Аркадий Райкин - Елизавета Уварова

Смешной, но одновременно, увы, и грустной была пьеса «Справки» Виктора Ардова — по определению автора, небольшая сюита, составленная из мимолетных сценок. Молодой, еще не ведающий, что его ожидает, герой Аркадия Райкина, что-то весело напевая, приходит за справкой, удостоверяющей его местожительство. С ним вежливо разговаривают, но просят принести справку, что ему нужна справка. И снова — «Принесите справку, что вам нужна справка для получения справки» и т. д. От одного стола несчастный перебегал к другому: «Скажите, могу ли я получить у вас справочку о том, что мне нужна справка для получения спра-а-вищи о том...» Волокита, с которой всем приходится встречаться, продолжалась до бесконечности. Темп нарастал. Получая всюду один и тот же ответ, герой терял рассудок. Виктор Ардов описал, как играл Райкин его «Справки»: «Он почти не исправлял сценки. Сократил немножко, добавил короткий финал. Но артист придумал столько поразительных по юмору и по мысли деталей, что я не могу и сегодня без хохота глядеть на него. И поверьте: меня веселит исключительно то, что принес в это сочинение исполнитель. Например, изображая сумасшествие, которое постигло героя в результате волокиты с выдачей справки, Райкин внезапно начинает обращаться с собеседником как с контрабасом: пальцами левой руки перебирает его шею, словно струны, а правой рукой делает движение поперек спины партнера — будто рука эта вооружена смычком. И при этом артист издает гудение, похожее на звуки музыкального инструмента». Такие находки придавали авторскому материалу яркую комедийность, эксцентризм, нюансы, усиливающие восприятие эстрадного номера.

В спектакле для разрядки были и комические, полные юмора сценки, и монологи, такие как «Пуговицы» («Что главное в туалете интеллигента? — Пуговица», — вещал директор фабрики) или «Штамповщики» (закутанных в одинаковые одеяльца, лежащих в одинаковых колясках младенцев нечаянно перепутали вышедшие с ними погулять отцы). Спектакль завершался монологами зайца, волка и попугая, своеобразными баснями в прозе (авторы М. Азов и В. Тихвинский). Райкин исполнял их без масок, тонко воспроизводя повадки животных.

Как обычно, спектакль Ленинградского театра миниатюр затрагивал разные темы, но на этот раз он был жестким, колючим, остро сатиричным. Время смеялось не только над наследниками культа личности Сталина, которые продолжали давать о себе знать, оно подсмеивалось и над самим артистом, над его усилиями изменить психологию людей и существующие порядки.

В 1961 году в Ленинграде театр торжественно отметил пятидесятилетие А. И. Райкина. На сцене Театра эстрады водрузили золоченое кресло для юбиляра. А рядом, ближе к зрителям, сам Аркадий Исаакович поставил еще одно кресло, в которое усадил свою маленькую, хрупкую маму Елизавету Борисовну. Герман Новиков придумал небольшую шуточную пантомиму по мотивам шедшего тогда спектакля «Времена года». Все члены коллектива, включая служащих театра, были наряжены в костюмы гномов, приклеили бороды, надели маски, шутили, импровизировали. Участники этого торжества вспоминали, что всё было как-то на редкость по-семейному, весело, тепло, искренне. Сидя на сцене, мама Аркадия Исааковича плакала. Он сам тоже не мог сдержать слез. Слезы были и на глазах у многих артистов.

Наступала новая пора жизни Райкина. В 1961 году вышла первая книга о нем — «Аркадий Райкин», написанная Адольфом Бейлиным, в 1965-м состоялось ее переиздание. В 1965-м ушла из жизни Елизавета Борисовна. «Актер — это часть природы, если не сама природа, поэтому всякое может случиться, но невзирая на то, что у тебя на сердце кошки скребут, должен быть в форме, — говорил Аркадий Исаакович. — Вот я в день смерти матери должен был выйти на сцену. Как вам сказать — этим не хвастаются, это профессия актера — скрыть свои подлинные чувства... думать не о матери, которой не стало...»

Гинряры (М. Гиндин, Г. Рябкин, К. Рыжов), Настроев (Е. Бащинский, Б. Зислин, А. Кусков), М. Жванецкий, В. Синакевич и В. Сквирский — перечень имен авторов, сотрудничавших с Театром миниатюр, можно продолжить. Еще в «Светофор» была включена сценка «Директор», придуманная тремя хорошо знающими производство молодыми людьми, писавшими под общим псевдонимом «Настроев», в которой был представлен один день современного директора большого завода. С конца 1950-х годов Аркадий Райкин всё чаще и последовательнее обращается к молодым, неопытным авторам, их дарования раскрываются в процессе работы над спектаклем. Позднее, в 1980-х, Райкин открыл Михаила Мишина, Семена Альтова. «Два года, целиком отданные спектаклю «Мир дому твоему», — признавался Альтов, — ежедневные встречи с Аркадием Исааковичем, его импровизации на репетициях, его работа над текстом, стали для меня той неоценимой школой, которую не могут заменить никакие университеты».

Зачем ему еще и эта забота? Не проще ли пользоваться тем готовым, что могут предложить действующие, профессиональные сатирики и юмористы, тем более что вряд ли кто-нибудь из них откажется работать с Райкиным?

Уже упоминалось, что сам Аркадий Исаакович не раз говорил в интервью о молодых, непрофессиональных авторах, имевших технические специальности. Они привлекали Райкина нестандартностью мышления, свежестью взгляда на мир. Далекий от естественных наук, он с огромным уважением, почти детским почтением относился к их представителям. С гордостью рассказывал о знакомстве с академиками Л. Д. Ландау, П. Л. Капицей, Я. Б. Зельдовичем, с которым он учился в одной школе.

— Какая из точных наук, по-вашему, самая полезная? — спросил его корреспондент.

— Математика. Многие великие люди признали это до меня. Я верю им на слово, ибо не могу похвастаться математическими знаниями. На математиков всегда смотрю с удивлением и восхищением.

То же отношение было у артиста и к представителям других естественных и точных наук. Для Райкина, с его эмоциональностью, способностью загораться, этот фактор при выборе авторов играл немаловажную роль.

Конечно, для него был чрезвычайно важен свежий взгляд молодых людей. Но, кроме того, важно было еще и другое. И в наших беседах, и в выступлениях в прессе Аркадий Исаакович не раз говорил о значении эстрадной литературы, о привлекательности работы с такими писателями, как М. Зощенко, Е. Шварц, Л. Славин. И все-таки встречи с ними были единичными: одна вещь Шварца, одна — Славина, две — Зощенко среди бесчисленного множества произведений разных авторов, чьи имена в советской литературе не очень известны. Особняком стоят Владимир Поляков, Владимир Масс, Михаил Червинский, Александр Хазин — профессиональные сатирики и юмористы, постоянно писавшие для эстрады, хорошо знавшие ее специфику. На протяжении первого периода творческой биографии Райкина они много работали для него. Преклоняясь перед талантом артиста, они писали не просто с расчетом на его возможности, ориентируясь на достигнутый им уровень, а, более того, стремились открыть еще неизвестные стороны этого таланта, показать его новые грани. Подобная работа была бы невозможна без взаимности, постоянной готовности Райкина идти навстречу всему новому, осваивать еще неизвестные жанры и формы.

Нередко инициатива шла от самого артиста, опытные литераторы на лету подхватывали и развивали его предложения и замыслы. Период сотрудничества с профессионалами закончился спектаклем «Волшебники живут рядом» по пьесе Александра Хазина, поставленным в 1964 году. Практика работы с молодыми, которая началась еще раньше, с Гинряров, в последующие годы стала основной. Не означало ли это снижение требовательности к литературному качеству репертуара, не было ли шагом назад, несмотря на свежесть взгляда молодых авторов?