Весь Дэн Браун в одном томе - Дэн Браун

Никто никогда не называл Джаббу дураком, свиньей — быть может, но дураком — никогда.

— Свою женскую интуицию ты ставишь выше ученых степеней и опыта Джаббы в области антивирусного программирования.

Она взглянула на него с холодным презрением.

Бринкерхофф поднял руки в знак капитуляции.

— Извини. Беру свои слова обратно. — Ему не стоило напоминать о поразительной способности Мидж Милкен предчувствовать беду. — Мидж, — взмолился он, — я знаю, что ты терпеть не можешь Стратмора, но…

— Это не имеет никакого значения! — вспылила она. — Первым делом нам нужно убедиться, что Стратмор действительно обошел систему «Сквозь строй». А потом мы позвоним директору.

— Замечательно. — Он даже застонал. — Я позвоню Стратмору и попрошу прислать нам письменное подтверждение.

— Нет, — сказала Мидж, — игнорируя сарказм, прозвучавший в его словах. — Стратмор уже солгал нам сегодня. — Она окинула Бринкерхоффа оценивающим взглядом. — У тебя есть ключ от кабинета Фонтейна?

— Конечно. Я же его личный помощник.

— Дай мне его.

Бринкерхофф не верил своим ушам.

— Мидж, я ни под каким видом не пущу тебя в кабинет директора.

— Ты должен это сделать! — потребовала она и, отвернувшись, начала что-то печатать на клавиатуре «Большого Брата». — Мне нужен список очередности работы на «ТРАНСТЕКСТЕ». Если Стратмор обошел фильтры вручную, данный факт будет отражен в распечатке.

— Какое отношение это имеет к директорскому кабинету?

Мидж повернулась на вращающемся стуле.

— Такой список выдает только принтер Фонтейна. Ты это отлично знаешь!

— Но такие сведения секретны!

— У нас чрезвычайная ситуация, и мне нужен этот список.

Бринкерхофф положил руки ей на плечи.

— Мидж, ну пожалуйста, успокойся. Ты знаешь, что я не могу…

Она фыркнула и снова повернулась к клавиатуре.

— Я распечатаю список. Войду, возьму его и тотчас выйду. Давай ключ.

— Мидж…

Она прекратила печатать и повернулась к нему.

— Чед, список будет распечатан в течение тридцати секунд. Вот мои условия. Ты даешь мне ключ. Если Стратмор обошел фильтры, я вызываю службу безопасности. Если я ошиблась, то немедленно ухожу, а ты можешь хоть с головы до ног обмазать вареньем свою Кармен Хуэрту. — Мидж зло посмотрела на него и протянула руку. — Давай ключ. Я жду.

Бринкерхофф застонал, сожалея, что попросил ее проверить отчет шифровалки. Он опустил глаза и посмотрел на ее протянутую руку.

— Речь идет о засекреченной информации, хранящейся в личном помещении директора. Ты только представь себе, что будет, если об этом станет известно.

— Директор в Южной Америке.

— Извини. Я не могу этого сделать. — Скрестив на груди руки, он вышел из ее кабинета.

Мидж горящими глазами смотрела ему вслед.

— О нет, можешь, — прошептала она. И, повернувшись к «Большому Брату», нажатием клавиши вызвала видеоархив.

«Мидж это как-нибудь переживет», — сказал он себе, усаживаясь за свой стол и приступая к просмотру остальных отчетов. Он не собирается выдавать ключи от директорского кабинета всякий раз, когда Мидж придет в голову очередная блажь.

Не успел он приняться за чтение отчета службы безопасности, как его мысли были прерваны шумом голосов из соседней комнаты. Бринкерхофф отложил бумагу и подошел к двери.

В приемной было темно, свет проникал только сквозь приоткрытую дверь кабинета Мидж. Голоса не стихали. Он прислушался. Голоса звучали возбужденно.

— Мидж?

Ответа не последовало.

Бринкерхофф подошел к кабинету. Голоса показались ему знакомыми. Он толкнул дверь. Комната оказалась пуста. Пуст был и вращающийся стул Мидж. Звуки шли сверху. Он поднял глаза на видеомониторы, и у него закружилась голова. Одна и та же картинка смотрела на него со всех двенадцати мониторов наподобие какого-то извращенного балета. Вцепившись руками в спинку стула, Бринкерхофф в ужасе смотрел на экраны.

— Чед? — услышал он голос у себя за спиной.

Обернувшись, Бринкерхофф начал всматриваться в темноту. Мидж как ни чем не бывало стояла в приемной возле двойной двери директорского кабинета и протягивала к нему руку ладонью вверх.

— Ключ, Чед.

Бринкерхофф покраснел до корней волос и повернулся к мониторам. Ему хотелось чем-то прикрыть эти картинки под потолком, но как? Он был повсюду, постанывающий от удовольствия и жадно слизывающий мед с маленьких грудей Кармен Хуэрты.

Глава 66

Беккер пересек зал аэропорта и подошел к туалету, с грустью обнаружив, что дверь с надписью CABALLEROS перегорожена оранжевым мусорным баком и тележкой уборщицы, уставленной моющими средствами и щетками. Он перевел взгляд на соседнюю дверь, с табличкой DAMAS, подошел и громко постучал.

— Hola? — крикнул он, приоткрыв дверь. — Con permiso?

Не дождавшись ответа, он вошел.

Типичная для Испании туалетная комната: квадратная форма, белый кафель, с потолка свисает единственная лампочка. Как всегда, одна кабинка и один писсуар. Пользуются ли писсуаром в дамском туалете — не важно, главное, что сэкономили на лишней кабинке.

Беккер с отвращением оглядел комнату. Грязь, в раковине мутная коричневатая вода. Повсюду разбросаны грязные бумажные полотенца, лужи воды на полу. Старая электрическая сушилка для рук захватана грязными пальцами.

Беккер остановился перед зеркалом и тяжело вздохнул. Обычно лучистые и ясные, сейчас его глаза казались усталыми, тусклыми. Сколько я уже тут кручусь? Однако считать ему не хотелось. По профессиональной привычке поправив съехавший набок узел галстука, он повернулся к писсуару.

Он подумал, дома ли Сьюзан. Куда она могла уйти? Неужели уехала без меня в «Стоун-Мэнор»?

— Эй! — услышал он за спиной сердитый женский голос и чуть не подпрыгнул от неожиданности.

— Я… я… прошу прощения, — заикаясь, сказал Беккер и застегнул «молнию» на брюках.

Повернувшись, он увидел вошедшую в туалет девушку. Молоденькая, изысканной внешности, ну прямо сошла со страниц журнала «Севентин». Довольно консервативные брюки в клетку, белая блузка без рукавов. В руке красная туристская сумка фирмы «Л.Л. Белл». Светлые волосы тщательно уложены.

— Прошу меня извинить, — пробормотал Беккер, застегивая пряжку на ремне. — Мужская комната оказалась закрыта… но я уже ухожу.

— Ну и проваливай, пидор!

Беккер посмотрел на нее внимательнее. К ней как-то не шло сквернословие — как неуместны сточные воды в хрустальном графине. Но, приглядевшись, он убедился, что она вовсе не такая изысканная особа, как ему показалось вначале. Веки припухли, глаза красные, левая рука у локтя — вся в кровоподтеках с синеватым отливом.

«Господи Иисусе, — подумал он. — Наркотики внутривенно. Кто бы мог подумать?»

— Проваливай! — крикнула она. — Вон!

Беккер совсем забыл о кольце, об Агентстве национальной безопасности, обо всем остальном, проникшись жалостью к девушке. Наверное, родители отправили ее сюда по какой-то школьной образовательной программе, снабдив кредитной карточкой «Виза», а все кончилось тем, что она посреди ночи вкалывает себе в туалете наркотик.

— Вы себя хорошо чувствуете? — спросил он, пятясь к двери.

— Нормально, — высокомерно бросила она. — А тебе