Француженки не заедают слезы шоколадом - Лора Флоранд

Даже при зарплате инженера это были бы выброшенные деньги. Кто тратит столько на одно платье? Ну, наверное, те люди, которые приходят в ресторан Leucé, но Сара-то не из их числа.

Однако завтра День святого Валентина. Сара знала, что все повара будут страшно заняты весь день, но могла поспорить – Патрик придумает что-нибудь романтичное и отправится с ней праздновать сразу же, как только все успокоится. Наверное, что-то необыкновенно романтичное, чтобы компенсировать запоздание. У нее крышу снесет, если она попытается вообразить, что еще более прекрасное, чем вечер в Opéra Garnier, может придумать Патрик.

Но как быть с платьем? Она решилась, вошла и примерила его. Мягкое, усыпанное переливающимся мерцанием платье… Да оно буквально требует, чтобы Сара стала финансовой идиоткой!

Она вспомнила те две футболки, которые он купил ей. Платье, наверное, раза в два дороже. Если они с Патриком собираются жить на одну зарплату, то придется обсудить с ним необходимость финансового здравомыслия. Но… этот разговор будет когда-нибудь потом. Когда она будет распределять деньги, исходя из того, что хорошо для них обоих. А сейчас можно не сопротивляться искушению побыть транжирой.

И больше она не сопротивлялась.

Взглянув на бумажники по тысяче долларов, предназначенные стать подарками мужчинам на Валентинов день, она на миг почувствовала себя виноватой в том, что потратила столько на себя, а не на него.

Но какой подарок хотел бы получить Патрик на День святого Валентина?

«Меня.

Причем в любой упаковке».

Уже выходя из магазина, она задержалась, покраснела и хитро улыбнулась. Затем возвратилась и купила тонкий, кружевной, жемчужно-белый пояс с подвязками.

Не то чтобы она хотела стать его игрушкой или подарком ему, но… ей нравилось представлять, каким станет его лицо, когда он увидит на ней этот пояс.

* * *

Она не ожидала, что в День святого Валентина Патрик закончит работу в пять и уйдет из ресторана вместе с ней.

– Патрик! – возмутилась она. – Мы завалены заказами! Сегодня же День святого Валентина!

– Ты заметила! – Его плечи уныло упали. – А я-то думал, что смогу сделать тебе сюрприз.

Сара рассмеялась, не в силах сдержаться, и поднялась на цыпочки, чтобы дотянуться до его головы и постучать по ней костяшками пальцев.

– Ты идиот. – Ее притворное постукивание превратилось в ласку прежде, чем она смогла от этого удержаться. – Ладно тебе. Нам нельзя уходить. Ну, тебе нельзя. Бедный Ной.

– Ты шутишь? Я ведь заставляю осуществиться его мечту. Ему страсть как хочется выйти из моей тени. И вот он получает возможность, лучше которой не бывает.

Сара прищурилась, глядя на Патрика.

– Ты просто хочешь улизнуть, чтобы самому не делать все те штучки с сердечками?

Он лениво улыбнулся, будто хотел сказать: «Ты меня раскусила», – затем взмахнул рукой, останавливая такси, и втолкнул Сару внутрь.

– Встретимся у тебя через час.

Она высунула голову в окно.

– Жаль, что твоя квартира не в Девятом округе, – сладко сказала она. – Мы могли бы поехать вместе и сэкономить на оплате.

Он притворно задумался.

– Вообще-то, я знаю одну горячую цыпочку, которая живет с тобой по соседству. Она определенно стоит того, чтобы парень сделал крюк. – Он наклонился и поцеловал Сару тепло и быстро. – К сожалению, у нее в шкафу очень мало моей одежды. Я был бы счастлив исправить это в любое время, стоит тебе только захотеть, но мне кажется, у нас было бы больше пространства, если бы мы переместили одежду в другом направлении. Увидимся через час, Sarabelle.

И через час он появился у нее в квартире. На нем был черный смокинг. Его глаза загорелись, как только он увидел Сару в новом платье, и его пальцы мягко погладили ее рукав.

Она отступила в комнату, медленно поворачиваясь и глядя на него через плечо.

Он глубоко вздохнул.

– И у тебя высокая прическа. Сара, а ты знаешь, что делает со мной твой затылок. – Конечно она это знала, и дрожь прошла от затылка по всему ее телу. – Это безнадежно, – добавил Патрик. – У меня есть десять тысяч сексуальных фантазий, которые я хочу осуществить с твоим телом, а у меня есть шанс только на одну раз в два дня. Сколько времени потребуется на все? – Он притворился расстроенным. – Ты же очень способна к математике.

– Больше пятидесяти лет, – немного удивленно ответила она.

Десять тысяч фантазий, триста шестьдесят пять дней в году, одна каждые два дня, равно… 54 целых 79 сотых года. Почти вся оставшаяся жизнь. Ее дыхание стало прерывистым.

– Я не смогу выполнить их все, пока мне не стукнет восемьдесят? – в отчаянии спросил он. – Sarabelle, мы должны найти больше времени для всех таких штучек.

Она опустила голову и прикусила губу. Потом озорно и застенчиво приподняла подол как раз настолько, чтобы Патрик увидел одну подвязку.

Патрик подхватил Сару на руки и отнес на кровать, оказавшись сверху.

– Очень хорошо, что я заказал столик на восемь тридцать. – Его глаза сверкнули. – Я знал, что это произойдет.

– Ты знал, что я надену пояс с подвязками?

Сара слегка обиделась. Ведь этот пояс был особым подарком, и лучше бы Патрику не привыкать к тому, что подобное будет часто повторяться.

Но как он нашел ресторан, где в восемь тридцать есть свободный столик? Это же самый час пик в День святого Валентина! Да и отношения у них стали близкими совсем недавно. Какой-нибудь малоизвестный маленький ресторанчик?

– Я знал, что не смогу держать руки вдали от тебя. Боже, как я скучал по тебе! А что, инженеры должны работать по двадцать четыре часа семь дней в неделю, или время от времени у них бывает несколько часов отдыха?

– Это, вероятно, зависит от того, застрял марсоход в песке или нет.

Он скорчил рожу.

– Merde, просто руки опускаются. Не иметь возможности дотянуться до него и все исправить! – Его пальцы погладили ее по плечу, будто от одной лишь мысли о невозможности коснуться чего-то они теряли покой. – Sarabelle, ты такая мягкая. Я мог бы ласкать все твое тело. – Он опустил голову, чтобы потереться лицом о ее скрытую платьем грудь. – И у меня, кажется, будет полон рот пуха, – пробормотал он, и она могла бы поклясться, что почувствовала через платье плутовскую усмешку Патрика.

Внезапно он перекатил и посадил Сару верхом на себя.

– И на тебе мои сережки. – Он нежно прикоснулся к крошечным свисающим сапфирам.

Она застенчиво улыбнулась:

– Мне захотелось их надеть, ведь ты подарил их, чтобы сделать меня счастливой.