Томек ищет снежного человека - Альфред Шклярский

- Ах, черт возьми, вот было бы славно, поймай мы случайно легендарного Снежного Человека, - вздохнул Смуга.

- Идем отсюда как можно скорее. Кто увидит Ми-го, с тем случится несчастье, - шепнул тибетец.

- Этот ваш Ми-го, скорее всего, окажется самым обыкновенным медведем, - сказал Вильмовский. - Но мы уже и так много времени потеряли. Еще до наступления ночи нам надо добраться до монастыря.

В конце концов проводнику удалось найти правильную дорогу. К вечеру путешественники увидели наконец светлые стены монастыря. У его подножия стояло несколько домиков с плоскими крышами. Это была дронгпа, то есть деревушка крепостных крестьян, принадлежавшая ламам.

Между чортенами, у входа в монастырь, по обеим сторонам дороги стояли две молитвенные мельницы. Проходя рядом с ними ламы толкали барабаны мельниц, тем самым читая молитвы Будде. Украшения на стенах и потолках прямоугольного здания монастыря были голубого, зеленого и красного цветов, причем каждый из этих цветов отделялся от другого белой полосой. Узенькие окна были покрыты изображениями людей и животных. Вход в храм, завешенный толстой шерстяной портьерой, вел через вырубленные в скале ступени крыльца.

Встретить караван вышел старый лама, во рту которого сохранилось всего несколько желтых зубов, а голова была гладко выбрита. Лама носил красную тунику и кафтан из золотой парчи. К поясу было прикреплено небольшое изображение Будды, по-видимому, полученное ламой во время паломничества в священную Лхасу и мешочек со святой водой. В знак того, что лама принадлежал к желтошапочной секте, он держал в руке шапочку с коротким султаном.

Лама приветствовал путешественников на тибетском языке. Пандит Давасарман ответил ему, и в качестве пожертвования на храм вручил одну из последних крупинок золота из мешочка Смуги.

Во время этой долгой церемонии Томек с интересом рассматривал молитвенные мельницы. Когда молодые ламы раздвинули портьеру, приглашая путешественников войти внутрь храма, Томек тронул барабан мельницы и повернул его, разглядывая написанные на барабане молитвы. Старый лама бросил на Томека удивленный взгляд и любезно пригласил путешественников войти в монастырь.

Очутившись за толстой портьерой, Томек облегченно вздохнул. Эта завеса была как бы границей между двумя различными мирами. Если на дворе стояла морозная погода и вокруг виднелась дикая панорама гор, залитая слепящим солнечным блеском, который резал глаза - внутри храма царил полумрак, слегка рассеиваемый светильниками, горевшими только у ног большого каменного изваяния Будды. Запах прогорклого жира, шипевшего в светильниках, мешался с тяжелым, одуряющим запахом благовоний.

В храм вошли ламы, которые сейчас же окружили своего старшего. Вильмовский и Смуга, пользуясь услугами Пандита Давасармана как переводчика, вели со старым ламой беседу. Томек внимательно разглядывал внутреннее убранство храма. Вблизи алтаря, рядом с крупным изваянием Будды, стояли скульптуры других божеств. Верхом ладони Томек протер глаза и медленно пошел вдоль стен, покрытых росписью, которая представляла различные сцены из буддийских мифов, изображения чудовищ и странных животных. Томек остановился у алтаря, покрытого великолепным тибетским ковром. Между тлеющими светильниками стояли мисочки с приношениями Будде, в которых лежало масло из молока яков, мясо с рисом и просо.

Внимание Томека привлекла широкая скамья, находившаяся рядом с алтарем. На ней стояли молитвенные мельницы, изящные фигурки людей и животных, лежали шапочки монахов, кропила из птичьих перьев, странные инструменты, четки и колокольчики.

Увидев, что Томек рассматривает предметы религиозного культа, старый лама подозвал к себе Пандита Давасармана. Вместе с ним подошел к юноше. Через переводчика лама спросил у Томека, какой из предметов привлек его внимание. Томек пояснил, что его заинтересовали оригинальные колокольчики и четки.

Достойный лама о чем-то задумался, подозвал свою свиту и попросил Пандита Давасармана сказать молодому человеку, что он разрешает ему рассмотреть хорошенько предметы, заинтересовавшие его. Томек охотно воспользовался любезным предложением. Прежде всего он взял в руки небольшой фигурный колокольчик со специальной ручкой и дырочкой, позволявшей надевать колокольчик на палец, на подобие перстня.

Было заметно, что старый лама, увидев в руках Томека оригинальный колокольчик, с трудом удержался от возгласа удивления и отступил на шаг. Видимо, он плохо себя почувствовал, потому что два монаха стали поддерживать его под руки. Волнение монахов показало путешественникам, что происходит нечто необыкновенное.

- Томек, уже довольно, идем отсюда, - вполголоса, по-польски сказал Вильмовский.

- Не трогай этих предметов, - добавил Смуга. - Это может вызвать ненужные осложнения.

Томек послушался совета. Он тоже заметил странное поведение монахов, поэтому быстро положил на скамью белые четки, сделанные из человеческих костей. Он уже хотел отойти, но старый лама, очевидно, превозмог слабость и поспешно сказал несколько слов по-тибетски.

- Лама просит тебя, благородный сагиб, спокойно любоваться всем, что тебя интересует. Он говорит, что этим ты доставишь ему радость, - сказал Пандит Давасарман.

Томек взглянул на монахов. В их глазах не было ни возмущения, ни обиды. Они, правда, казались взволнованными, но смотрели на Томека с симпатией. Успокоившись, он стал поочередно рассматривать все предметы и взял в руки двойной нож с серебряным и медным лезвиями.

- Что это за нож? К чему он, ведь это не может быть оружием? - обратился Томек к Пандиту Давасарману.

Индиец перевел его слова монаху, который ответил с дрожью в голосе.

- Это жертвенный нож, - пояснил Давасарман. - Одно лезвие предназначено для духов воздуха, второе - для духов земли.

Как раз в это время у входа в храм послышался громкий голос боцмана. Поэтому все вместе с ламами вышли наружу, чтобы приветствовать его и помочь развьючить яков.

На землю спускался вечер. Ламы пригласили гостей на ужин в свои кельи, находившиеся на втором этаже. Во время ужина беседа коснулась легендарного существа, носившего среди тибетцев название Ми-те. Выслушав рассказ Пандита Давасармана об их приключении по пути в монастырь, ламы сказали, что вблизи монастыря довольно часто встречаются следы Ми-те. Неизвестные существа уже много раз подходили к монастырской деревушке.

Несмотря на весьма интересующую Томека тему беседы, он должен был уйти на отдых, так как чувствовал резь в глазах.

Чтобы скорее попасть в монастырь Кими, решено было выехать на рассвете. До границы Кашмира оставалось еще несколько дней пути. В Кими путешественники намеревались отдохнуть. Поэтому, как только настал рассвет, лошади и яки уже стояли у ворот монастыря.

После плохо проведенной ночи Томек был молчалив и вял. Он даже не обратил внимания на праздничные одежды монахов, которые вышли проводить караван. Юноша вскочил в седло и заслонил рукой слезящиеся глаза. Маститый лама лично проводил караван до самых молитвенных мельниц.