Обещание сердца - Эмма Скотт

него игра на следующей неделе, – сообщила я, постукивая ногой по полу. – Он сможет играть?

– Я бы не советовал пасовать головой, – ответил Марсель. – Но в целом да, играть он сможет.

Я с облегчением выдохнула. Адриан не отреагировал.

– Так что случилось? – Марсель взглянул на меня. – Он к тебе приставал?

– Просто Джени не знает собственной силы, – усмехнулся Адриан.

Я не нашлась с ответом. Впрочем, никто его и не ждал.

– Пока не забыл… – Марсель порылся в ящике стола и извлек брошюру. – Видел? Доктор Макс Рекамье выступает в Пантеоне Сорбонны с докладом о своей гуманитарной деятельности в Нигерии. Вместе с другим врачом, Бернардом Кушнером, они пытаются создать нечто грандиозное. Глобальный фонд неотложной медицинской помощи, где будут работать доктора и журналисты. Они хотят начать с тех стран, которым это действительно необходимо, а заодно помочь в распространении информации о зверствах, игнорируемых западным миром. – Он протянул брошюру Адриану. – Я сразу подумал о тебе.

Я не сводила взгляда с Адриана и отчетливо видела, как при виде желанной цели в нем вспыхнула страсть. С горящими глазами он взял в руки брошюру о симпозиуме.

– Когда?.. – тихо спросил он, изучая страницу.

– Через две недели, в субботу, – сообщил Марсель.

– В тот же день, что и финальный матч «Пари Сентрал» в сезоне, – пробормотал Адриан и с натянутой улыбкой вернул брошюру Марселю. – Расскажешь, как прошло.

Не проронив больше ни слова, он поднялся со стула и вышел из больницы. Я проводила его взглядом и торопливо вскочила на ноги.

– Можно взять? – Не дожидаясь ответа, я выхватила брошюру из рук Марселя и выбежала на улицу.

Глава 8

Адриан

– Адриан, подожди!

Догадываясь, что сейчас произойдет, я остановился на углу улицы, чтобы подождать бегущую за мной Джени. С раскрасневшимися щеками она выглядела еще прелестнее, а в голубых глазах светилось понимание, которого я никогда прежде ни у кого не замечал.

– Ты должен пойти, – сказала она и вложила мне в руку брошюру с речью доктора Рекамье. – Ведь именно этого ты хочешь, да? Помочь мировому сообществу? Это может стать началом чего-то… важного.

– Я не могу, Джени, – возразил я. – В тот день финальный матч. Будут и другие выступления. Иные возможности…

– Адриан, – продолжала настаивать она. Как же здорово в ее устах звучало мое имя, особенно в сочетании с американским акцентом.

«Она отлично владеет французским и могла бы стать превосходным переводчиком в фонде доктора Рекамье…»

– Забудь, – с горечью отмахнулся я и заметил ее выжидающий взгляд. – Я не могу… подвести тех, кто на меня надеется.

«И не позволю, чтобы мама с сестрой голодали».

– Но, Адриан…

– Я сказал, забудь, Джени. Я должен играть.

Она поджала губы, вероятно, чтобы сдержаться и снова не начать упрямо возражать. Мне нравились ее твердость и сила духа. Она не упала к моим ногам, как некоторые девушки, и не боялась открыто выражать свое мнение. Я так долго прятался за репутацией повесы, что уже забыл, каково это – по-настоящему быть с девушкой, а не просто таскать ее на руке, словно трофей.

Впрочем, ее не стоило подпускать слишком близко. Джени происходила из богатой семьи, владеющей виноградниками и производящей отмеченное наградами вино. Состоятельный отец оплачивал все ее прихоти. Я не завидовал ей, но…

«Если бы она узнала всю правду, то устыдилась бы появляться со мной на публике».

– Понимаю, – в конце концов проговорила Джени. – Но, сдавая эту статью, я буду чувствовать себя обманщицей. – Она посмотрела на меня, приоткрыв защитную оболочку, за которой пряталась от всего мира, и я увидел мягкость и доброту. – Ты можешь сделать гораздо больше, чем просто играть в футбол. Жаль, что этого никто не увидит.

– Не сумеют, – заметил я. – Я не позволю.

«Включая тебя».

Она кивнула, а потом вдруг застыла и уставилась на меня с испугом и потрясением в глазах.

– У меня снова идет кровь? – Я провел пальцами под носом, но там было сухо.

– Мой фотоаппарат, – пояснила побледневшая Джени. – Я оставила его на стадионе, вместе с сумкой. Нет… моя камера. – Она сжала мою руку. – Нужно вернуться. Сейчас же.

– Да, конечно, идем.

Зная, что на метро добираться слишком долго, я поймал такси. Когда машина затормозила у стадиона «Жан-Марк», Джени помчалась вперед меня к тому месту, где остались лежать ее сумка и фотоаппарат. К счастью, и то и другое было на месте.

Подняв с земли камеру, Джени прижала ее к груди и с облегчением прикрыла глаза.

– Это мое наказание, – прерывисто дыша, сообщила она, когда я подошел ближе. – За то, что ударила тебя по носу.

– Это вышло случайно. Забудь.

Она поднялась на ноги и повесила сумку на плечо.

– Не могу. У тебя уже появляются синяки, о которых предупреждал Марсель. Прости, мне очень жаль.

– Я думал, что не нравлюсь тебе, – медленно проговорил я и постарался непринужденно улыбнуться. – Ты сожалеешь, что ударила меня?

– Разумеется, но…

– Но что? – Меня так и подмывало податься вперед, чтобы оказаться ближе к ней.

– Ничего. Я… должна идти, – пробормотала она, отстранившись. – Выход статьи перенесся, и завтра меня ждет разговор с Антуаном.

«Да, конечно, статья. Именно поэтому она пришла сегодня. Нет никаких других причин».

– Ладно. – Я отступил на шаг. – Тогда не буду тебя задерживать.

– Спасибо, – ответила она. – Увидимся позже. Может, в «Ла Клоше»?

Я кивнул.

– Отлично. Пока.

Я смотрел вслед Джени, на длинные ноги, уносящие ее прочь от меня, на мягкие волосы, отливающие золотом в свете солнца.

Всегда все эти «может быть», «когда-нибудь», «в будущем», но не сейчас. Вечно не сейчас. Я мечтал о недосягаемом и уже изголодался по солнечному свету, как запертый в сырой камере узник.

Я чуть было не окликнул Джени, чтобы все-таки ответить ей на заданный вопрос – о том, откуда у меня талант к футболу. На самом деле все было просто: во время игры одиннадцать игроков из команды соперников пытались отобрать то, что принадлежит мне, – мяч, счет, победу в матче. Но я не собирался уступать. Только там, мчась по траве на поле, я контролировал ситуацию. А когда мяч, пролетев мимо вратаря, попадал в сетку и зрители неистовствовали на трибунах, я на долю секунды превращался в одного из героев, которых боготворил отец. И я твердил себе, что этого достаточно.

Должно быть достаточно.

Глава 9

Джени