«Нормандия». Гибель флагмана эпохи - Алексей Широков

В ней был какой-то живой дух, словно дыхание Франции. Она была подобна Франции, и она непременно воспрянет вновь».

В ноябре 1942 г., когда работы по спасению «Нормандии» только начинались, капитана Салливана и двенадцать человек первого выпуска его спасательной школы отправили в Касабланку, гавань которой была забита затонувшими судами. Салливан больше не вернулся на «Нормандию». Он и его люди провели остаток военного времени, расчищая порты Европы и Тихого океана. Его обязанности по «Нормандии» перешли к капитану Бернару Э. Мансо.

Пока спасатели Салливана трудились над подъемом «Нормандии», многое из ее имущества, демонтированного и вывезенного во время попытки преобразования, распродавалось на тринадцати публичных аукционах: это были произведения искусства, деревянная обшивка ар-деко, мебель, столовое серебро, посуда, белье, даже вина, остававшиеся на борту во время ее последнего прибытия в Нью-Йорк в августе 1939 г.

В конце июля 1943 г. 739 бомбардировщиков королевских ВВС бомбили Гамбург, похоронив при этом около 20 000 человек и вызвав огненные бури. Несчастье постигло и «Фатерланд II», первое и единственное германское судно Владимира Юркевича. Бомбежки вызвали пожар, от которого деформировались пластины набора корпуса. После войны недостроенное судно разберут на лом. Сам Юркевич (теперь он американский гражданин) покупает небольшую усадьбу в окрестностях города Йонкерс, на берегу широкого Гудзона, и переезжает туда с семьей, продолжая работать в близлежащем Нью-Йорке. Здесь он и проживет до конца своих дней.

В Нью-Йорке на причале № 88 работы на «Нормандии» продвигались гораздо быстрее, чем ожидалось, и руководство флота в Вашингтоне и Нью-Йорке буквально ликовало при мысли о благоприятном общественном мнении, которое принесет им грядущее восстановление судна. Так, к концу июня 1943 г. рабочим приказали устроить перед доком исковерканной «Нормандии» 122-метровый обзорный настил с парусиновым балдахином, чтобы пресса и знаменитости могли бы наблюдать за подъемом судна с глубины.

Эта платформа шла от 48-й улицы к 50-й и на три метра вторгалась в полосу движения южного направления шоссе Вестсайда. Широкая лестница соединяла его с головной частью здания причала. Одновременно с этим рабочие начали демонтаж «Нормандивиля», который во время «великого момента» мешал бы и физически и визуально.

С помощью подъемных кранов на борт судна подняли и протащили через дебри коридоров на нужное место на нужной палубе около 98 насосов различных размеров, весом от 450 кг до 1 тонны. Их установили на платформах с шарнирами на одном конце и шкивами на другом, чтобы при медленном отклонении «Нормандии» к вертикальному положению насосы оставались под углом 15º к горизонтали. По мере подъема судна насосы нужно было помещать всё ниже и ниже в глубь корпуса, так как для нормального функционирования им требовалась глубина не менее 6 метров от поверхности воды. Каждый раз после такого спуска требовалось двигать и их выпускные трубы. Вместе эти насосы способны были выкачивать из корпуса лайнера 10 000 т воды в час. Таким образом, корпус можно было осушить менее, чем за 10 часов.

Но «Нормандию» нельзя было осушить слишком быстро. Если поступить именно так, она внезапно сорвется, опрокинется в противоположном направлении и разобьется о причал № 88. Поэтому воду требовалось откачивать постепенно, полностью контролируя движение корпуса. Кроме того, были два неуправляемых момента. Во-первых, примерно на трети пути от носа к корме имелась скалистая выпуклость, на которой покоилась «Нормандия». Она не могла не повернуться на ней во время спрямления. Если ее нос не будет достаточно легок, скала может пробить пластины корпуса. Во-вторых, – грязное дно. Если грязь вызовет эффект присасывания корпуса, «Нормандия» может внезапно накрениться на правый борт, а когда присасывание кончится, корпус обрушится на причал № 88.

Подъемная команда делала всё возможное, чтобы взять эти трудности под контроль. Она разработала план откачки, позволяющий облегчить нос. Под корпусом проложили туннель и установили водяные и воздушные форсунки для предотвращения присасывания еще до начала откачки.

2 августа 1943 г. насосы запустили на пробную откачку. Судно казалось водонепроницаемым, как бутылка, поэтому Тукер, Мансо и их люди уверенно полагали, что «Нормандию» удастся спрямить за неделю. В 5:30 вечера 4 августа уровень воды внутри корпуса снизился до 3 метров. Следующий день потратили на дальнейшие испытания и вычисления. Результаты оказались положительными.

В 8:00 утра 6 августа снова был отдан приказ на пуск отливных насосов. В 9:15 «Нормандия» дрогнула, затем почти незаметно, миллиметр за миллиметром, начала отклоняться к вертикальному положению. И вот из-под воды показались остатки бортовой переборки, которая когда-то была Прогулочной палубой. Это была часть надстройки, погребенная под тоннами грязи, которую невозможно было удалить раньше.

Возникло опасение, что остаток надстройки, отягощенный грязью, может прогнуться вниз, увлекая за собой значительную часть обшивки корпуса «Нормандии». По этой причине около полудня откачка была временно приостановлена, и рабочие приступили к срезке остатков переборки. В 10:00 вечера насосы заработали снова. Через 15 минут после этого крен «Нормандии» уменьшился примерно на 4º – довольно значительная величина.

На следующий день, 7 августа, откачка продолжалась без инцидентов, и подъемная команда контролировала спрямляющее движение «Нормандии» с высокой точностью. К концу дня судно держалось на крене в 67º, то есть на 12º ближе к вертикальному положению, чем в начале, и корма «Нормандии» уже была на плаву. Судно продолжало лежать на скалистом уступе примерно на трети пути от носа. Решили поднять корпус до отметки 45º и начать расчистку временных деревянных переборок, подпорок и бетона, а утром 8 августа поднять «Нормандию» до нормального положения без дальнейших колебаний.

Насосы снова включили и откачали более 11 000 т воды, в основном из отсеков № 14, 15 и 16, которые находились прямо над скалистым уступом. Когда «Нормандия» достигла угла 49º, насосы были остановлены еще раз, чтобы их можно было опустить на более низкий уровень.

На обоих берегах Гудзона, крышах Манхэттена и возле причала № 88 начали собираться тысячные толпы, надеявшиеся увидеть возрождение феникса. Поскольку наступил полдень, обзорная платформа быстро заполнялась женами офицеров флота и сотрудниками фирмы «Меррит, Чэпмен & Скотт». Знаменитости, которых намеревался пригласить ВМФ, еще не появились, но адмирал Эндрюс уже прибыл. Царило праздничное настроение, но большинство зрителей ушли разочарованными: «Нормандия» становилась на ровный киль медленнее, чем двигается минутная стрелка на часах.

На следующий день, ранним утром 9 августа, усилия спасателей стали давать осечку. Насосы отсека № 16, который располагался прямо над скалистым уступом, не могли снизить уровень воды ниже существующего, даже работая на полную мощность 23,5 часа подряд. Чрезвычайно серьезный приток воды усиливался, и, чтобы обнаружить его источник, вниз были отправлены водолазы, но скалы и грязь не позволили им подобраться к месту протечки.