Жук - Ричард Марш

предложил за некую сумму денег провести в логово демонов, которые занимались всеми этими вещами, отряд солдат. Причем он пообещал сделать это таким образом, чтобы отряд прибыл на место в тот момент, когда там соберутся в большом количестве почитатели культа, готовящиеся поучаствовать в очередной оргии, которая должна была состояться в течение ближайших нескольких дней.

Его предложение было на определенных условиях принято. Мужчину поселили в одном из помещений, приставив к нему охрану из двух человек – один должен был находиться снаружи, другой внутри комнаты, в которой находился нежданный гость. Ночью часового, дежурившего снаружи, встревожили раздавшиеся из комнаты, где находился мужчина, громкий шум и ужасные крики. Часовой позвал на помощь. Когда дверь открыли, оказалось, что со вторым охранником что-то случилось. Глаза его вылезали из орбит, и он, судя по всему, по неизвестным причинам сошел с ума. Он умер через несколько месяцев и до последней своей минуты так и оставался в состоянии тяжелой душевной болезни. Что же касается местного жителя, которого решили запереть в комнате, то он был мертв. Окошко помещения, имевшее очень небольшие размеры, было с внутренней стороны забрано надежной металлической решеткой. Если кто-то и проник в комнату, то было совершенно непонятно, каким образом. Тем не менее те, кто видел тело, пришли к выводу, что мужчина был убит каким-то диким животным. Была сделана фотография трупа, копию которой я храню до сих пор. На ней отчетливо видны рваные раны на шее и в нижней части живота, которые, похоже, были нанесены когтями какого-то очень крупного и свирепого зверя. Череп убитого оказался расколот на полдюжины фрагментов, а лицо просто изорвано в клочья.

Все это случилось более трех лет назад. Дело это так и осталось для всех тайной. Однако мое внимание пару раз привлекали похожие случаи, и по этой причине я всерьез подозревал, что дикая история, рассказанная убитым местным жителем, была по крайней мере частично правдивой. Я даже стал размышлять о том, не действуют ли преступники, похищающие людей для использования их в варварских ритуалах, до сих пор и не поставляют ли они и сегодня на инфернальный алтарь идолопоклонников женщин моей расы. И вот теперь ко мне приходит Пол Лессингем, человек с безупречной репутацией в глазах всего общества, умный, трезвомыслящий, и своим рассказом, сам того не зная, подтверждает мои худшие опасения!

В том, что человек, которого мы привыкли называть арабом и который, вполне возможно, на самом деле был не больше арабом, чем я (его наверняка звали не Мохаммед эль-Хейр), является эмиссаром логова дьявола, у меня не было никаких сомнений. Другой вопрос – в чем состояла цель его присутствия в Англии? Не исключено, что отчасти оно объяснялось стремлением уничтожить Пола Лессингема – телесно и духовно. Однако вполне могло быть и так, что еще одной задачей загадочного типа была поставка свежих жертв для ужасных ритуалов, проводимых поклонниками существовавшего много лет человеконенавистнического культа. Мне казалось все более вероятным, что именно этим объяснялось исчезновение мисс Линдон. Я уже практически не сомневался в том, что тот олицетворявший зло тип, который ее захватил и похитил, выбрал ее для того, чтобы она была подвергнута тем ужасным мучениям, о которых мне довелось столько услышать в последнее время, а затем сожжена живьем под ликующие бесноватые вопли других участников страшной церемонии. Ясно, что негодяй прекрасно понимал, что его разыскивают, и готов был пойти на любые хитроумные трюки, чтобы вывезти свою жертву из Англии и при этом не попасться.

Мой интерес к этому делу давно уже перерос чисто профессиональные рамки. При одной мысли о том, что такая женщина, как мисс Линдон, может оказаться в полной власти монстра в человеческом обличье, кровь просто закипала у меня в жилах. Могу совершенно определенно сказать, что, занимаясь данным расследованием, я ни секунды не думал о деньгах или каком-то ином вознаграждении. Принять участие в спасении несчастной девушки и в расправе над ее омерзительным похитителем – вот чего мне хотелось, и это было бы для меня лучшей наградой.

Но даже в решении сугубо профессиональных вопросов и проблем человек далеко не всегда руководствуется исключительно профессиональными навыками и инстинктами.

Я почувствовал, что кеб замедлил движение. Крышка люка приподнялась, и до меня донесся голос возницы:

– Это и есть Коммершиал-роуд, сэр. Какая часть улицы вам нужна?

– Отвезите нас к полицейскому участку в Лаймхаусе.

Когда мы прибыли на место, я наклонился к окошку, за которым сидел дежурный инспектор.

– Моя фамилия Чэмпнелл. Вы получили какое-нибудь сообщение из Скотленд-Ярда, касающееся дела, в котором я заинтересован?

– Вы про этого араба? Примерно с полчаса назад нам пришла телефонограмма.

– После контакта со Скотленд-Ярдом мы получили от служащих станции Воксхолл вот это. Вы можете сказать мне, видели ли сотрудники вашего отделения человека, о котором здесь идет речь?

С этими словами я передал инспектору «доклад». Он весьма лаконично ответил:

– Пойду справлюсь.

Через внутреннюю дверь он отправился в другую комнату, прихватив «доклад» с собой.

– Прошу прощения, сэр, а тот человек, про которого вы говорили с х-инспектором, в самом деле х-араб?

Вопрос был задан джентльменом, в котором почти безошибочно можно было узнать старьевщика или просто собирателя отбросов. Он сидел на скамье для арестованных. Над ним нависал полисмен, которому явно приказали следить за каждым движением своего подопечного.

– А почему вы спрашиваете?

– Прошу прощения, сэр, дело в том, что я видел какого-то х-араба с час тому назад. Во всяком случае, мне показалось, что он выглядел как х-араб.

– И как же именно он выглядел?

– Мне будет трудновато описать его, сэр, потому что я на него, вообще-то, толком и не смотрел. Но я помню, что на голове он держал здоровенный тюк – вроде того, вон там. Я как раз поворачивал за угол, а этот тип шел мимо. Я его заметил только в самый последний момент и потому налетел на него – случайно, само собой. В общем, он сшиб меня с ног и даже не извинился. Я и оглянуться не успел, как упал на землю посреди дороги, ага. А когда поднял голову, он был уже на другой стороне улицы, такие дела. Ежели бы я устоял на ногах, я бы ему спуску не дал, ага. Точно вам говорю! Я бы его спросил, какого черта он делает. Но прежде чем я оклемался, его и след простыл – как будто его и не было!

– Вы уверены, что он держал на голове тюк?

– Ну да, я сразу обратил на это внимание.

– Сколько времени прошло с того момента, как вы встретились с этим человеком?

– Примерно с час – может, чуть больше, может, чуть меньше.

– Он был один?

– Мне показалось, что с ним был еще какой-то тип – по крайней мере, он шел за этим арабом по пятам. Но я таки не уверен, что они были вместе. Спросите у плисмена – он, плисмен то есть, все знает, уж это точно.

Я повернулся к «плисмену».

– Кто этот человек?

«Плисмен» заложил руки за спину и выпятил грудь. Судя по всему, он был настроен весьма любезно.

– Его, значит, задержали как подозрительного. Он дал нам адрес, по которому о нем вроде бы можно навести справки, и сейчас мы как раз этим занимаемся. Я бы на вашем месте не стал обращать особого внимания на то, что он говорит. Думаю, он вполне может наврать.

Эти весьма откровенные слова полицейского возмутили задержанного.

– А ты трепло! Все вы, легавые, одним миром мазаны! Что ты про меня знаешь? Да ни черта! Конечно, этот джентльмен не обязан мне доверять. А только мне все равно, верит он мне или нет, – я правду говорю, и все тут.

В этот момент в окошке снова возник дежурный инспектор. Его появление разом прервало фонтан красноречия у задержанного.

– Эй, потише, не шуметь! – рявкнул инспектор, и задержанный тут же умолк. Затем инспектор обратился ко мне: – Насколько нам удалось выяснить, на данный момент никто из наших сотрудников не видел человека, которым вы интересуетесь. Но, если хотите, я выделю вам сотрудника, который будет постоянно находиться рядом с вами и помогать собирать необходимые сведения.

В этот самый момент входная дверь распахнулась, и в помещение отделения полиции вбежал какой-то молодой оборванец, без шапки, страшно запыхавшийся, и с порога заявил:

– Господин плисмен,