Карантин - Скотт Сиглер

И, кроме того… Мюррей терпеть не мог Ванессу Колберн!

— Хорошо, сэр, буду откровенен, — сказал Лонгуорт. — СМИ уже знают о плотоядных бактериях. Если кто-то от них погибнет… Ну, что поделаешь. — Он развел руками. — Бывает.

Ванесса снисходительно покачала головой.

— Ну, ну…

— Ванесса, — сквозь зубы процедил Гутьеррес, — сделайте одолжение — помолчите.

Ее взгляд красноречиво сказал, что она не рассчитывала на такую реакцию со стороны президента.

— Послушайте, Мюррей, — сказал Гутьеррес. — Объясните, насколько сейчас важно знать, что именно нам противостоит?

— Это очень важно, господин президент. Мы имеем дело с настоящим вторжением, никак не меньше. Думаю, что долго раздумывать и дальше тянуть резину больше нет никакого смысла.

Он сурово посмотрел на президента. Успел ли Джон Гутьеррес за две недели своего президентства преодолеть рамки собственного идеализма?

Был только один способ это узнать, и он заключался в том, чтобы поскорее разобраться с вставшей перед ними проблемой. Мюррей демонстративно вытащил из кармана телефон.

— Господин президент, вы должны принять решение, иначе скоро в этом совещании уже не будет смысла. Если вы ничего не скажете, то тем самым даете нам понять, что не возражаете против получения живых личинок. Но если хотите совет от пожилого человека, сэр, то не поддавайтесь нерешительности. Позвольте мне позвонить и наберитесь терпения.

Гутьеррес посмотрел куда-то невидящим взглядом, потом вздохнул.

— Ладно, я не возражаю, — сказал он.

Мюррей энергично напечатал несколько слов на своем мобильном телефоне и отослал CMC-сообщение. Его скорости позавидовала бы даже Бетти Джуэлл, а она слыла докой в умении обращаться с разными гаджетами.

Ванесса нахмурилась. У нее был вид человека, который собирается втолковать очевидное своему любимому, но тот просто отказывался ее понимать.

— Господин президент, — начала она. — Джон, я… мы не можем так поступить.

Гутьеррес засмеялся. Лонгуорт почувствовал в этом смехе боль и раздражение.

— Ванесса, вы дрожите? Никогда не думал, что доживу до этого. Я знал, что рано или поздно мне придется посылать людей на смерть. Время от времени я тешил себя иллюзиями о том, что, может быть, моей администрации повезет и принимаемые решения не приведут к тому, что придется снова отдавать почести погибшим и укрывать государственными флагами их гробы. Посылать солдат на смерть — дело трудное, но смерть — часть их работы. Они понимают это, когда подписывают свои контракты и поступают на воинскую службу. А знаете, что еще тяжелее? Осознавать, что есть двадцативосьмилетняя американка по имени Бернадетт Смит, мать троих детей, христианка и добросовестная прихожанка, которую я совершенно сознательно обрекаю на мучительную гибель.

Ванесса сокрушенно покачала головой.

— Господин президент, я настаиваю…

Не выдержав, президент ударил по столу кулаком.

— Вы настаиваете? Настаиваете?! Кто здесь, черт побери, президент?!

— Вы, Джон, — спокойно ответила она.

— Вы хотели сказать — господин президент, — с издевкой поправил Гутьеррес.

Женщина опустила глаза.

— Вы, господин президент.

— А знаете, почему именно я — президент Соединенных Штатов Америки?

Она покачала головой.

— Во-первых, потому что я достаточно умен, чтобы нанять к себе на службу и выслушивать таких, как вы. И во-вторых, потому что я достаточно умен, чтобы уметь вас не слушать. Самое жесткое решение обычно и является самым необходимым. И это решение принято. А вы сейчас свободны. Уходите.

Ванесса растерянно посмотрела на Мюррея, затем снова на президента. Мюррей даже подумал, что она вот-вот заплачет.

Она открыла рот, чтобы что-то сказать, потом закрыла.

— Вы… Вы хотите, чтобы мы покинули кабинет? — все же спросила она.

— Нет, — сказал Гутьеррес. — Речь идет только о вас, Ванесса. С Мюрреем мне еще нужно кое-что обсудить.

Она снова посмотрела сначала на Лонгуорта, потом на Гутьерреса, который ответил ей безучастным взглядом.

Ванесса Колберн быстро встала и вышла из Овального кабинета. Когда за ней закрылась дверь, в воздухе повисла гробовая тишина.

— Как там с прогнозом погоды? — какое-то время спустя спросил Гутьеррес. — Удастся ли обнаружить этот спутник-невидимку?

— Пока нет сведений, — ответил Мюррей. — Но мы задействовали много ресурсов, сэр. Пытаемся вычислить его возможное местоположение. Надеемся, что скоро что-нибудь найдем.

Гутьеррес медленно кивнул. О спутнике он спросил как бы невзначай.

Мюррей терпеливо ждал.

— А правильно ли я поступаю? — спросил, наконец, Гутьеррес. Каменное выражение на его лице исчезло, и теперь Мюррей увидел там боль и нерешительность. — Мюррей, скажите прямо. Вы ведь давно этим занимаетесь, не так ли?

— Да, господин президент.

— Правильно ли я поступаю, обрекая ту женщину на смерть?

— Я не решаю, что правильно, а что нет. Это делаете вы, сэр. Я лишь даю вам информацию, чтобы принимать решения, а потом требовать их выполнения.

— Понимаю. Неужели весь этот абсурд позволяет вам нормально засыпать ночью?

— Нет, сэр, — ответил Мюррей. — Но если принять парочку таблеток успокоительного, то можно заснуть.

Гутьеррес откинулся в кресле. Он допил виски, затем с таким грохотом поставил бокал на стол, что оттуда выскочил кубик льда и скользнул на пол. Мюррей подошел к подставке, на которой стояла бутылка, и налил президенту двойную порцию.

— Если вас это как-нибудь утешит, я очень горжусь тем, что принятое решение далось вам так непросто. До вас я служил еще пяти президентам. И некоторые принимали подобные решения не моргнув глазом.

Гутьеррес пристально посмотрел на Лонгуорта, затем поднял бокал и подмигнул.

— Спасибо, Мюррей. Теперь постарайтесь сделать так, чтобы все прошло как нужно.

— Слушаюсь, господин президент, — ответил Мюррей и покинул Овальный кабинет.

АЭРОБИКА С ЭЛЕМЕНТАМИ БОКСА

Маргарет зашла в центр управления, что для человека в биозащитном костюме было отнюдь не просто. Человек в такой одежде крайне неповоротлив. ПВХ-ткань скрипела при движении. Шлем она сняла, а костюм не стала, чтобы сэкономить время, когда придется возвращаться в операционную. Дью уже снял свой костюм. Собственно, раньше в такой одежде его видеть и не приходилось.

В центр управления зашел Кларенс.

— Дозвонился до Мюррея? — спросила она. — Согласен ли он на немедленную операцию?

Отто молча посмотрел на Дью, потом на нее.