Звезда флибустьера - Патриция Поттер

Скоро уже рассвет, и никто совсем не отдыхал, размышлял Джон Патрик. Сейчас все выпьют по стакану сидра, и он уговорит Хью и Аннетту поспать хотя бы несколько часов. От одной только мысли об Аннетте ему стало тепло на сердце. Странное ощущение. После дней, проведенных с ней на Мартинике, он думал, что любить ее больше, чем он любит, нельзя. Но когда она вызвалась помочь Ноэлю, когда она поставила на карту ради его семьи все, чем дорожила раньше, чувство его выросло сто крат, что было совершенно невозможно. Стальной блеск глаз делал Аннетту похожей на какую-то воинственную принцессу былых времен. Их мирный серый цвет становился таким же темным, как бурное море во время шторма. Но ему нравилось в ней и то и другое: и мир, и мужество, и жизненная энергия, которые так редко встречаются у женщин одновременно.

Если с ней что-нибудь случится…

Нет, он даже и думать об этом не хочет. Зачем, господи милосердный, он разрешил ей участвовать в этом деле?

Но сейчас уже слишком поздно. Он начал действовать и отступать некуда.

Сразу после того как рассвело, у двери появился разносчик. Он торговал свежеиспеченным хлебом. Аннетта впустила его. Она совсем не спала и сейчас необыкновенно обрадовалась, заулыбалась при виде пожилого, слегка сутулого человека с сумкой на плече. Ноша его чудесно пахла. Аннетта удивилась, где он раздобыл такое богатство да еще рано утром. Однако она уже видела столько сюрпризов со стороны Джона Патрика и его команды матросов, что почти поверила в их способность творить самые разнообразные чудеса.

— Квинн, — узнала она разносчика.

Он широко улыбнулся, и в этот момент из погреба поднялся Джон Патрик.

— Капитан, — приветствовал его Квинн.

— Патрульных не видел?

— Видел, сэр, но ничего необычного не заметил. Двое человек, и никого из сопровождения.

— Хорошо. Все наши в сборе?

— Эй. Никого не задержали.

— Мне нужны трое в доме. Другие пусть купят лошадей, четырех. Двух крепких и быстрых. Двух дряхлых и слабосильных на вид, — и, поколебавшись, прибавил: — Но только не крадите их. И скажи, чтобы потом все остальные держались поближе к дому.

Больше он ничего не стал объяснять. Аннетта ни о чем не расспрашивала. Она знала, что эти люди могут оставаться невидимыми в гуще людской, держаться в тени, растворяться в ночной тьме.

Квинн кивнул. Достав несколько ковриг хлеба, он положил их на стол, добавил сдобу и исчез через черный ход. Через полчаса он вернулся уже без сумки. Вскоре прибыл разносчик фруктов. Во входную дверь постучал трубочист. Через час у черного хода появилась толстая негритянка в нескольких юбках.

— Мистер Бизли, — с восхищением приветствовала Аннетта женщину, шумно вторгшуюся в комнату.

Бизли был удручен, что она его узнала.

— Но как же я могла не узнать друга? — И Аннетта наградила Бизли радостной улыбкой.

— Мне так удобнее исполнять, что надо… свои обязанности, — объяснил Бизли Джону Патрику, не сводящему с него удивленного взгляда.

— Но как же цвет кожи… — спросила недоуменно Аннетта.

— Да купил театральный грим, еще до Мартиники. Мало ли что и где может пригодиться. Никогда не угадаешь…

Однако в этот момент Мальком, находящийся в другой комнате, свистнул и поднял вверх два пальца, потом один.

— Гэмбрелл, — удовлетворенно пояснил Джон Патрик, — и сопровождает его только один солдат.

Они уже обсудили все возможные варианты развития событий. Во всяком случае, Аннетта очень надеялась, что они все предусмотрели. Теперь оставалось только молиться богу.

Она кивнула. Джон Патрик и Мальком молниеносно спустились в подвал.

Наверху своим делом занимался трубочист. Бизли полировал мебель. Квинна и фруктовщика нигде не было видно. Отец Аннетты сидел вместе с ней за столом рука в руке.

Через считанные секунды в дверь постучали, и Хью Кэри пошел открывать. Она последовала за ним.

Аннетта встречалась с майором Гэмбреллом много раз. Слишком много. Она видела его в гостях у других роялистов. Он просил разрешения посещать ее, но ей было известно, что он женат, и она отказала. При виде ее он ослепительно улыбнулся.

— Мистер Кэри, мисс Кэри, — приветствовал их Гэмбрелл, — я понимаю, что вы прошли через тяжелое испытание, но могу я войти и расспросить вас об этом?

Он выжидающе глядел на отца и дочь.

Отец отошел на пару шагов назад.

— В чем дело, мистер Кэри? — спросил майор.

— Мой отец не может говорить. С тех самых пор, как мятежники сожгли наш дом и после… — и она замолчала.

— Но с вами я могу побеседовать? Вы, наверное, знаете, что доктор Марш…

Аннетта перевела взгляд на сержанта, стоявшего за спиной майора.

— Думаю… я смогла бы поговорить на эту тему, но не… в присутствии…

Глаза майора заблестели, хотя он очень старался придать лицу сочувственное выражение. Аннетте майор никогда не нравился, а сейчас она его просто презирала. Ему было безразлично, какие несчастья она перенесла, лишь бы получить нужные показания да еще и приволокнуться при случае.

Гэмбрелл велел сержанту подождать его снаружи.

Аннетта схватилась за ручку двери, изобразив, что вот-вот потеряет сознание. Майор подхватил ее, чересчур фамильярно обняв за талию. Она стерпела объятие и позволила ему усадить ее за стол. Он сел напротив.

— С вами все в порядке, мисс Кэри? Этот разбойник не?..

Невысказанный вопрос повис в воздухе. Аннетта покраснела. Отец в замешательстве подошел к дочери, но майор не обратил на это никакого внимания.

— Доктор Марш лечил его, не так ли? — наконец спросил он. — Ведь это он доставил его к вам в дом, да?

Слеза скатилась по щеке Аннетты. В комнату вошел Бизли, все еще одетый в женское платье. Майор Гэмбрелл не удостоил его взглядом. Бизли постепенно оказался у него за спиной. Там он вынул из широких юбок пистолет и нацелился в майора.

— Гэмбрелл, — прорычал он.

Майор обернулся и вытаращил глаза при виде толстой женщины, взявшей его на мушку. Он хотел было подняться, но из другого угла раздался голос:

— Я бы не стал этого делать.

Гэмбрелл круто обернулся.

На пороге стоял Джон Патрик и тоже целился в злосчастного майора. Рядом с Джоном Патриком стоял Мальком.

— Садитесь, майор, — сказал Джон Патрик.

Он снял парик, хотя оставался в гриме, который его старил. Майор Гэмбрелл обвел безумным взглядом комнату, потом снова посмотрел на Джона Патрика, который, очевидно, полностью владел ситуацией. Не понимая, что происходит, он начал было:

— Какого черта?..