Цена невинности - Любовь Сергеевна Черникова

Мусоровоз встал в очередь ему подобных.

– Наконец-то! – выдыхает Шейла.

Наши руки размыкаются, и она падает на спину прямо на землю.

Я аккуратно отцепляю магниты, и зашвыриваю их в соседний грузовик.

– Брех, сваливай, как только контейнер откроется! – командую я, зная, что канис прекрасно меня слышит и понимает. – Шейла?

Рыжая кое-как выползает из-под мусоровоза. Ее колбасит так, что зубы стучат.

– Как ты? – интересуюсь я, морщась от боли в плече.

Проверять, что там не спешу. Все потом, когда найдем подходящий погрузимся в подходящий нам транспортник. Отсюда многое отправится на Свалку.

– Ты спрашиваешь, как я? Едва не сдохла! – Ар Аззор разражается витиеватой матерной тирадой.

– Даже не знаю, у меня сильнее уши вянут, или душа радуется, – усмехаюсь криво.

В этот момент к нам подлетает Бреша, и я быстро осматриваю Каниса, а затем проверяю информацию на браслете.

– Айрон прислал коды транспортников. Этот через десять минут отбывает, нужно обязательно на него успеть, – я осматриваюсь, выясняя, в каком направлении находится стартовое поле. – Кажется, это там. Нам следует поторопиться. Это единственный транспортник, с которого мы сможем перепрыгнуть на такой же, но с Кантры.

– Кастильеро, у нас проблема, – хмурится Шейла.

– Какая? – я тут же напрягаюсь.

– Кажется, я вывихнула ногу. Мне туда и за час не доползти.

– К счастью, это не понадобится. Залезай на Бреха.

Бешеная гонка начинается. Около семи минут в запасе, и два с лишним километра с препятствиями в виде заборов и зданий. Чем-то мне это напоминает гонку на Свалке. Снова мусор, только вместо уютного скайроса – собственные ноги.

– Вперед! По кратчайшему пути! – командую канису. – Шейла, свалишься, убью!

Срываюсь с места, и чуть впереди меня бежит канис. Через двести метров путь преграждает четырехметровый забор их обычной сетки-рабицы. Дополненная реальность помогает, демонстрируя параметры и вычисляя возможные пути обхода. Нет, опоздаем при любом раскладе.

– Брех! – предупреждаю я, и в момент, когда канис взмывает в воздух, в буквальном смысле «сажусь ему на хвост».

Держась за металлический хвост, перелетаю следом. Самой мне так не подпрыгнуть, а вот приземляться приходится самостоятельно. Смягчаю падение кувырком, и шиплю от боли в раненой руке.

«Терпи, Ари. Терпи. Тебе не в первой. Боль – ничто. Ты признаешь ее, а значит можешь контролировать…» – вспоминается мне случай, когда на одной из тренировок я, неудачно приземлившись с парашютом сломала обе ноги.

Терплю, отец… Я же Кастильеро. Наддаю, обгоняя Бреха, и тот тут же снова подстраивается. Мы пробегаем насквозь какой-то ангар, где я, оступившись, едва не проваливаюсь в какую-то яму с механизмами, но, к счастью, успеваю схватиться за поручни и выдернуть себя в последний момент. Впереди еще два забора. Один ерундовый, тут мне помощь не требуется, а вот последний, огораживающий стартовую площадку от территории сортировочной станции – серьезное препятствие. Это уже не сетка, а полноценная режимная ограда с камерами, силовым полем и прочими прелестями. Этот с наскока нам не перепрыгнуть.

– Айрон? Какие прогнозы, – запрашиваю нашего добровольного помощника. – Айрон?

Легкие горят, в груди и в боку поселилась боль, а рука… Про руку я стараюсь забыть, будто бы ее вовсе у меня нет.

– Айрон, мать твою! Триста метров! Ты можешь… Что-нибудь… сделать? – окончательно теряю дыхание, чувствую, что сейчас проблююсь.

Двести метров…

– Да… Я почти ломанул систему защиты. И ограды, и шаттла. Осталось выполнить две операции, только вот…

– Что? – я холодею, боясь, что он нас предал.

Сто метров…

– Меня же посадят за подобную выходку.

Пятьдесят…

– Наградят. Я разрулю! Обещаю!

Едва ли не в самый последний момент перед нами открываются ворота, а из шаттла спускается трап.

– Айрон, я тебя поцелую!

– Не стоит. Удачи, детки!

В последний момент у меня отказывают ноги, и я падаю.

Грохоча металлом о металл Брех, не останавливаясь, заносит Шейлу в транспортник, а я волочусь следом, схватившись за его хвост. Под обратный отсчет я стою на четвереньках и, не обращая внимания на боль в ушибленных коленях блюю воздухом, выворачиваясь наизнанку.

– Скорее, он взлетает! – Шейла едва ли не силой поднимает меня на ноги, помогая добраться до кресла.

Мусорные транспортники не отличаются особенным комфортом, и нам приходится разместиться в пассажирских креслах и пристегнуться ремнями. Чудесные минуты перегрузок, на которые мы реагируем вяло – дело то привычное, и транспортник выходит на орбиту. После выхода в открытый космос, шаттл наконец перестает трясти, и я тянусь за водой. Благо на борту есть запас всего необходимого для выживания обслуживающей команды из пяти человек.

– Ну ты, и машина, Кастильеро! Не ожидала от тебя! – восхищается Шейла, когда мы немного приходим в себя. – Блять, Ари! Что с твоим плечом? – вдруг восклицает она. – Тебе очень больно?

– Уже не знаю, где болит сильнее, – я откидываю голову на спинку сидения, ощущая, как потихоньку уплывает сознание.

Работавший на пределе организм настигает откат.

– Так. Здесь должны быть аптечки! Сколько у нас времени до пересадки? – суетится Шейла. – Эй! – пихает она меня, заставляя разомкнуть веки.

– Примерно полтора часа. У меня таймер стоит, – язык заплетается, мозги едва работают.

– Отлично, успею тебя подлатать. – Припадая на одну ногу, Шейла идет к шкафчику с зеленым крестом, вписанным в круг. Достает оттуда все необходимое. – Придется вырезать дыру в комбинезоне.

– Угу.

– Это… Материал приплавился к коже. Будет больно.

– Боль – ничто…

– Совсем отмороженная…

Шейла резким рывком отрывает от раны комбинезон, и я не могу сдержать вопль, рычу точно раненый зверь, а из угла мне отвечает скулежом канис. По вискам струится пот, и Шейла снова материться.

– Вот я идиотка конечная, надо было применить анестетик.

Она пшикает на рану из баллона, и боль потихоньку тупеет.

– Достаточно, мне еще рука понадобится. Не хочу, чтобы во время пересадки, потерялась часть…

– Я знаю! Заткнись уже, и дай доктору Ар Аззор тебя подлатать.

Я криво ухмыляюсь, и снова откидываю голову на спинку кресла и закрываю глаза. Что там с моим плечом я так и не смотрю. Не хочу знать. Когда все это закончится, ткани восстановят дома в медкапсуле, и от ужасного ожога и следа не останется. Мое тело снова будет совершенным…

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

– Уж поверь, – огрызается Шейла.

Закончив с раной, и профессионально ее перебинтовав, Шейла протягивает мне инъектор:

– К34-056-9, в народе «Восстановитель». Кстати, неплохой. Рекомендую.

Я бегло просматриваю состав на упаковке, и действительно набор витаминов, микроэлементов и все такое, что улучшит и поддержит организм, работавший на износ.

– Мой отец заставил корпорации комплектовать аптечки этим средство после катастрофы на «Иридиуме», – замечаю я