Москва и жизнь - Юрий Лужков

В тот день случился финал истории с Библией. По окончании церемонии Малого освящения все пошли в Трапезный зал. Когда мне предоставили слово, я взял в руки книгу, завещанную вдовой историка патриарху, рассказал, как она попала ко мне. И обратился к Алексию II с просьбой: «Пусть эта женщина, жена этого профессора истории, сама передаст Библию вам».

Эффект произошел редкостный. Даже трудно было представить от важной публики столь бурную реакцию. Женщине долго не давали говорить, все пребывали в экстазе, восторге.

— Ваше святейшество! — с волнением произнесла помолодевшая лицом женщина. — Я счастлива после стольких лет ожидания выполнить последнюю волю мужа. Это великий день моей жизни, и прошу вашего благословения молиться и служить в этом храме…

Собор быстро рос, заблестел куполами, многие люди приезжали смотреть на стройку, как на чудо. И это поднимало настроение. Благородно поступил Слава Ростропович. Он в холодных неотделанных стенах собрал симфонический оркестр и дал большой концерт. В завершение исполнил кантату «1812 год». Музыка звучала как гимн строителям. Слава внес деньги на храм, как многие артисты, музыканты, художники. Поднявшись со мной на площадку под золотыми куполами, Ростропович воскликнул: «Дух замирает! Неужели это можно за год сделать?»

Как и предполагалось, все созидалось не на бюджетные деньги. Представьте себе, неправославный человек Нурсултан Назарбаев прислал в Москву громадное количество мрамора и гранита, и сейчас этот камень опоясывает фасад собора.

…В 2000 году строители ушли с Волхонки. Они воссоздали не только собор по проекту Константина Тона, но и построили Зал церковных соборов, подземный храм и музей, парковку.

В прессе после моей отставки я прочел, что храм появился по инициативе Ельцина, а руководил строительством Алексий II. Как все обстояло на самом деле, читатель, смотри выше.

Патриарх Алексий II в своем торжественном выступлении заметил: «Сталин и Каганович разрушили храм Христа, а Лужков и Ресин его восстановили».

После президентских выборов 1996 года Чубайс возглавил Администрацию Президента, а Березовский вошел в Совет безопасности. Оба они помогли Ельцину победить коммунистов. В их руках оказались федеральные телеканалы, самые влиятельные газеты и журналы. С командных высот они решили наверстать упущенное и нанести по мне, взявшемуся за «царское дело» — памятник великому императору России Петру Первому, мощный удар.

Проезжал я недавно по Крымскому мосту и увидел на одном берегу Москвы-реки храм Христа Спасителя, а на другом берегу Петра в окружении новых многоэтажных домов. Как хорошо они смотрятся. Москва за минувшие четверть века выросла, и фигура Петра полностью вписалась в панораму города. А ведь что писали, возбуждая к нему неприязнь народа:

«Говорят, что на Крымском мосту участились автомобильные аварии. Увидев с моста мрачного гиганта, по высоте равного храму, водители теряют дар речи и управления. У всех вертится вопрос: как мэр Лужков позволил установить напротив своего любимого детища эту громадину, которая задавила своим объемом вид на храм…»

Все началось с того, что ко мне обратились военные моряки во главе с главнокомандующим Военно-морским флотом. Приближалось 300-летие со дня основания Российского флота, и они просили по случаю юбилея установить памятник в честь этого события Петру Первому, основателю флота. Не где-нибудь, а непременно в Москве. Хотя у идеи нашлись яростные противники, утверждавшие, что Петр не любил Москвы, лишил ее статуса столицы и так далее. Но Боярская дума решила «Морскому флоту быть» в Кремле, и Петр родился в Москве, детство и юность провел в Москве и в подмосковных царских усадьбах. Потешные войска формировал в Преображенском и Семеновском селах. Ботик нашел в усадьбе деда в Измайлово, там впервые под парусом плавал на прудах. И до основания Санкт-Петербурга большая часть жизни падает на Москву, где пережил бунты и казни стрельцов. Идея выйти к Балтийскому и Черному морям родилась в Первопрестольной.

Поэтому я решил почтить память этого великого царя, преобразовавшего Россию, по словам Пушкина, «прорубившего окно в Европу». Петру претила отсталость России от Запада в науке, ремеслах, искусстве, он добился своей цели: победил на суше и на море, создал индустрию, армию и флот, Академию наук, основал Санкт-Петербург, прекрасный город. Благодаря ему Россия стала великой державой.

Памятник Петра критикуют за размеры, но они соотносимы с его ролью в истории. За штурвалом основатель флота видит волны. Фигура масштабная, высота 93 метра, под стать храму, абсолютно уместна. В колонне — ростры не потопленных, а построенных им первых кораблей. И за это нарушение традиции упрекали зря, по-моему, здесь она не нарушается, а развивается.

О памятнике моряки позаботились задолго до юбилея. Они предложили маститому Льву Кербелю, служившему в годы войны на флоте, создать статую Петра. Он ее выполнил в образе царя-плотника в рабочей одежде. За год до юбилея я его увидел в мастерской скульптора. Мне не понравилось слишком яростное выражение лица и то, что образ не соответствовал решению правительства, где речь шла о праздновании 300-летия флота. Я заказал памятник известным московским скульпторам. Лучше всех выполнил установку правительства России Зураб Церетели. Он представил Петра на палубе срубленного им корабля «Апостол Петр» и ростральную колонну в память о Российском флоте. Московский комитет по празднованию юбилея весной 1995 года выбрал этот вариант (Петра-плотника установили в Измайлове).

Первый поход «Апостол Петр» во главе царя совершил к крепости, закрывавшей России путь к Черному морю. После распада СССР Черноморский флот пытались отнять у нас, лишить исторических городов и баз, выдворить российских моряков за пределы земли, ставшей «ближним зарубежьем».

…Меня глубоко волновала судьба Черноморского флота, Севастополя и Крыма. Часто спрашивали — зачем занимаюсь проблемами, которыми должно заниматься государство. Но оно бросило моряков и народ Крыма на произвол судьбы. Ничего личного у меня там не скрывалось. Всей душой хотелось помочь в беде, дать людям понять, что Москва с ними, думает о них и не даст пропасть.

Много раз с этой целью я летал с членами правительства Москвы, артистами и журналистами в Крым, посещал Севастополь. Где бы мы ни появлялись, народ окружал нас, женщины плакали и просили: верните нас в Россию.

В Севастополе силами города Москвы возводились жилые дома, большие, как в Москве, каждый год офицеры получали ключи от квартир. Мы привели в порядок клуб моряков, построили детский сад, школу, она получила государственную премию России. В Крыму открыли филиал Московского университета. В Севастополе появился новый жилой район под названием «Лужники». Деньги на капитальные сооружения закладывали в бюджет Москвы. Жертвовали на флот крупные суммы бизнесмены из патриотических побуждений.

Созданный мной фонд «Москва — Крым» предложил для укрепления связей России с Украиной построить большой мост через Керченский пролив, подобный тому, что сооружается сейчас после присоединения Крыма. В 1998 году мэрия подписала с Автономной республикой Крым протокол о реализации проекта, но правительство Украины, не считаясь с автономией республики, выступило против идеи и заявило, что строительство моста как реальный проект рассматриваться не будет.