Антимавзолей - Андрей Воронин

– Смотри-ка, какой крепкий, – удивленно произнес Сиверс. – Или это я сплоховал? Эх, старость – не радость!

Он снова замахнулся кастетом и, прицелившись поточнее, ударил прямо в темечко. Самойлов издал странный хрюкающий звук и с глухим шумом повалился на пол.

– Правильно ты, Федечка, давеча говорил, – адресуясь к мертвому телу, сказал горбун. – Нельзя ко мне спиной поворачиваться. Видно, тебя я тоже малость недоучил или ты мою науку забыть успел... – Он наклонился, нащупал под рубашкой убитого пистолет, извлек его оттуда и поставил на предохранитель. – Ишь, чего удумал, умник! Не на того напал, дружочек, не на того... Вот это и есть главная ошибка – считать себя умнее других. Сто раз я тебе это говорил, предупреждал, и все без толку! Эх, Федя, Федя... Но в одном ты прав: этот секрет не для двоих. Для одного он, Феденька, только для одного... А насчет денег не беспокойся – знаю я, где ты их держишь, и как их оттуда достать, тоже знаю. А теперь, брат, прости – пора мне, загостился я у тебя.

Он рассовал по карманам деньги, не забыв подобрать те, что рассыпались по полу, спрятал за пазуху пистолет, прямо из горлышка допил водку, умело стер с бутылки отпечатки пальцев и вышел, даже не взглянув на тело.

– Ты не можешь ехать немного быстрее?

Глеб ничего не ответил, но выразительно покосился на спидометр, который показывал около ста километров в час – скорость, которую с учетом состояния дорожного покрытия можно было без преувеличения назвать самоубийственной. Вернее, просто убийственной: за себя и Федора Филипповича Глеб не беспокоился, но вот машина прямо на глазах погибала в неравной схватке с российским бездорожьем.

– Педаль газа находится справа, – не унимался Потапчук. – Только не надо путать газ с тормозом, он немного левее...

Переднее колесо угодило в глубокую выбоину, Федор Филиппович замолчал.

– Надо было поехать на вашем "мерине", – сказал Глеб. – Он государственный, его для дела не жалко.

– Автомобиль не роскошь, а средство передвижения, – изрек генерал. – Правый поворот видишь? Вот туда и поворачивай.

Перед поворотом Глеб слегка сбросил скорость, а сразу за поворотом попытался снова ее набрать, но не тут-то было: если на шоссе асфальт оставлял желать лучшего, то здесь его не было вообще.

Ситуация усугублялась непрекращающимся дождем, который мало-помалу набирал силу и уже не шуршал по крыше кабины, а тихонько, дробно постукивал; машину почти сразу занесло, протащило несколько метров боком, и Глеб, с трудом выровняв ее, решил, что с него хватит: если они хотят добраться до места живыми, ехать придется помедленнее, несмотря на генеральскую воркотню...

– Может, пешком пойдем? – немедленно отреагировал Федор Филиппович. – Ей-богу, быстрее получится.

– У меня такое впечатление, что вы сегодня не выспались, – неосторожно сказал Глеб и был вознагражден свирепым взглядом генерала.

– Твоими молитвами, – с трудом совладав с раздражением, заявил Потапчук. – Я до сих пор не понимаю, зачем тебе понадобилась эта идиотская шутка. Телефонное хулиганство уголовно наказуемо, чтоб ты знал.

– Административно, – поправил Глеб. – И потом, при чем тут хулиганство? Я действительно заволновался, когда не смог до вас дозвониться.

– Заволновался он... Я что, не имею права в ванной полежать?

– Имеете, – кротко согласился Слепой. – Но так, чтобы мобильник был под рукой.

– А он и был у меня под рукой! – сердито огрызнулся Потапчук.

– Разряженный, – уточнил Глеб.

– Ах, какой ты умный! – саркастически воскликнул генерал. Было заметно, что он смущен. – Мог бы воспользоваться своей гениальностью и придумать что-нибудь поумнее звонка в общественную приемную... Хорошо, что я вовремя из ванной вышел, успел дверь спасти, а то вынесли бы к дьяволу...

Глеб сдержал улыбку.

– Простите, Федор Филиппович. Ей-богу, ничего другого в голову не пришло. Представляете: ночь, глухомань, и тут выясняется, что Сиверс жив и здоров. И никому не дозвониться – ни вам, ни Клыкову... Что я должен был делать?

– Поэтому ты натравил на меня спецназ, а сам помчался на дачу Гургенидзе...

– Совершенно верно. Но, к сожалению, не успел.

– Еще бы! Передвигаясь с такой скоростью...

Глеб поехал немного быстрее и поспешно сменил тему.

– Кстати, – сказал он, – а как вы догадались, что это я позвонил в общественную приемную?

Федор Филиппович сердито фыркнул, достал из кармана коробочку с леденцами, повертел ее в руках и положил обратно в карман.

– Тоже мне, задачка, – сказал он пренебрежительно. – В общественной приемной твой звонок засекли. Кто в этой захолустной дыре знает, что живет на свете такой генерал Потапчук? Разве что Сиверс, но он на тот момент считался покойным, да и вообще, такие шуточки не в его стиле. Вот треснуть кастетом по затылку – это да, это он может. Он не стал бы предупреждать о готовящемся покушении, а просто бы покусился... Короче, я сразу догадался, что это ты, потому что... Ну, потому что мне тоже было трудно поверить, что Сиверс мог вот так запросто погибнуть по неосторожности... Я позвонил тебе на мобильный, но ты был недоступен...

– Выехал из зоны действия, – сказал Глеб. – Этот поселок – жуткая дыра.

– Тогда я позвонил тебе домой, – продолжал генерал. – Оказалось, что Ирина не спит... Не морщись, герой! Ты ей хотя бы позвонил?

– Черт, – сказал Глеб. – Ладно, позвоню, когда закончим.

– На ее месте я бы давно тебя бросил. Такая женщина пропадает!

– Я рад, что женат на ней, а не на вас, – сдержанно признался Глеб.

– Представь себе, я тоже... Словом, когда выяснилось, что ты на ночь глядя сорвался и куда-то уехал, оставалось только сложить два и два. Наши ребята очень быстро напали на твой след в поселке и выяснили все, что выяснил ты. Дьявол, они там вообще мышей не ловят! Все лежало на поверхности, даже копать не надо было, и никто ничего не заметил. Правда, я не знал, что мне делать с этой информацией. Подумывал, конечно, о том, чтобы отправить на дачу Гургенидзе группу захвата, но как-то не решился. Эти олигархи страшно не любят, когда к ним домой под утро вваливаются "маски-шоу"...

– Вы бы все равно не успели, – утешил его Глеб. – Я выехал намного раньше вас и не успел.

– Твое счастье, – буркнул Потапчук. – А то, боюсь, звонить Ирине пришлось бы по другому поводу... Послушай, в самом деле, нельзя ли побыстрее? С такими темпами мы и туда опоздаем.

– Хотелось бы все-таки знать, куда это – туда, – заметил Глеб, еще немного прибавляя газу.

Дорога стала чуть ровнее, под колесами шуршал мелкий гравий, время от времени гулко ударяя в днище. Неглубокие лужи разлетались из-под колес веером грязных брызг, "дворники" мотались из стороны в сторону, очищая ветровое стекло. Машина проскочила небольшой перелесок, где выпирающие из грунта сосновые корни будто пытались задержать непрошеных гостей. Федор Филиппович помолчал, а потом сказал: