Образование древнерусского государства - Владимир Васильевич Мавродин

Внутренние процессы, идущие в варварском обществе приднепровских и приильменских славян, создадут в IX в. могучее Русское государство, но это будет лишь в IX в.

И остается «terra incognita» почти весь VII и почти весь VIII вв. Вот к этому темному периоду в истории русского народа мы и перейдем.

Он может быть смело назван «периодом хазарского каганата», ибо «огромно значение Хазарского царства в ранней истории восточных славян» (А.Е. Пресняков).

Исключительно важная роль Хазарского каганата в истории Древней Руси заключается в том, что хазарская «держава мира» на два века закрыла «ворота народов», прекратив или во всяком случае ослабив натиск кочевых орд на оседлое население лесостепной полосы, связала русские племена с Востоком, установив регулярные торговые сношения с мусульманским миром, способствовала распространению начал восточной культуры, включила их в орбиту влияния восточных культур и государств.

И в этом мы усматриваем положительный характер вовлечения восточных славян в сферу влияния Хазарии, а через нее — в сферу влияния восточных цивилизаций мусульманского мира.

Прав был известный востоковед академик Френ, считавший, что история хазар есть часть древней истории Руси в состоянии особого с ней сплетения. Пути, приведшие к связям восточного славянства с Востоком, были путями торговых и культурных сношений. Начало их скрыто от нас в глубине веков. Еще в домусульманские времена, в V–VI вв., сасанидские монеты проложили путь из Закавказья и Передней Азии на север[368].

Эти связи восточнославянского мира привели в состав «хазарского объединения не библейских, а реальных россов, т. е. уже восточных славян»[369].

В «Истории албанов» Моисея Утийца есть описание хазарской трапезы. Рассказывается о том, как хазарский каган взял и разграбил Тифлис (Тбилиси) и двинул свои войска в Албанию. Тогда католикос Албании Вирой решил идти на поклон к хазарам и явился в их лагерь у Партава (Бердаа). И тут он присутствовал при трапезе хазар. Этот рассказ Моисея Утийца Н.Я. Марр датирует VII в.

Хазары пили из роговых и тыквообразных сосудов, если мясо и рты их были покрыты «грязью жира-сала». Обращает на себя внимание русское слово «сало» (saloyɵ), встречающееся в армянском источнике и тут же переведенное словом «жир», причем автор пишет русское слово армянскими буквами. Второй термин «шогом» (шором), примененный в отношении к сосуду, переведенный Паткановым через русское слово «ковш», может вести и к русскому «шелом», который семантически может также восходить к сосуду («шеломами» черпали и пили воду — вспомним хотя бы «Слово о полку Игореве»), что, по мнению Н.Я. Марра, рискованно, и к тому же русскому «череп» — «черепок», также обозначающему сосуд, как и чанские, лазские «шереп» (scherep), что означает большую ложку, ковш и т. п.

Роговые кубки, столь распространенные в качестве сосудов у русских позднейших времен (IX–X вв.), русское слово «сало», которое обозначало у хазар «жир», возможно, русское или во всяком случае с русским связанное «шереп» — «череп» — все это говорит за то, что уже в VII в. среди хазар были русские, восточные славяне[370].

Как могли очутиться так далеко на юге, в составе хазарских отрядов, русские воины?

Несомненно, благодаря тому что уже в те времена где-то на юго-востоке славянские племена или во всяком случае отдельные группы славянского населения (в частности и, скорее всего, по-видимому, дружинные) вошли в соприкосновение с хазарами и приняли участие в их опустошительных набегах на Закавказье. В этой же связи стоит знаменитый рассказ Аль-Баладури и Табари о походе Марвана. Это было при халифе Гишаме, в середине VIII в. Аль-Баладури, писавший в 60-х годах IX в., сообщает об этом походе следующее: «Марван сделал набег на славян (сакалибов. — В.М.), живших в земле хазар, взял из них в плен 20.000 оседлых людей и поселил их в Хахите (Кахетии)»[371]. Табари (начало X в.) сообщает о том, как Марван «расположился лагерем при Славянской реке (реке сакалибов. — В.М.), напал на жилища неверных, убил их всех и разрушил 20.000 домов»[372].

Обычно в «сакалибах» арабских писателей усматривают славян, но такое категорическое утверждение было бы неправильным. Попытаемся осветить этот вопрос.

Во-первых, какую реку арабские писатели называют рекой сакалибов? Дон? Волгу? Ибн-Хордадбег подразумевает под славянской рекой Волгу. Ему вторит Ибн-Хаукаль. Но у Масуди славянской рекой выступает Танаис (Дон), ибо берега его «обитаемы многочисленным народом славянским и другими народами, углубленными в северных краях»[373]. Нам кажется, что это противоречие было результатом того, что в представлении арабских писателей нередко Дон соединяется с Волгой или выступает в качестве одного из рукавов Волги.

До какой же «реки сакалибов» дошел Марван — до Дона или Волги? Скорее всего, поход Марвана ограничивался продвижением арабского войска в пределах Северного Кавказа, и, по-видимому, прав Доссон, который, опираясь на сообщение Шамседцина Дагаби, утверждающего, что Марван дошел до реки Альзам, в этой реке, а следовательно, в «Славянской реке» усматривает Алазан,[374] так как поход арабов на Дон кажется маловероятным. Второй вопрос, встающий перед нами, — это вопрос о том, кем были «сакалибы» восточных писателей? А.Я. Гаркави и Ф. Вестберг считали, что термин «сакалибы» носит географический характер и обозначает жителей Восточной Европы вообще, выступая синонимом «русых», «светловолосых», «голубоглазых», «румянолицых». И действительно, Ибн-Адцари и Маккари считают Оттона царем сакалибов, Масуди в число «сакалибов» включает «сассов», т. е. саксов, Ибн-Фадлан и Якут — камских болгар и т. д.

Но в данном случае имеет место либо неосведомленность, столь часто встречающаяся в аналогичных источниках не только той или более ранней поры, но и в памятниках позднейших, либо смешение одного племени с другим, причиной чего была общность названия (болгары дунайские и болгары камские).

«Сакалиба» восточных писателей является термином этническим. Со времени Аль-Ахталя (вторая половина VII в.) и Аль-Фазари (VIII в.) арабы через Византию узнали о славянах, и прежде всего, вначале и почти исключительно, о южных и западных. Быть может, именно отсюда, из Византии, арабы и заимствовали наименование для целой группы племен, переделав греческое Εχλαβένοι, Εχλάβοι в «сакалибов» или «саклабов», и, по-своему осмыслив это название, связав его с физиологическими, антропологическими признаками превалирующего славянского типа, превратив их по созвучию с родным, арабским, словом, в «светловолосых», «русых» и т. п., подобно тому как это произошло с русами, ставшими в ряде языков тоже синонимом «русых», «рыжих», «светловолосых».

Итак, склабинами, склавинами славян называли греки, а этому термину в арабском языке созвучно было слово «сакалибы», что означало «русых», «светловолосых», это же, в свою очередь, соответствовало внешнему облику славян. В силу указанного обстоятельства за славянами на Востоке и закрепился этот термин, приближающийся