мелкая дрожь – это было видно даже через тёплый, меховой комбинезон, поверх которого был надет тяжёлый американский бронежилет.

– Русс, здавайс! Кухон, каша ест! Каша кушать много, кусно, ам-ам! Карашо! Не надо пиф-паф! Здавайс! – подбадривая себя, ещё и явно дурачась, орали немцы, не спеша приближаясь к безмолвному русскому штурмовику. Они были уверены в своём численном превосходстве и не допускали даже мысли о какой-либо попытке сопротивления со стороны русских. Тем более, что русским и бежать-то было некуда – позади них, в полусотне метров, находились восемь техников и четверо пилотов люфтваффе. Плюс четверо солдат из команды охраны аэродрома с карабинами.

Кровь заливала Агнии правый глаз, разбитые при ударе об пулемёт лётные очки сползали на лоб – она быстрым движением смахнула очки, сдёрнула с головы шлемофон, одним движением стёрла им кровь с лица, взяла ТТ обеими руками, и когда до первых немцев осталось полтора десятка метров, решительно шагнула из-за носа самолёта.

– Агния! – Андрей дёрнулся к ней.

Но не успел – широко расставил ноги, подняв пистолет на уровень глаз, и опершись левым локтем на кок винта, она открыла беглую стрельбу по немцам, мгновенно перенося огонь с одной цели на другую. Бах-бах-бах-бах-бах-бах-бах-бах! Три секунды – восемь выстрелов! Восемь немцев, как подкошенные, один за другим попадали на снег. С такой дистанции было хорошо видно – все попадания были смертельными: немцы или спотыкались, получив пулю в середину груди, или прямое попадание в голову откидывало её назад, а если в шею, то с выбросом красного фонтанчика сзади. Расширенными глазами Андрей смотрел на эту фантасмагорию. Такого он ещё не видел…

Отстрелявшись за три секунды, ловкая и гибкая, как пантера, она быстро прыгнула назад, за бронекорпус.

– Перезаряди! И дай свой! – она бросила ему в руки пистолет с оставшимся в заднем положении затвором. Он молча схватил его, и сунул ей в руку свой ТТ. И тут же вогнал один из двух запасных магазинов в пистолет Агнии. Остался ещё один, плюс горсть патронов в кармане комбеза…

Немцы, те, кто был вооружён, открыли беспорядочную стрельбу – пули защёлкали по бронекорпусу. Одна винтовочная пуля, чиркнув по броне, отрекошетила вниз, пробила Андрею штанину комбеза, сделала аккуратную сквозную дырочку в его бедре, выскочила с другой стороны и с шипением чмокнула в грязь. Андрей задохнулся от боли в ноге. Полсекунды спустя снова часто-часто захлопал ТТ – теперь она, припав на колено, стреляла из-под кока винта, прячась за открывшимся при посадке нижним броне-люком в передней части капота.

Она успела сделать четыре выстрела, завалив ещё четверых, как её отбросило назад: сразу две немецкие пули ударили в верхнюю пластину бронежилета: от страшного удара она упала навзничь, и скривившись от боли, из лежачего положения всадила в немцев оставшиеся четыре пули. Ещё четыре фашиста, осели на землю… Андрей, рыча от боли в бедре, рванулся к ней, с намерением втащить её обратно под прикрытие брони, но она оказалась проворнее: крутнувшись в снегу, мгновенно перекатилась обратно. Молниеносный взгляд на кровавое пятно, расползающееся на его бедре. В глазах – тревога, поддержка:

– Яйца целы?!

– Д…Да!

– Давай сюда!

Андрей сунул заряженный пистолет в требовательно протянутую ему маленькую ладошку ангела. Бах-бах! Оставшиеся в живых два фашиста, не отходившие далеко от своего мотоцикла, попытались на нём уехать, но отъехать успели только на десяток метров: оба получили по пуле в затылок.

Она повернула к нему своё лицо – он мог бы поклясться, что в тот момент её глаза были не карими, они натурально горели огнём:

– Идти сможешь?

Андрей кивнул.

– Сейчас пойдём… – она бросила быстрый взгляд на расползающееся по штанине его комбеза кровавое пятно, на секунду прикрыла глаза, сосредоточилась… и в её руке прямо из воздуха появился какой-то резиновый ремешок розового цвета. Агния присела рядом с Андреем, сильным толчком руки опрокинула его на спину, схватила его за раненую ногу (он зарычал от боли) и перекинула её себе на коленку. Схватила жгут обеими руками ближе к середине, растянула и ловко, в три оборота с сильным натягом обернула его вокруг верхней части бедра Андрея. Завязала концы жгута двойным узлом.

– Всё, теперь кровью не изойдёшь!

– Эт что? – скосив глаза вниз, просипел Андрей, задыхаясь от боли.

– Жгут. Кровоостанавливающий, жгут Эсмарха.

– Фрицевский, что ли?

– Ну да.

– Откуда? Сотворила, что ли?

– Да.

Она вскочила на ноги, протянула руку:

– Пошли! И дай сюда второй пистолет!

Неожиданно сильным рывком она помогла встать ему на ноги, а Андрей сунул ей в руку второй ТТ.

Агния развернулась и широким шагом, держа в каждой руке по пистолету, решительно двинулась по неглубокому снегу в сторону стоянки мессершмиттов. Там возникла форменная паника – с момента начала операции по «захвату русских в плен» все, кто там был – и техники, и пилоты, и несколько солдат охраны, имели возможность наблюдать весь процесс, так сказать, в подробностях. И когда эта маленькая русская валькирия за полминуты укокошив из пистолета почти два десятка солдат, вооружённых винтовками и автоматами, двинулась с двумя пистолетами в руках в их сторону, все ломанулись кто куда, пытаясь спрятаться: кто за штабелями ящиков, кто за машинами и прицепами, кто за фюзеляжами самолётов.

Не помогло ничего – быстро идущая к ним русская беспощадная фурия с окровавленной головой, стремительно сократив дистанцию до 20 метров, и подняв на уровень глаз обе руки с пистолетами, снова открыла огонь, на этот раз прямо на ходу, и уже по ним. Вся эта срочная эвакуация и игра в прятки за импровизированными укрытиями почти никому из них не помогла: каким-то невероятным и сверхъестественным образом она безошибочно определяла их местонахождение за укрытиями и методично дырявила бочки, ящики и фюзеляжи мессершмиттов именно в тех местах, где за ними находились фашисты. Маленькие, злые ТТ-шные пули, с лёгкостью прошивали тонкое железо, доски, фанеру и листовой дюраль, находя за ними свою добычу – тела фашистов.

Андрей, стиснув зубы от